Диктатор - Шуклин Михаил Алексеевич "Bunny_Mi"

Михаил Шуклин

Диктатор

Эпизод 1.

“Все нижеописанное осуществлялось мной, Карлом Медведевым, исключительно во благо граждан Твин Бич. Я не согласен ни с одним из обвинений в мой адрес, якобы я работал исключительно на свой карман. Все мои приказы, указы и решения принимались мной ради процветания моего любимого острова.”

***

– Ты все играешь? – мама была сегодня не в духе.

Скрипнув дверью, она тихо вошла в мою комнатку и устало опустилась на диван.

Я вздохнул. Сейчас начнется! Я не зарабатываю! Не помогаю!

С тех пор, как три года назад ушел отец, жить нам с мамой стало не легко. Мать устроилась на вторую работу. Я учился в универе.

– Я-то думала, ты занимаешься, учишь, – тихо проговорила мать и кивнула на мой монитор. – А ты все в игрушки играешь! Может повзрослеешь уже?

– Да я отдыхаю просто после лекций, – попытался оправдаться я.

– Студент ты наш! – язвительно выдала мать. – Устал наверное на лекциях! Не как мама на двух работах! Хоть бы продуктов купил! Все я должна горбатиться?

– Мам, у меня сессия, – ответил я. – Сдам и найду подработку.

– Ах мама должна терпеть? Верить в сына-лоботряса? – мама распалялась сильнее. – И что ты делаешь вместо учебы? В игрушки свои играешь?

Она снова кивнула на компьютер.

– Выключай и иди – ищи подработку! – строго проговорила она и выпрямилась. – И чтоб без денег не возвращался!

Я понял, что в таком состоянии спорить с ней бесполезно.

"Вот уйду и наплачешься потом!" – подумал.

– Хорошо, я ухожу!

Выключил компьютер, сжав зубы. Горло душила обида.

"Ну что за жизнь то, а?"

– Прощай, мама! – надел куртку, щелкнул замком. Из подъезда потянуло холодом и сигаретным дымом.

Мать сердито провожала, скрестив руки на груди. Я одел кросы, вышел и закрыл дверь.

– Шапку надень! – донеслось из-за двери.

***

Остров с белоснежным песком был совсем близко. Я поднял голову от дощатого, пахнущего рыбой пола. Почувствовал в щеке пару заноз, сощурился от ослепившего света. Тарахтение старого двигателя стучало в висках, так же как и плеск гребного колеса справа.

Я проморгался, пытаясь прогнать туманную пелену из глаз. Правая щека болела – похоже что спал я на ней.

Сев на палубе, я огляделся. Старый кораблик, за спиной рубка, с каким-то седым рулевым, большая труба, плюющаяся клубами черного дыма, справа летят брызги от вращающегося колеса. Некоторые долетают до меня и я приоткрываю пересохшие губы – пить охота неимоверно! Тьфу ты, она соленая!

К тому же я весь мокрый от пота, солнце печет в зените и ветерок совсем слабый. Перед глазами нос корабля и широкая полоса густых джунглей от горизонта до горизонта, которая медленно приближается.

Видно песчаный берег, какую-то ветхую лачугу и маленький дощатый причал, на котором замерли три грузных фигуры.

– Эй, отец! – поворачиваюсь к рулевому. – Дай воды!

Тот кивает на открытый люк слева. Подползаю к нему, внизу пузатая бочка. Длины рук хватает дотянуться до деревянной кружки. Приподнимаю крышку – там мерцает вода. Быстро черпаю, жадно пью.

Вот оно – блаженство! Прохладная водица орошает пересохшее горло. Вот теперь можно жить!

Осталось определиться, что вообще здесь происходит? Вчера ночью, как обычно приполз в общагу подпитый, там еще добавил, но точно помню что уснул на своей кровати.

Тогда какого хрена я на корабле!? Да еще таком старом, того и глядишь потонет. Полугнилые доски жалобно скрипят от каждого движения.

Палуба раскачивается, голова начинает болеть. В животе бурлит, чувствую икоту. Вскакиваю, перегибаюсь через борт. Содержимое желудка летит в прозрачную искрящуюся воду.

Уф, капитан Морган, ром! Вперемежку с колой. Им и догонялись под утро, вспоминается с трудом. И притащил его новенький студент по обмену с Кубы. Имя забыл, помню только зубы и загар.

Ночью был вкусный ром – теперь понимаю, что зря его пил. И снова перегибаюсь за борт.

