Наиболее подходящим вариантом было создание опытного корабля с экипажем экспертов, которые могли бы проводить доработки, проверяя их на дальних прыжках. Так в США был создан «Эксплорер».
Ленгли просмотрел записи за прошлый год: неустойчивые прыжки от звезды к звезде, ругань и тяжёлая работа, счётчики, неустойчивое управление, медленная и упорная борьба за победу. Одну за другой перекраивали схемы, трудные и постепенные улучшения и, наконец, прыжок от Холата обратно к Земле.
С помощью философов Холата, чьи нечеловеческие умы, рассмотрев проблему со всех сторон, нашли окончательное решение, поставленная перед экипажем задача была решена, и сейчас «Эксплорер» возвращался домой, неся человечеству Вселенную.
Мысли Ленгли опять вернулись к мирам, которые он видел: удивительным и прекрасным, ужасным м мёртвым…
Затем он открыл последнюю страницу журнала и, не выпуская из руки ручку, записал: "19 июля 2048, 16 час. 30 мин. Вышли на расстояние 0,3 светового года от Солнца. Ошибка, предположительно — следствие не установленной разрегулировки двигателей. Подрегулировка производится в данный момент. Положение… "
Он проклял свою забывчивость и вернулся в пилотскую кабины снимать отсчёты звёздных координат.
Тощая угловатая фигура Блостейна висела в воздухе, остроносое лицо было запачкано смазкой, волосы растрёпаны более обычного.
— Не могу найти причины, — доложил он. — Мы проверили все, от мостовых сопротивлений до процессорной логики, вскрыли гиромагнитные ячейки, никаких признаков отказа. Может стоит распотрошить все?
Ленгли задумался. — Нет, — сказал он наконец. — Пожалуй, хватит.
Вошёл приземистый плотный Мацумото, его вечная жевательная резинка придавала лицу слегка придурковатый вид.
— Нашему кораблю просто не повезло с едой, — сказал он. — У него вдруг забурчало в животе. Все эти связи в сложных системах настолько запутаны, что больше похожи на человеческий организм, чем на машину.
— Да, — протянул Ленгли. — Блистательный ум в полном отчаянии от своего создания. Он уже снял координаты. Эфемериды дали ему положение Земли, и он настроил сверхпривод, учтя максимальное значение возможной погрешности. — Пристегнитесь и держите ваши шляпы, господа.
Он ничего не почувствовал, когда переключил главный тумблер. Да и что можно ощущать вне потока времени? А искра Солнца внезапно превратилась в тускло-багровый диск — это настроились светофильтры, ослабляя его блеск.
— Ура! — завопил Мацумото. — Жди меня, Гонолулу!
По спине Ленгли поползли мурашки. — Нет, — сказал он.
— Что?
— Взгляни на солнечный диск. Он недостаточно велик. Мы должны были оказаться в одной единице от него, а на самом деле оказались на треть далее.
— Нормально, — сказал Мацумото.
Губы Блостейна нервно дрогнули.
— Не так плохо, как могло быть, — сказал он. — Мы доберёмся на реактивной тяге.
— Это не самый лучший способ, — ответил Ленгли. — Мы думали, что система управления позволяет контролировать точку выхода с точностью около процента. Мы проверили это в системе Холата. Но почему мы не можем получить такую же точность в нашей системе?
— Ну и что? — нахальная физиономия Мацумото светилась довольством. — Мы можем использовать асимптотический способ?
Мысль о том, что, преодолев бесконечность, придётся прыгать рядом с Землёй, не достигнув её, была для Ленгли нестерпимой. Он отбросил это предложение и занялся приборами, пытаясь успокоить себя.
Они попали в плоскость эклиптики, и телескоп сразу же идентифицировал Юпитер.