Текст, к удивлению Серова, не отпечатан, а написан от руки, почерк крупный, скачущий и на редкость неразборчивый. Похоже, Добужинский был человеком, преданным издательскому делу, если решился прочитать сотни страниц, покрытых корявыми буквами… Или испытывал к автору и книге особый интерес?
Что-то прозвенело в голове у Серова, и он застыл над столом в позе борзого пса, унюхавшего дичь. Руки его потянулись к бумажным листам, он вытянул один наугад, пробежал по диагонали, выхватывая слово там, два слова тут, взял другой, третий, четвертый… «Понедельник» бросилось в глаза. Не просто «понедельник», а с заглавной буквы…
Устроившись в кресле, Серов принялся разбирать непонятный почерк. Брови его сошлись у переносицы, взгляд стал напряженным, лоб прорезала морщинка. «Понедельник» – говорилось в рукописи, а вслед за этим шли другие, уже знакомые имена – «Линда» и «Максим Кадинов». Он прочитал абзац вверху страницы:
«Понедельник предложил сразу отправиться к Воротам, до которых было километров пять или шесть. Но Линда запротестовала, и ее поддержал Максим Кадинов. Мы были уже практически на месте, и торопиться не стоило. Алексей Петрович, шофер и наш проводник, тоже не советовал идти к сопке в седьмом часу вечера, утверждая, что расстояние обманчиво, и тут не пять и не шесть километров, а все десять. Местность была пересеченной, повсюду камни, пни и овраги, и вездеход не мог подвести нас ближе. Ночевать в его кузове нам не хотелось; решили разбить лагерь до темноты, поставить палатки, сварить еду и чай и посидеть у костра. Мы с Женей, как самые молодые, принялись разгружать вездеход – Алексей Петрович торопился, говорил, что место плохое и ночевать он здесь не желает. Работали мы быстро и с удовольствием. Вообще Женя мне нравился – ему двадцать пять, он старше меня на шесть лет и недавно закончил медицинский институт в Твери. Он…»
Серов прервал чтение, вытер испарину со лба и поднял глаза к потолку. Женя, медик из Твери… Дьявол! Евгений Штильмарк, исчез в 1997-м, и было ему двадцать семь… Значит, тут описаны события девяносто пятого года, когда Игорю Елисееву, самому молодому, было девятнадцать…
Потянувшись к стопке с первой главой, Серов перевернул ее и уставился на титул. Название: «Шестеро в аномальной зоне», автор некий И. Е. Кантаров… Что за Кантаров, черт побери? И почему шестеро, если пропавших девять? Ну, восемь, не считая немца Губерта Фрика…
Он сидел, уставившись в исписанные листы и чувствуя, что вот-вот ухватится за хвост загадки. За путеводную нить, которая позволит размотать клубок… Удача! Удача, которой он так жаждал, была готова слететь к нему, подобно сказочной птице Феникс, мудрой и знающей ответы на любой вопрос. Все ответы, какими бы невероятными они ни показались!
Сердце Серова гулко бухнуло, взгляд обратился к фотографии.
– Алексей Петрович, проводник, не советовал идти к сопке… – медленно произнес он. – А вот и сопка! Осталось лишь узнать, откуда у Добужинского этот снимок и почему он тут его повесил. Для вдохновения, пока читает рукопись Кантарова?
За его спиной раздался шорох, а затем голос Добужинской:
– Кофе готов, Андрей. Принести вам сюда?
– Отставить кофе, – сказал Серов. – Вот что, Татьяна Олеговна… – Он развернулся вместе с креслом и пачкой бумаги на коленях. – Что вам известно об этой рукописи? И о Кантарове И. Е., который значится в ее авторах?
– С этим сочинением у Кости были неприятности, – промолвила Добужинская после секундного раздумья.