Через пару минут мне становится значительно лучше, даже дышится легко соленым морским бризом. Вот только старые доски с противным скрипом разъезжаются от моего веса.

– У-о-о! – с таким звуком погружаюсь в теплую воду.

Звенящий рокот движка сменяется всплеском и тишиной. Пот тут же смывает, становится легко и приятно.

Потому расслабляюсь и приоткрываю глаза. Видимость, конечно, не очень, но разглядел, как стайка разноцветных рыбок смешно улепетывает на фоне бордового кораллового рифа.

"Хорошо хоть выпал не со стороны гребного колеса, а то получил бы массаж позвонков и новую прическу!" – приходит в голову.

Крупные пузыри вырываются изо рта вверх, к поверхности, сквозь яркие блики солнца, в воде отсвечивающие зеленым оттенком.

Затем становится не смешно, когда вижу вдалеке извивающуюся большую тень. Что есть силы плыву к поверхности.

Выныриваю, отплевываюсь. Кораблик мой уплыл дальше, оставив белый пенный след и радужные пятна. До берега рукой подать. Но серый плавник с противоположной стороны еще ближе.

Три мужика на причале начинают что-то кричать и махать руками. Скачут на хлипком помосте – как бы им не присоединиться ко мне, с таким рвением.

Оглядываюсь – плавник приходит в движение в мою сторону. Комок подкатывает в горле, по спине бегут мурашки, губы растягиваются в нервной полуулыбке.

Да, капитан Морган, чтоб тебя! Еще не хватало московскому студенту, что выплывает на любом экзамене, быть тут съеденным какой-то акулой!

Гребу что есть силы к причалу. Мужики бросают мне веревку. Вцепляюсь в нее мертвой хваткой и взмываю вверх. Сзади слышу клацанье и шум брызг. Истерически хохочу.

– Гребаная акула! – ору, стоя на четвереньках. Отплевываюсь, фыркаю, с меня ручьями льет вода на гладкие доски помоста.

Поднимаю голову, дико улыбаясь. Два здоровых загорелых мужика недоуменно переглядываются. Одеты они в потертые легкие шорты.

За их спинами парень в белой рубашке и длиннополой шляпе удовлетворенно растягивает тонкие губы в улыбке.

– Hola-s, Señor Gobernador! – его тонкие усики разъезжаются вслед за губами, маленькая бородка подрагивает, зубы поблескивают контрастно загорелому лицу. Голос мягкий, заискивающий и почему-то шипящий.

“Это что, испанский?” – думаю я. – “Какие-то знакомые слова.”

– Permítanme presentarme-s, soy Ricardo María Diego López Santa González, pero ustedes llaman-s, ¡soy Ricky!

– Хола, Рики! – сказал я и встал, слегка пошатываясь. Голова кружилась, а сердце гулко стучало, наполняя черепушку звоном. Мои штаны и поло, насквозь промокшие, облепили тело. Хорошо, что в универе немного изучал испанский, вот он и пригодился! Хотя вспоминались слова с трудом.

– Добро пожаловать на наш родной остров Твин Бич-с, синьор Губернатор! Надеюсь-с, вы полюбите его так же, как и все его жители-с, а я проведу для вас экскурсию-с и введу в курс дел-с! – затараторил Рики на испанском, а я щурился и пытался перевести его речь, судорожно вспоминая слова. Мария Петровна – наш препод по испанскому, была бы мной довольна.

– Можно медленнее, Рики? Какая экскурсия? – спросил я и обернулся на приставший к пирсу кораблик-развалюху, наблюдая, как двое бугаев неспешно привязывали канаты к гнилым сваям. – Почему я здесь?

– Я запросил вас из столицы-с, как обычно, – ответил Рики. – Отправил факс-с в министерство с запросом о новом губернаторе-с, вас и прислали-с – стандартная процедура.

Я нахмурился, стараясь собрать мысли в кучу. Здорово мешали этому процессу здоровяки-грузчики, что с грохотом закидывали на борт корабля дощатый трап. От их топота по доскам шла вибрация и я непроизвольно напрягал мышцы ног, чтобы удержать равновесие.

Пирс был шириной всего-то пару метров и мне абсолютно не хотелось снова оказаться в воде, где неспешно кружил уже знакомый темный плавник.

– Э-э, по-моему тут какая-то ошибка! – сказал я. Хотя купание освежило, но соображалка соображала туго. – Я никакой не управленец, я на филологическом!