— Так это ж лучше и для тебя, и для других сорванцов.
— Они пусть едут, а я хочу остаться здесь. Дядя Миша, я хочу остаться с тобой.
— Надо ехать.
— Почему?
— Потому что я так решил. — Дядя Миша схватил Якова за плечи и хорошенько встряхнул. — Я так решил.
Яков взглянул на ребят. Те радостно скалились.
«Они счастливы, — подумал он. — Чего ж я не радуюсь?»
— Я отведу детей в машину, — сказала Надия, беря Якова за руку. — А вы с Грегором подпишите документы.
— Дядя Миша! — окликнул Яков.
Но Михаил Исаевич стоял к нему спиной и смотрел в окно.
Надия вывела мальчишек на лестничную площадку, и они стремглав понеслись с четвертого этажа на улицу, вкладывая в спуск всю свою неукротимую энергию. Их стоптанные ботинки гулко стучали по ступенькам. Хорошо, что на лестнице было пусто.
Уже на первом Алешка вдруг застыл.
— Я Шу-Шу забыл! — крикнул он и метнулся к лестнице.
— Вернись! — потребовала Надия. — Не смей подниматься наверх!
— Я ее там не оставлю!
— Я кому сказала, вернись! — прикрикнула на него Надия.
Но Алексей уже бежал вверх. Надия приготовилась броситься вдогонку, когда Петр сказал:
— Алешка без Шу-Шу все равно не поедет.
— Что еще за чертова Шу-Шу? — сердито спросила иностранка.
— Плюшевая собачонка. Алешка ее везде с собой таскает.
Женщина встала возле лестничного пролета и задрала голову. Алексей был уже на четвертом этаже. В глазах Надии мелькнуло нечто, чего Яков не понял.
Настороженность, что ли?
Казалось, Надия не знала, бежать вслед за Алешкой или плюнуть на него. Когда на четвертом этаже хлопнула дверь и вниз чуть ли не кубарем скатился этот малолетний дурень, радостно сжимая в руках старую засаленную мягкую игрушку, женщина чуть в обморок не упала от облегчения.
— Вот она! — радостно бормотал мальчишка, обнимая свое грязное сокровище.
— Теперь идемте! — приказала Надия, открывая дверь.
Все четверо втиснулись на заднее сиденье машины. Яков оказался почти что на коленях у Петра.
— Обязательно свою костлявую задницу на меня класть? — проворчал Петр. — Подвинься.
— Куда? Тебе на морду?
Петр пихнул его локтем. Яков в долгу не остался.
— А ну прекратите! — прикрикнула с переднего сиденья Надия. — Ведите себя прилично.
— Нам тут тесно, — пожаловался Петр.
— Ничего, устроитесь. И сидите тихо!
Надия все время смотрела на дом. На окна дяди-Мишиной квартиры.
— Почему не едем? — спросил нетерпеливый Алешка.
— Грегор подписывает документы.
— И долго еще?
— Недолго, — ответила Надия, откидываясь на спинку сиденья и глядя перед собой.
«Уф, пронесло», — подумал Грегор, когда за обрадованным Алешкой вторично закрылась дверь.
Появись этот маленький придурок чуть позже, тут бы такое замутилось. Надия дура, что ли? Не могла удержать пацана? Грегор с самого начала был против ее участия, однако Рейбен настоял. Сказал, что женщины вызывают доверие.
Топот Алешкиных ног становился все тише. Потом хлопнула дверь парадной. Тогда Грегор повернулся к сутенеру.
Дядя Миша стоял у окна и смотрел на улицу, на черную машину, в которой сидели его питомцы. Растопыренная ладонь с жирными пальцами елозила по стеклу. Дядя Миша все еще прощался с мальчишками. В его глазах стояли слезы.
Однако первые слова дяди Миши были не о мальчишках, а о деньгах.