– Значит, в лучшем случае меня ждет нечто подобное до конца этой жизни и еще нескольких последующих?
– Да, в лучшем случае, – ответил Дорик. – При самом оптимистичном сценарии.
– А если договориться?
– Не получится, – покачал головой Дорик. – Если государство считает, что вы покушались на жизнь имперо, оно захочет преподать урок другим.
– Что ж, – проговорила Надаше, сложив руки на столе между собой и адвокатом. – Для меня это попросту неприемлемо.
Дорик помолчал, затем собрался было что-то сказать, но тут же закрыл рот. Поправив костюм, он потянулся к ручке и блокноту:
– Хотите сказать, что вы невиновны?
– Конечно. Полностью.
– Во всем?
– Абсолютно во всем. Сама мысль о том, что я могла попытаться убить Амита, любимого брата, оскорбляет меня до глубины души. То же самое и насчет Грейланд, чей брат был в свое время моим женихом и чьим женихом надеялся стать мой брат. У меня не было причин желать им смерти. Все это просто смешно. Я ни в чем не виновна.
Дорик пристально посмотрел на нее.
– Что? – спросила Надаше.
– В измене вы все-таки признались, – заметил Дорик. – Вы подкупили целый корабль имперской морской пехоты и отправили их через отмель Потока на Край, чтобы поддержать вашу попытку переворота на этой планете. Вы сами сказали об этом имперо. И всему исполнительному комитету.
– Ну, это эмоциональное высказывание, – возразила Надаше.
– С точки зрения закона понятия «эмоциональное высказывание» не существует, но ладно.
– Не более чем бравада в пылу спора, – невозмутимо продолжала Надаше, – из-за того что меня обвинили в смерти собственного брата. Если честно, я плохо помню, что́ говорила тогда.
– Есть записи.
– Не сомневаюсь. Но я путаюсь в деталях. Возможно, психологическая экспертиза подтвердит, что у меня провал в памяти.
Дорик с сомнением посмотрел на нее:
– Грейланд приказала провести всестороннее расследование с целью выяснить, кого еще вы могли подкупить.
– Я никого не подкупала. Это все Амит.
– Амит?
– Да.
– Ваш покойный брат, который пытался жениться на имперо?
– Он всегда верил, что у него есть план Б.
– Его план Б включал самоубийство?
– Порой люди совершают экстравагантные поступки, – сказала Надаше. – Думаю, вам удастся обнаружить распоряжение Амита о том, что в случае его смерти «Пророчество Рахелы» должно отправиться на Край.
– Уверены? – Дорик что-то пометил у себя в блокноте.
– Полностью.
– Ваше заявление не поддается проверке, ведь, если имперо права, течение Потока с Края сюда уже разрушилось.
– Да, если вы этому верите.
– И все же ваши познания относительно планов Амита кажутся мне чересчур обширными.
– Я вела свое расследование его действий.
Дорик удивленно поднял взгляд от блокнота:
– По поводу измены?
– В том числе.
– И вам не пришло в голову довести эту информацию до имперо, исполнительного комитета или хотя бы соответствующих органов власти?
– Амит был моим братом, Кэл, – сказала Надаше. – Мне требовалось знать точно.
– Значит, если я правильно понял, все это… – Дорик взмахнул ручкой над блокнотом, словно изображая всю чудовищность преступлений Амита.
– Да, это все вина Амита.
– Кто-нибудь может подтвердить ваши заявления?
– Мой брат Грени, – ответила Надаше. – Они с Амитом были весьма близки.
– Грени тоже на Крае, и, соответственно, его не вызвать для дачи показаний.
– Увы, да.
– Жаль, – почти искренне проговорил Дорик, и Надаше порадовалась сообразительности адвоката. – Что ж, в деле однозначно появляется альтернативный след.
– Да, – согласилась Надаше.
– На его расследование потребуется время. Это недели, а может, месяцы или даже годы.
– Торопиться не обязательно, – сказала Надаше. – Я готова ждать справедливого решения.
– Не сомневаюсь. – Дорик помедлил. – Это обойдется недешево. И если говорить прямо, дом Нохамапитан до сих пор не решил, стоит ли финансировать вашу защиту.
Надаше кивнула.
