– Это неправильно, – уверенно ответила Ирина, – в этом случае они могут открыть два счета, раздельно для Швейцарии и Астреи. Это, конечно, замечательно, что общество Заревска просыпается для благотворительности. И в результате, какой бы сумма не оказалась, все равно мы должны высказать в адрес инициаторов марафона самые искренние слова благодарности. Ты уж, Оленька, постарайся не обделить вниманием это мероприятие. Но у меня для тебя тоже очень хорошие новости. Я буквально на днях перечисляю на счет Астреи тридцать миллиардов рублей.
– Тридцать миллиардов? – переспросила удивленная Ольга, – И это значит, что я могу готовить договоры на строительство следующих корпусов?
– Ты вслух-то не повторяй сумму денег. Как я поняла у тебя в кабинете люди и мало ли, что… Сама понимаешь, осторожность никогда не повредит. Вернемся к деньгам. Конечно, такую сумму нашему банку поднять было бы тяжеловато, но коллеги скинулись на благое дело. Так, что жди. Это о делах. А сейчас позволь пару вопросов личного характера? Ты Алексею уже сообщила о своем интересном положении?
– Пока не решилась. Мне по-прежнему кажется, что моя новость пусть не заставит, но спровоцирует его на предложение. А я хочу, чтобы это было не от порядочности, а от любви.
– Глупая, ты глупая! Виталий меня каждый день пытает, о новостях из Заревска. Рвется к вам на свадьбу. И очень за друга переживает. Говорит, что ты лишаешь его главной радости в жизни – счастливых дней в ожидании чуда рождения ребенка. Я никогда этого не испытала, но у него такое в жизни было. И он считает, что ты не только лишаешь своего ребенка отца, но и рушишь жизнь Алексея. Леша любит тебя, поверь мне. А своей новостью ты просто улучшишь качество его жизни. Давай, решайся. И не тяни, не рви свою жизнь на части: до и после. Береги себя и ребенка. Целую, пока.
– Хорошо, Ира, – согласилась Ольга, – еще немножко подумаю и какое-то решение приму. Я тебя тоже обнимаю и целую.
Ольга закончила разговор и обратилась к Карине:
– Ну, вот, я все выяснила. Нужно открывать два счета, а затем…
– Ничего не нужно, – не дала ей договорить Карина, – мне ужасно стыдно за свою необдуманную просьбу. Вы меня, Ольга Павловна, извините, но качество связи таково, что я невольно слышала весь Ваш разговор. Даже хотелось покинуть Ваш кабинет, чтобы не причинять Вам неудобства. Итак, я приняла решение – никаких перечислений в Швейцарию. Все собранные деньги зачисляем на счета центра. Маленькое условие все же остается – Ваши специалисты помогают мне с открытием счета для сбора средств. Мне туманно известно, что это должен быть какой-то субсчет на балансовом счете Астреи. И это все мои бухгалтерские познания. Поэтому, помогайте!
На том и договорились. Ольга пригласила в свой кабинет главного бухгалтера и своего заместителя по экономике. После того, как было достигнуто решение о порядке открытия счета для сбора средств от меценатов, которое устраивало обе стороны, Карина сказала:
– В вашем центре царит атмосфера любви и добра. Уходить от вас совсем не хочется. Может Вы, Ольга Павловна, уделите мне еще хотя бы полчаса, и покажете центр? Была бы Вам очень признательна!
Ольга провела актрису по палатам, показала процедурные кабинеты, отделение хирургии. Затем в столовой они выпили по чашечке кофе и договорились, что после спектаклей Ольга в обязательном порядке будет навещать Карину в гримерке. Уже подойдя к лифту, Карина кивнула на торец коридора, и спросила:
– Ольга Павловна, а там у Вас какая-то секретная лаборатория? Я заметила, что в те двери редко заходят. Но там с утра перед закрытой дверью сидит какой-то человек. Я его заметила, когда мы шли в Ваш кабинет.
