Настя с опаской посмотрела назад, но стайка азеров, добежав до моста, остановилась. Серега помахал им, а те в ответ показали ему средний палец.
– Вот придурки, – сказал он и тут же показал им ответный жест, но по локоть. – Вот почему американцы показывают палец, а русские по локоть?
– Не знаю, я об этом как-то и не думала.
– Слабы они духом. Ладно, пойдем, а то кто его знает, что там у них на уме.
16. Я ненавижу тебя
Как только отец Иры закончил с полами в бане, вечером затопил ее. Девочки почти час визжали, подливая воды, чтобы было больше пару. Уставшие, но довольные, они вернулись в дом.
– Что вы там делали? – возмутился Сережка и, взяв полотенце, ушел в баню.
– Что-что? Не твоего ума дело, – возмутилась Ира и села за стол, чтобы подкрепиться.
На следующий день, как и обещал дядь Максим, загрузив все необходимое, повез их к озеру.
– Красотища, – первое, что сказала Настя, когда вышла из машины.
Они минут тридцать тряслись по ухабам. Казалось, что машина вот-вот упрется в непроходимую чащу, но каждый раз дядь Максим находил новый путь, и они трогались дальше.
– Ну, как тебе? – довольная собой, спросила ее Ира.
– Я хочу тут жить.
– Нельзя.
– Почему?
– Это заповедник.
– Как, а тогда мы…
– Можно приехать, собирать грибы, рыбачить, но никакой охоты, нельзя рубить дрова и никаких костров.
– А как же… – Настя не представляла палатку без костра.
– Можно, но около воды. Ладно, пойдем помогать ставить палатку.
Очистив площадку от шишек и установив кемпинговую палатку, девушки навели в ней порядок.
– Мужская половина там, женская тут, – заявила Ира. – Мы переодеваться, – она опустила полог и закрыла его на замок. – Ну, что стоишь, раздевайся.
Город – это не деревня, а деревня – не лес. Настя млела от тишины, от того, что на несколько километров ни одной души. Она сидела на берегу и слушала птиц.
– Пойдем?
– Подожди, дай немного покайфовать, – это детское слово так и осталось в ее лексиконе.
– Успеешь накайфоваться, пошли плавать.
– Ну, пошли.
Сережа надул одноместную лодку, сел в нее и отплыл подальше от визжащих девочек. Он взял удочку и сосредоточено стал ловить карасей. На ужин была уха. Солнце еще не село за горизонт, а над озером уже стал появляться туман.
– Здорово, – сказала Настя.
– Ага, – согласилась с ней Ира и подбросила дров в костер.
Пара дней пролетели незаметно, а в четверг, когда стали собираться уезжать, на душе стало грустно.
– А мы еще приедем сюда? – спросила она у Иры.
– Можем вдвоем, на великах, как хотели раньше, только без ночевки.
– А не заблудимся? – Настя помнила, как ехали и плутали на машине.
– Нет, на велике проще, машина не проедет через овраг или в горку, а мы сможем. Я знаю путь.
– Хорошо.
После того как вернулись в деревню, Ира убежала проверять велосипеды. Они хоть и были старыми, но были целы. Она накачала шины, взяла у папы масло, смазала цепи и колеса, чтобы те не скрипели.
– Ну, вот, все готово. Этот мой, а этот твой.
– Как мне, так ржавый, а себе получше?
– Зато у тебя колесо нормальное, у моего восьмерка, врезалась, теперь немного виляет.
– А… Ну тогда ладно.
К вечеру у Иры разболелся зуб, она всю ночь промаялась, выпила все обезболивающие таблетки, что были в аптечке бабушки. А утром она села в машину и поехала с отцом в райцентр.
– Надолго? – спросила Настя у Сергея.
Она была в своей комнате, стояла у окна и смотрела в сторону речки.
– Туда минут сорок, там еще часа два. У нас есть знакомая теть Нина, она врач в больнице. У них есть стоматолог, может, примет к обеду или даже к вечеру, не раньше.
– Ясно, – грустно сказала Настя.
– Успеем…
Настя не повернулась к нему, но почувствовала, как он прикоснулся к ней.
– Знаешь, я тебя ненавижу.
– Почему?
Его пальцы аккуратно развязали узел на поясе платья.
– За то, что ты делаешь.
– А тебе разве не хочется?
– Не знаю, – честно призналась она. Раньше готова была кусаться и царапаться, но сейчас все изменилось. Вроде и проклинала его и в то же время хотела, чтобы он сделал это.
Сергей коснулся молнии у нее на спине и стал ее расстегивать.
– Ты ведь свободна.
– Да, – согласилась она. Сергей знал, что Настя хоть и думала о замужестве, но еще ничего не решила.
