– Да, вождь, я понял. Ещё в тех табличках я прочитал, что цивилизация развивается медленно, иногда возвращается на время вспять, но развитие цивилизации неизбежно, ибо это есть замысел Божий. Ари-ан, ты наш вождь, а мы – арии, есть твой народ. И, мы уверены, что там, на востоке ты создашь великое государство и станешь великим правителем.
– Мон, я тебя поправлю. Не цивилизация, а эволюция. Это не равнозначные понятия. И начало эволюции, и начало цивилизации разделяют тысячи лет. Бывает так, что сверх цивилизация, не контролируемая разумными существами, уничтожает себя, и планета возвращается к истокам эволюции. Я это знаю. Мне об этом рассказывал дед, когда я ещё малышом пару раз приезжал с отцом в Эдемский сад. Мой дед, ещё до прибытия сюда на Землю в духе и воплощения во плоти, бывал на одной такой планете нашего Созвездия. Он видел там развалины огромных городов, поросшие диким лесом, а в лесу – дикарей, вооружённых примитивными каменными топорами и палками с заострённым концом. И мы с вами должны цивилизовать этих дикарей. Медленно, но верно. К сожалению, не все мы увидим результат нашего похода. Из-за проступка Адама и Евы мы лишены возможностью наслаждаться Божественной энергией, которой поддерживали себя они. Единственная наша надежда – это дерево жизни, которое смог из первого Сада перенести на озеро Ван, точнее, его листья, которые мы запасли впрок, сколько смогли. Но всё кончается когда-то. Кончится и запас листьев. Тогда наша жизнь станет такой же короткой, как и у всех остальных людей. А теперь идите и проверьте готовность людей к походу. Около города в бой не вступать. Каждый должен делать то, что ему поручено. Через час выступаем.
И снова неукротимая лавина лошадиных тел и человеческих всадников двинулась на восток, вытаптывая луга, выпивая озёра.
А мысли Джак-ши Ари-ана вновь улетели в далёкое прошлое.
* * *
Адамсон умышленно позвал своего маленького сына Ари-ана в зал, где они Советом старейшин принимали важные решения. Он сделал это для того, чтобы его сын с самого начала проникнулся особенностью их разговора.
– Ари, ты мой сын. И ты знаешь, что я тебя люблю, и никогда не пожелаю тебе зла.
– Да, отец.
– Сын, ты ещё мал, но твой разум уже способен воспринимать речь взрослого человека. И сейчас я хочу с тобой поговорить, как взрослый со взрослым. На моих плечах лежит ответственность за жизни тысяч людей, которые поверили мне, и вверили свои жизни мне, как своему вождю. Горы с севера защищают нас и от холодных ветров, и от степняков равнины. Но Вавилоняне, Ханаанские племена не способны удержать воинственные сангикские народы, живущие вдоль реки Нил. Там сейчас уже второй год новый вождь, которого они называют фараоном. Я знал его ещё юношей, когда он был одним из учеников в Даламатии.
– Даламатия – это город, где жил Калигастия, и который сейчас покоится на дне Месопотамского залива?
– Да, сын. Знание истории Земли тебе пригодится. Я уже говорил с ним, писал ему письма, просил его расширять свои земли не на восток, а на юго-запад, где много плодородных земель, большие россыпи золота. Он со мною согласен, но его Старейшины требуют залога безопасности, что я не нападу на них, когда они уйдут походом на юго-запад. Поэтому я решил отправить тебя в Ноф, как своего наследника, наследника царской крови, достойной крови фараонов. И ты должен это помнить и быть достойным сыном Божьим.
– Я понял, отец. Когда мне предстоит ехать? Мы поедем на лошадях?
– Частично. Я уже дал команду подготовить корабль. Завтра утром в сопровождении пятисот всадников ты выдвинешься из Тушпа. Примерно в ста километрах к югу, на берегу небольшой реки Серион есть поселение. По реке вы выйдете к Тигру и далее – по воде. В предгорьях Митаннии доберётесь до Евфрата. Там вам будет уже легче. По Евфрату доберётесь до Тифсаха, а от него, опять на лошадях, через Эблу до Угарита. Уже там, пересев на корабли, заедете в Алашию, и в городе Китий заберёте людей, знающих наречие Нофа. Мы, в целом, понимаем их, но у них накопилось много новых слов, заимствованных от местных племён, что приходится приспосабливаться. Но самый ценный груз, который ты заберёшь в Китии – это твой духовный наставник Авен. Там ты будешь один, не считая твоего эскорта и охраны, поэтому все свои вопросы ты будешь решать с ним.
