Больничная история - Мищенко Владимир

Владимир Мищенко

Больничная история

Больничная история.

Макс и Андрюха были неразлучные друзья еще со школы. Они были не просто одногодки, но и одноклассники. Им не повезло, так как их год окончания одиннадцатого класса , был последним, когда экзамены в школе сдавали на общих основаниях, то есть в своей школе . ЕГЭ в их городе ввели только на следующий год.

Матерью Макса была медсестра, которая работала в местной поликлинике и, видя, сколько приносят “приношений” ее врачихе, она настояла, чтобы ее родной и единственный сын Максимушка поехал поступать в мединститут. Благо областной город был всего в стапятидесяти верстах от их села. Вместе с Максимом поехал и Андрюха. Иначе и быть не могло. Приехали. Почти все для того, чтобы поступить в институт, они сдали успешно, то есть кровь из пальца и мочу в стеклянной баночке, а вот на первом же экзамене их нагло и вероломно завалили. Да, отвечали они средненько, но зачем же задавать столько каверзных вопросов?! После последнего вопроса-предложения написать формулу соляной кислоты, входящей в состав желудочного сока, Макс, подумав не более пяти минут, и, вспомнив формулу, написанную кем-то на его старом учебнике по химии, написал Н2SO4. Здесь председатель комиссии вздохнула, закатила глаза к небу и тихо выдохнула. Потом она обвела глазами зал и остановила свой взгляд на Андрюхе, который, отложив свой листок, ждал своей очереди к столу.

– Уважаемый, – обратилась она к Андрюхе, – напишите, пожалуйста, хотя бы вы формулу соляной кислоты на своем листочке и дайте его мне.

От этих слов у Андрюхи отпала челюсть. Такой подлянки он явно не ожидал. Пришлось делать умное лицо и не менее умно минуты три говорить: «Э-э-э-э-э-э… .Так-так-так… . Э-э-э-э…. ». В конце концов он что-то решительно написал и отдал свой листок этой тетке. Она прочитала. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. А это можно расценить как хороший признак. Макс решил проверить себя и на полшага подошел к столу, взглянуть на записи друга. Там размашисто было написано «NaCL» .

– Ё-мое, там же точно хлор есть, – запоздало чиркнула и улетела умная мысль.

Минуты через две размышлений председатель комиссии взяла в руки Андрюхин лист и начала читать. Прочитав, взяла в руки шариковую ручку с красным колпачком, также размашисто нарисовала внизу здоровенную двойку, а рядом поставила два восклицательных знака.

– Ознакомьтесь, коллеги, – сказала она и протянула этот лист членам комиссии. Каждый из них, прочитав, написал рядом «согласен» и поставил подпись. Тоже самое сделали и с листочком Макса. И двойки, и все остальное на их листочках было, как у сестер-близняшек. Увы, но таких, как Макс и Андрюха после экзамена оказалось даже больше, чем они ожидали. Здесь же, среди братьев по несчастью, они услышали умную мысль, своевременно озвученную одним из “братьев”– если год поработать здесь же лаборантом, или медбратом в больнице, то на следующий год возьмут вне конкурса. Только об этом нужно справку принести. От такого легкого решения они просто обалдели и сразу же побежали в отдел кадров института. Там попросили аттестаты за одиннадцатый класс. Ознакомившись с итоговыми оценками, им вежливо отказали, сославшись на отсутствие вакансий. Методом отрицания они пошли в ближайшую больницу. Как не имеющим элементарного медицинского образования, им предложили должности санитаров, то есть помыть, вынести, принести. А в конце года дать справку? Нет проблем! Даже выделили койки в общежитии. Друзья выросли в селе, где в каждой семье были, если не корова, то свиньи и куры – это точно. То есть к грязной и вонючей работе они привыкли с детства, поэтому принести – отнести “утку” абсолютно их не напрягало. А мыть полы шваброй или постелить белье, так это вообще отдых.

Так они проработали почти год, а если точнее, до конца мая. Стояла жаркая, почти летняя погода. Новые листочки зелеными червячками начали расползаться по деревьям. Душа радовалась и просилась на природу.

