– Я решила, что так будет правильно, – улыбнулась я ему в ответ.
– Верно решила, – подтвердил Переслав.
Он посмотрел в костёр, собираясь не то с мыслями, не то с духом. Дрова тихо потрескивали. Сверчки завели вечернее пение. Село медленно засыпало. Мы ждали, пока Переслав заговорит первым.
– Особо поведать нечего. Было это очень давно. Да так давно, что даже и вспомнить в моём роду не могут, сколько поколений назад эта история произошла. Всем мальчикам рано или поздно о том рассказывают. И строго настрого велят сор из избы не выносить. Когда-то в нашем роду была семейная пара. Наш родич невесту по сердцу нашёл, в дом привёл. Детишек родили мал мала. Всё хорошо у них было. Душа в душу жили. Да вот только жена его была такой же, как вы с Дарьяной. Ведунья сильная. Лечила всю округу. И не только людей, но и животину. И урожай с ней всегда знатный был. Однажды родич на другую Землю с обозом отправился. Мы не знаем, как и что там произошло. Но он повстречал там другую женщину, вдовую. Может, он на постой к ней устроился. Да какая разница сейчас, как они встретились. Что пустое молоть, – Переслав вздохнул. – Однажды жене его плохо стало от резкой боли. Она за живот схватилась, будто ей кто ножом туда пырнул. Все кто рядом с ней был, её подхватили и к волхву повезли спешно. В дороге по всему её телу судороги стали пробегать. Живой и не довезли. Умерла она от сильных болей по дороге. Никто ничего понять не мог. А волхв, когда её увидал, осерчал сильно. И объяснил всё родичам моим. Сказал, это всё от того, что муж её с другой женщиной сошёлся. В блуд пошёл. А то́ на наших Землях недопустимо. Да вы и сами о том знаете. Спустя время обоз домой вернулся с родичем нашим. Поведали ему о том, что с женой его произошло. Он в лице переменился, слёз сдержать не мог. А что толку плакать. Назад уж ничего не воротишь. Из рода его не выгнали. Позволили детишек своих самому на ноги поставить. Да только в глазах его больше радости никто никогда и не видел. И умер он в самом расцвете сил от тоски непроходящей. Вот и весь сказ.
– Вот об этом Зоремир нам и пытался сказать. О связи нашей, на физическом уровне завершённой, – задумчиво проговорил Радомир.
– Да на Мидгарде от такого не то, что не умирают. Даже ничего не чувствуют, – вставила я свои пять копеек.
Переслав с Радомиром одновременно посмотрели на меня. Глаза мужа были холоднее лютого мороза. Переслав головой из стороны в сторону покачал, не то осуждая меня, не то мысли дурные разгоняя. Радомир попытался что-то мне сказать.
– Погоди, дру́же, дай уж я разговор этот вести буду, коли начал, – остановил его Переслав. – Не чувствуют, говоришь? Ничего, говоришь? Мы когда на запретную Землю прилетели, то много чего там увида́ли, что ни сердцу не мило, ни уму. Сказать хочешь, что молодые парни и девушки спят с кем попало, и плевать при этом на всё хотели? Что никто от этого там не умирал? Много ли ты о том ведаешь? Много ли семей крепких знаешь? Долго ли семейный союз там длится? Год, два, месяц? Сколько? Не думала почему? Разве не вида́ла, что нормальных семей на Мидгарде уже по пальцам одной руки посчитать можно? А всё почему? Ответь мне? – Переслав посмотрел на меня в упор. – А всё потому, что без соединения двух душ, не будет соединения двух людей. Не будет и семьи. Будет ерунда сплошная. Мужья бросают жён, жёны – мужей. Дети без отцов растут, от родов своих оторваны, корней своих не имеют. А всё потому, что у их родителей по молодости партнёров было вагон и маленькая тележка. Физическая связь, она последней идёт в нормальных союзах, а не первой. И она должна быть первой у обоих супругов. Иначе никак. А там люди всё ищут идеального партнёра. Вдумайся в эту фразу. Не человека родного, не душу родную, а партнёра. Словно для игры в покер на одну ночь. И у подростков столько этих связей образуется на физическом уровне, что и рвать там уже нечего. Всё и так извозгано у них, что хуже уже некуда. Сами свою жизнь ломают, а потом только удивляются, что никак счастья найти не могут. Они же это счастье своими руками заживо похоронили, закопали в землю глубокую и гранитную плиту сверху положили. Не болит, говоришь? Болит, ещё как болит. Все только и говорят, мол, он меня бросил, а у меня душа болит. У кого больше, у кого меньше. А с чего ей болеть-то, если на Мидгарде в неё даже не верят? С чего болеть-то? А всё просто, Дарьяна. И там у людей эта связь есть. И когда она рвётся, то и болит всё внутри. Всё наизнанку выворачивается, словно кто по живому пилит. А всё это из-за рвущихся энергетических связей между двумя людьми. А потом душа выгорает начисто, и любить она уже не способна. Вот и ходят люди по запретной Земле в поисках счастья, а обрести его не могут. И ежели даже простому человеку от этого больно, то у вас, ведунов, эта боль в разы больше. От неё вы и помереть можете. А про вас двоих мне и подумать боязно. Ваша сила во сто крат больше многих. Не болит у них там ничего, – не успокаивался Переслав. – Лучше бы люди на запретной земле учились мудрости у предков своих. Берегли чистоту и честь смолоду как девушки, так и юноши. Или у других учились. На востоке Мидгарда и по сей день честь девушки – это гордость рода. Там помнят наставления предков своих. Чтут то́, что им завещано было. А ты вот почему себя берегла? Для кого? Ответь. Почему не была, как другие? Мало ли в твоей спортивной школе парней было? – холодно посмотрел на меня Переслав и замолчал.