– Я понял, отец.
– Покинув Кипр, вы по прямой пересечёте эдемское озеро и достигнете дельты Нила. Там по протоке подниметесь до Цоана, где вас будут ждать люди фараона.
– Не беспокойся, отец. Я постараюсь быть достойным сыном своего отца.
– Я в этом не сомневался, когда остановил свой выбор на тебе.
Почти месяц Ари-ан добирался до Цоана, где находился малый дом фараона. Оттуда на больших тростниковых кораблях их перевезли в Ноф, а после церемонии встречи, – в Ахетатон.
Три года фараон успешно воевал с разрозненными племенами и завоевал много новых земель. Золото караванами стало прибывать в столицу. Но, однажды, объединённые против единого врага, оранжево- и зеленокожие племена неукротимым потоком хлынули вдоль русла реки Нил и сходу захватили оборонительный центр Сиена. А когда их войска подошли к стенам Но-Амона, фараон приказал перевезти своих детей и Ари-ана в оазис Аммона.
Ещё два года бои шли с переменным успехом. Члены Совета старейшин фараона, которые недавно начали называть себя жрецами, стали проявлять недовольство. Духовный наставник Ари-ана Авен, неоднократно подтвердивший свою преданность, как Ари-ану, так и фараону, был направлен в селение в пятидесяти километрах ниже по течению от Нофа, где обосновал город, основная задача которого была в многочисленных городских школах готовить духовных учителей, соблюдающих заповеди Бога Эль-Эльона, Бога Богов.
Прошло ещё пять лет.
Уже два года страшная жара сжигала урожай на корню. Нил обмелел настолько, что его можно было перейти, не замочив колени. Чтобы пить, многим приходилось надрезать вену на шее коров и пить кровь. Но и скотина падала от недостатка воды и пищи. Трава давно выгорела, скот начали резать. Цены на мясо упали, а цена воды – дороже золота.
Жрецы, так и не сумевшие полностью отвергнуть своих языческих богов, обвиняли фараона и его Бога Эль-Эльона во всех бедствиях. Назревал заговор. Чтобы свергнуть фараона, жрецы тайно обещали несметные богатства будущему правителю. Влекомые наживой, активизировали свои действия полуистреблённые племена на юге под руководством талантливого полководца Ти-ру-ана – ведущего любовью матери.
Но реальную опасность представляла армия, стоящая на северном берегу Срединного моря. Она также объединяла племена Каппадокии, Галатии, Фригии и Вифинии. Ранее мигрировавшие в Киликию, вавилонянские всадники уже двигались по восточному побережью и миновали города Библ и Сидон. В водах Припонтиды стояло полторы сотни боевых кораблей, ожидающие погрузки десанта. Только разногласия между вождями племён, до сих пор не решивших, кто конкретно возглавит армию, задерживало выступление.
В стране идет борьба за власть. И эта борьба достигла своего апогея. Вот-вот сменится власть. Скоро придет жестокий правитель. Фараон уже не в состоянии защитить ни себя, не своих подданных. Единственный выход – это бежать из страны и лучше на север, и там раствориться на огромных просторах, где северные ветры ослабляют, убивающее всё, жаркие солнечные лучи и появляется возможность выжить. И Ари-ан, возглавив многотысячное племя, уходит туда. Там огромные леса, полноводные реки, впадающие в ближайшее море. Там много дичи, но там есть и местные племена, которые вынуждены или смириться и жить рядом, или уйти, оставив свою землю им, или сражаться и умереть, потому как сражаться с ними бессмысленно. Их искусство владения мечом настолько велико, что они отреклись от него, оставив себе лишь ножи и короткие копья. Но, все равно, их владение ножами наводит страх и внушает уважение соседям. Их вынужденным соседям. Боятся, значит, уважают. Может быть и так. Миролюбие пришельцев, круто замешанное на потребности в новых землях, заставляет несколько переосмысливать свое отношение к чужакам. Вот только у чужаков нет своей культуры. Потому и нет, что убежали без книг, взяв минимум из необходимого. И писать некогда, если ты в походе, если вынужден обустраиваться и защищаться от набегов врагов, защищающих себя и свой дом, а потому безжалостных и бьющихся до конца; от болезней новых, неизвестных, уносящих людей сотнями за неделю.