– Там реанимационное отделение, – пояснила Ольга, – и там часто сидят родственники наших больных. Надеются, что больной почувствует их присутствие. Я не показала Вам это отделение, потому что там борются за жизнь тяжелобольных людей. Неподготовленному человеку там лучше не бывать – зрелище тяжелое и больно бьет по психике. Я, например, до сих пор не могу без дрожи в сердце заходить в это отделение. Сейчас там находится обгоревший на недавнем пожаре паренек.
– Можно мы с Вами его навестим? Наверное, ему не помешает наша поддержка. Я могла бы к нему иногда наведываться.
– Если Вы настаиваете, то давайте зайдем к нему. А вот часто навещать его пока нет необходимости – он в коме.
На скамеечке, возле входа в реанимационное отделение сидел пожилой мужчина, одетый в засаленную и изрядно потертую камуфляжную форму.
– Вы пришли кого-то навестить? – спросила Ольга.
– Да, хотелось бы, с Вашего разрешения, – мужчина смотрел на Ольгу красными, слезящимися глазами, – у Вас паренек лежит обгоревший. Если Вы позволите, я здесь подожду, когда он очнется. Он будет рад мне. Позвольте мне побыть возле него.
– И Вы давно здесь сидите?
– Нет, не давно, одни сутки. Так Вы мне позволите остаться?
– Пожалуй, позволю, если Вы будете соблюдать мои указания. А они следующие: сейчас Вы спуститесь на первый этаж и найдете завхоза центра. Ему скажите, что Вы от Ольги Павловны. Пусть он Вас отведет в душ, затем переоденет, отведет в смотровой кабинет, хотя бы для внешнего осмотра. И еще скажите ему, чтобы поставил Вас на учет в нашу столовую. Трехразовое питание на весь период лечения Вашего друга. Но ночевать возле реанимационного отделения Вы не должны. Вы вообще, где живете? У Вас есть, квартира или хотя бы место для ночлега? Я могу помочь Вам. Если есть такая необходимость, то я позвоню в общежитие химкомбината. Они всегда по нашей просьбе выделяют пару мест родственникам наших больных, для временного проживания. Надеюсь, что и для Вас там место найдется.
– Милая моя, дорогая барышня, – совсем прослезился мужчина, – дай Бог тебе здоровья. Найду я, где переночевать. Спасибо тебе, золотая ты моя. Уж больно мне хочется увидеть, как мой паренек оклемается.
Ольга и Карина вошли в реанимационное отделение. Постояли возле стеклянной перегородки, за которой находился парень.
– Бедный воробышек, – дрогнувшим голосом тихо сказала Карина, – есть надежда на его выздоровление?
– Не знаю. Сейчас врачи дают более оптимистичный прогноз, нежели чем после его поступления к нам.
– И все-таки разрешите мне иногда навещать его, – снова попросила Карина.
– Может и разрешим. Все зависит от его здоровья и согласия лечащего врача. Будем надеяться, что паренек вернется в жизнь.
Ольга проводила гостью и позвонила Алексею:
– Леш, ты мне не звонишь. Я тебе совсем неинтересна?
– Я полагал, что все наоборот – это я тебе неинтересен. Может, встретимся и все обсудим?
– Я как раз собиралась пригласить тебя в театр, на несколько премьер.
– Видишь, как у нас с тобой все складывается неправильно. Это я тебя должен был пригласить в театр. Но в любом случае я согласен. Говори время и место встречи.
– Поверь, нас ждут непростые премьеры. Это камерные спектакли и на них начнется благотворительный марафон в пользу нашего центра. Устроители этих мероприятий, а вернее одна из устроителей, заслуженная артистка нашей республики Розина Карина Ромуальдовна, сегодня приезжала в Астрею и вручила мне на каждый спектакль по два билета. Приглашен весь местный бомонд. В том числе и оба генерала: начальники управлений МВД и МЧС. Присутствовать там мне необходимо, сам понимаешь, работа обязывает. Ирина посоветовала уделить устроителям марафона максимум внимания, по окончанию высказать благодарность.
– На бомондовских тусовках бывать мне не приходилось, и сейчас большого желания нет. Но тебя сопровождать я готов хоть на край света. Только предупреждай меня хотя бы на день раньше назначенной даты. Сама понимаешь, у меня тоже работа. Оля, а как там наш погорелец? Кто-нибудь интересовался его состоянием?