– Запиши. – Она выпалила длинный ряд цифр. – Отнеси в Имперский банк в Ядропаде. Отделение напротив Дома гильдий.
– Если это счет на ваше имя, его могли уже арестовать.
– Не на мое. На твое.
– Что ж, – заметил Дорик. – Жаль, что я не знал раньше об этих неожиданно свалившихся деньгах.
– Я бы предпочла, чтобы ты вообще о них не знал, – ответила Надаше. – И тем не менее.
Кивнув, Дорик встал:
– В следующий раз встретимся при предъявлении обвинения.
– Мне хотелось бы выйти под залог, – сказала Надаше.
– Позвольте напомнить, что вас собираются обвинить в покушении на имперо, – заметил Дорик. – Не слишком ли оптимистично?
– И все же попытайся.
Кэл Дорик попытался чего-то добиться, вполне разумно утверждая, что, поскольку Надаше обвиняется в покушении на жизнь имперо, хотя и полностью невиновна, кто-нибудь из заключенных может попробовать ее убить, желая славы или в надежде повысить свои шансы на досрочное освобождение или смягчение приговора, – ведь он прикончит женщину, покушавшуюся на имперо. Судью это, мягко говоря, не убедило, хотя он с неохотой признал необходимость повышенной безопасности для Надаше и выделил ей отдельную камеру в надежно охраняемом крыле исправительного изолятора имени имперо Ханны Второй, находившегося в тридцати километрах от Ядропада.
Исправительное заведение именовалось «изолятором», потому что пассажирское сообщение с ним отсутствовало. Единственный путь к нему и из него пролегал по поверхности. Поскольку Ядро являлось безвоздушной планетой, всегда повернутой к солнцу одной и той же стороной, с температурой на поверхности плюс триста либо минус двести градусов по Цельсию, в зависимости от того, по какую сторону от терминатора находится, и такая поездка отнюдь не выглядела увеселительной. К изолятору могли приближаться лишь имеющие специальный допуск транспортные средства. Все остальные получали предупреждение за три километра, за два километра их брали на прицел, а на километровом расстоянии уничтожали. И естественно, никому не приходило в голову подниматься на поверхность планеты в одиночку.
В течение месяца после прибытия в изолятор Надаше избегала контактов с другими заключенными и вообще неприятностей. Этому помогало и то, что еду приносили прямо в камеру, а душ она принимала в местном лазарете, куда ее водили под охраной. Раз в неделю она встречалась с Дориком: тот сообщал о событиях во внешнем мире, о том, что дом Лагос теперь управляет делами Нохамапитанов в системе Ядра, что Грейланд Вторая спровоцировала общественно-политический кризис, предупредив о грядущем распаде течений Потока, а чуть позже – о том, что имперо начала объявлять о своих религиозных видениях, подобно Рахеле в первые дни Взаимозависимости.
Надаше, знавшая о двух последних обстоятельствах фактов больше, чем едва ли не все остальные люди во Вселенной, ничего не стала говорить адвокату о своих соображениях на этот счет и сосредоточилась на доме Лагос, взявшем на себя управление домом Нохамапитан.
– Кто у них главный? – спросила она.
– Леди Кива Лагос, – ответил Дорик.
– Ах эта…
– Вы знакомы?
– Когда мы учились в колледже, Грени был для нее сексуальной игрушкой. И как она справляется с делами дома?
– Если смотреть со стороны, то, похоже, все отлично.
– А если изнутри?
– Никто из тех, кто внутри, пока не говорил со мной на эту тему.
– Весьма невежливо с их стороны.
Дорик пожал плечами:
– Вы обвиняетесь в убийстве главы компании и уничтожении их самого нового и самого дорогого корабля. Кстати, страховой полис за него аннулирован: поскольку на момент предполагаемого несчастного случая вы являлись должностным лицом компании, страховщики заявляют о факте мошенничества.
– Смешно.
– Учитывая стоимость корабля, дом Нохамапитан вполне мог быть заинтересован в том, чтобы вас признали невиновной. Но поскольку вы пытаетесь свалить все на Амита… – Дорик снова пожал плечами, – ваш дом не склонен в этом участвовать. Особенно теперь, когда всем заправляет Кива Лагос.