Он расстегнул молнию, а после пуговицу на шее, платье сразу повисло на ее плечах. Вместо того, чтобы сжаться, Настя расправила грудь. Мысли в голове гудели, словно пчелы в улье. Одни кричали, чтобы она остановилась, другие говорили про унижение, что она каждый раз испытывает. Были мысли, что требовали продолжения, и те, что хотели секса. Настя не знала, что делать, просто стояла и ждала.
Сергей взял ворот платья, развел его, и оно тут же соскользнуло вниз. Опять стыд, страх и чувство предательства. Он продолжил. Расстегнул застежку на лифчике, грудь чуть опустилась. Настя с трудом удержала руки, чтобы не прикрыть грудь. Сергей снял его, и она опять ничего не сделала, чтобы помешать ему.
– Я ненавижу тебя, – только и сказала она, когда он потянул вниз ее трусики.
– Ели бы ты не хотела, то не делала бы…
«Он прав, – согласилась Настя, – я хочу тебя, только боюсь себе в этом признаться». Она услышала у себя за спиной, как он стал снимать с себя одежду. Настя ждала.
17. Полет
Стало холодно и страшно, словно у нее за спиной стоит демон, а она невинная жертва. Но это не так. Настя прекрасно понимала, что хочет.
– Я ненавижу тебя, – сказала в свое оправдание она, почувствовав его руки.
– Пусть будет так, – ответил Сергей и с силой сжал ее грудь.
– Ай!!!
– Не ори, а то глухая бабушка, и то услышит.
Он еще раз сжал ее груди, Настя только застонала от боли, но даже не пошевелилась. Он вцепился в них, словно собака зубами в резиновую игрушку.
– Иди ко мне.
Сергей потянул ее назад и стал опускаться на пол. Настя последовала за ним. Он продолжал сжимать грудь, это было и больно и в то же время приятно. Она вскрикнула и опустилась на колени, а после осторожно, чтобы не упасть, легла животом на пол.
«Что… Что…Что ты делаешь?» – доносился голос из глубины ее сознания. «Не знаю», – тут же она сама ответила себе и вытянула руки вперед. «Не надо, остановись, прошу тебя…», – просил все тот же голос. «Не могу, просто не могу», – ответила она и чуть приподняла попку вверх.
В паху все закипело, вспыхнул огонь. Настя задрожала, словно в конвульсиях. Его пальцы разжались, она рухнула на пол и, поскуливая, перевернулась на спину.
Его глаза были пустыми, холодными и мертвыми, но Настя не испугалась его взгляда. Он потянулся к ней и поцеловал в губы. Она ответила ему тем же, обняла и, прижав его тело к себе, тихо замурлыкала.
«Как… Как… Как ты можешь?» – уже обреченно спрашивал ее голос из глубины сознания. «Могу», – коротко ответила она и развела ноги в стороны.
Он целовал ее грудь, так нежно и легко, словно это не он еще мгновение назад сжимал ее в своих пальцах. Она подставляла ему свое тело, а его грубые ладони, что еще не зажили, гладили его. Настя забыла себя, забыла свое обещание не подпускать его к себе, забыла Юру, забыла подругу. Ей стало все равно, что творится вокруг.
Его рука скользнула ей между ног. Вспышка в глазах, словно на мгновение посмотрела на палящее солнце. Его сорванец тыкался, ища вход. Настя согнула ноги в коленках, отчего пещерка раскрылась, и он сразу нырнул в нее.
– Оххх…
С облегчением выдохнула она и еще сильней прижала Сергея к себе.
– Не спеши, – сказала Настя и, опустив руки на пол, приготовилась к танцу.
Скольжение, толчок, шлепок, стон, скрип досок на полу, а после еще один толчок и еще. Настя, увидев в его взгляде жизнь, улыбнулась и, закрыв глаза, погрузилась в себя.
Все изменилось. Все. Она избавилась от мыслей, ее сознание стало чистым. Настя ничего не боялась, она хотела ласк и этого удивительного секса. В какой-то момент пламя вновь вспыхнуло в паху, все загорелось. Жжение, зуд, боль, все перемешалось. Она задергалась, взвыла и, вцепившись когтями ему в спину, старалась удержать его на себе.
Сергей зарычал, как бешеный затрясся и, вогнав свое копье в ее бездну, замер. Секундное затишье, а после пульсирующая струя ударила и, заполнив все пространство, стала вытекать. Настя улыбнулась, вильнула бедрами. Вдруг щелчок в паху, сразу резкое падение, к которому она не была готова. Ее выбросило из тела. Она испугалась, а осознав, что происходит, тут же воспарила.