– Охолодись, дру́жа. Охолодись. Сам мне когда-то говорил, что Дарьяна двумя жизнями жила. Что вторая жизнь на ней след оставила. Сам успокаивал. Али забыл уже? На запретной Земле многие живут не по законам предков своих. Много зла там творится с людьми, которое они, не осознавая, своими же руками делают. Вот поэтому нам туда хода и нет. Мы поняли, почему этот запрет на наших Землях соблюдается, только когда на Мидгард прибыли. Когда увидели, как там всё с ног на голову перевёрнуто, – остановил его Радомир.
Я прижалась к мужу, он обнял меня руками крепко, словно огораживая от чего-то.
– Тренировки и сражения были моей жизнью. Да и не мил мне был никто, вот и не сближалась, – заговорила я, когда с мыслями собралась. – Бывало, думала, вот оно, счастье моё. Потом присмотришься. Нет, не оно. А быть как все я не стремилась. Учитель в меня вложил всю мудрость отцовскую. И о чести девичьей рассказывал. Он, как отец, оберегал меня от глупых поступков. И он мне постоянно говорил о том, что если и найду я мужчину в этой жизни, то он должен быть мне равным. И что вначале я должна душу свою слушать, а уж потом своё тело. И у меня даже мыслей не возникало переспать с кем-то ради эксперимента. Или потому что все так делают. Я видела жизнь иначе, чем остальные. Душой своей. Поэтому и чиста была во всём. И я осознавала, что большинство людей на Мидгарде сле́пы. И не потому, что глаз не имеют, а потому, что видеть ничего и не хотят в погоне за удовлетворением своей похоти. Да только те желания не есть сама жизнь. Это лишь иллюзия жизни.
– Не серчай на меня, Дарьяна, – сказал Переслав. – Я просто Катьку с Мидгарда вспомнил. Ты постоянно спрашивала, чего Радомир на неё злой ходил. Ты бы видела, как она сперва ко мне цеплялась, пока Радомира не встретила. Тогда она на него быстро переключилась. Ей было всё равно с кем, когда и сколько раз. Если бы она могла знать, что мы про неё думаем, то тут же уехала бы с раскопок. В наших мирах Света такого нет и быть не может. И ты это знаешь.
– А неужто потом нельзя всё исправить? Неужто никто потом не сможет соединиться с любимым человеком? – спросила я.
– Любому человеку в этой жизни в помощи никогда отказано не будет, – ответил Переслав. – Если человек осознал, что оступился, что не так всё делал, что не прав был. То тут за него и Боги Вышние горой встанут. Если два любящих сердца захотят соединиться, то ничто им помешать не сможет. И все прошлые связи сотрутся силой их любви, словно их и не было вовсе. Любви двух душ, а не тел. Но ежели человек осознанно так поступает и ничего понимать не хочет, то пусть не пеняет на Богов, что не везёт ему в этой жизни. Что счастья нет. Пусть не спрашивает тогда, а откуда на него беды сваливаются и за что ему всё даётся? Он сам эти беды на себя и наслал, потому что не живёт по законам божьим, по законам предков своих. Так что, просто берегите друг друга, и всё у вас хорошо будет. И никто тогда вред вам причинить не сможет.