* * *

В это утро друзья по дороге на работу заскочили на небольшой придорожный базарчик затовариться пивком. Купив по паре бутылок темного пива, на выходе они увидели москвич – пирожок. Два таджика торговали мясом. Макс с Андрюхой непроизвольно остановились рядом.

– Макс, что-то мне вчерашняя получка карман оттягивает. Давай мясца купим и вдарим по шашлычку.

– А что? Мысль хорошая, но главное – вовремя. Уважаемый, как говорит одна моя знакомая, век бы ее не видеть, взвесь нам килограммчик для шашлыка. Надеюсь, мясо свежее?

– Обидеть хочешь, да? Еще сегодня тявкал. Смотри, какой хороший кусочек. Вот, дорогой, смотри – ровно кило двести. Бери. Не пожалеешь. Будет потом о чем вспомнить.

Придя в больницу, они спустились в подвал, где находился малый морг, и оставили своему знакомому санитару в холодильнике свой будущий фуршет или ужин на траве, короче, там уж как получится.

В своем отделении получили задачу. Старшая медсестра, старая тетка тридцати девяти лет, была привередливая и вредная, так как не только ставила задачи, но еще и проверяла их выполнение. А это, сами понимаете, не одно и тоже. Возможно, благодаря этому они свою работу стали выполнять качественнее и быстрее.

В тот день они справились относительно быстро – часа за два с небольшим. Старшая медсестра неспеша обошла все объекты, где, не жалея сил и собственных рук, трудились друзья и, не сказав ни слова, кивнула головой, зовя куда-то за собой.

Остановилась она у двери, над которой было написано “Операционная”.

– Сидеть здесь! Операция закончится, и отвезете больного, куда доктор скажет. Поняли?

От сурового старшинского взгляда парни вытянулись, но непонятно откуда взявшееся першение в горле и легкая дрожь в руках, помешали что-либо сказать, поэтому они просто кивнули головами в ответ.

– Эх-х, – протянула старшая медсестра и чисто мужским движением левой рукой почесала себе шею с правой стороны. От этого друзья сделали полшага назад. Они сделали бы и больше, но помешала стена, поэтому они буквально влипли в нее, в смысле – в стенку. Плавно повернувшись, старшая медсестра, элегантно покачивая бедрами, пошла прочь.

– Лет пятьдесят назад она, наверное, была еще ничего. – Оценив фигуру своей работомучительницы, сказал Макс.

– Я представляю какую характеристику она нам напишет. – Убитым голосом ответил Андрюха.

– Посидим?

– Посидим.

+ + +

А в это время за дверью операционной шла плановая операция по удалению аппендикса. У пациента приступ боли прошел, и он даже потерпел, пока ни сделали, то бишь ни отрезали такой же кусок слепой кишки, другому пациенту, привезенному сюда по скорой.

Операция началась как обычно, но аппендикс, вдруг, ни с того ни с чего, сам лопнул. Благо все уже было под контролем и, самое главное, – под рукой. С проблемой справились, но пришлось повозиться, а больному – потерпеть. Действие местной анестезии заканчивалось, плюс нервное возбуждение, поэтому легкий озноб, паршивое настроение и боль внизу – это естественные ощущения. Заметив, что больного немного трясет, операционная сестра, переложив на каталку, укрыла его простынею по самый подбородок и вывезла в “предбанник”. Отсюда санитары забирали больных и развозили по палатам. Макс и Андрей почти за год работы в больнице как-то не умудрились ни разу развозить послеоперационных больных. Поэтому они не обратили внимания на засветившуюся лампочку, а продолжали фантазировать и строить планы на вечер. А у замершего больного от холода уже зуб на зуб не попадал.

Помыв руки после операции, хирург выходил из операционной. На входе стояла каталка с больным. А может уже и не с больным, так как тело было закрыто простынею с головой. Сердечко хирурга екнуло – мало ли что могло случиться с больным после операции. Тогда почему тело здесь, а не в реанимации? Преодолев первые секунды робости, хирург откинул простынь. Ба-а. Так это последний клиент. И вид, как у живого.