Чем дольше дверь остается открытой, тем с большей силой кислород начинает втягиваться в стены. Побыв там две-три минуты, начинаешь чувствовать, как стены буквально нависают над тобой, словно пытаются втянуть тебя в свои поры и трещины. Ученые назвали это «эффектом фараона». Ученые всему нашли свои названия, например - «зыбучий бетон», «гравитационная гаубица», «автономный взрыв» и так далее. Да, эти ученые - шустрые ребята, ничего не скажешь. Джонни услышал, как Бренда запела - прерывистым, словно отлетающим голосом:
Спи,моймалыш,засыпай,баюшки-баюшки-бай...
Это случилось почти два месяца назад. Джей-Джею было четыре годика. Да, конечно, к тому времени вокруг уже начала твориться всякая чертовщина, и они с Брендой по телевизору слышали про «эффект фараона», но никогда ведь не думаешь, что такое может произойти в твоем собственном доме. В тот вечер Джей-Джей, как обычно, отправился спать, и в какой-то момент под утро весь воздух оказался буквально высосан из его комнаты. Да, вот именно. Его просто не стало. Воздух и комната оказались врагами. Стены ненавидели кислород и вытягивали его в какое-то неизвестное пространство быстрее, чем он успевал накопиться. Они оба были слишком потрясены, чтобы решиться похоронить Джей-Джея, и Джонни первым заметил, что тельце ребенка при высокой температуре в безвоздушном пространстве очень быстро мумифицируется. В результате они решили оставить тело в комнате, хотя и понимали, что вынести его оттуда уже будет нельзя, потому что после нескольких часов соприкосновения с кислородом мумия превратится в прах.
Джонни чувствовал, как воздух с силой обтекает его, устремляясь в комнату Джей-Джея.
- Бренда! - окликнул он. - Тебе пора выходить!
Пение прекратилось. Теперь слышалось тихое рыдание. Тем временем воздух, врываясь в заложенную ломом щель, начал свистеть. Опасный признак. Волосы Бренды метались, одежда трепетала, словно ее хватали жадные невидимые пальцы. Вокруг нее бушевал шторм, норовя размазать по стенам. Но она оцепенело смотрела на беленькие детские зубки, ярко выделяющиеся на коричневом сморщенном личике - личике египетского принца.
- Бренда! - громче повторил Джонни. - Выходи!
Она потянула простынку и укрыла Джей-Джея по подбородок. Простыня хрустела, как сухой лист. Потом пригладила его высохшие волосы, встала и двинулась к двери. Ветер безумствовал. Каждый шаг давался с трудом.
Совместными усилиями они отжали щель пошире. Потом Джонни, яростно ухватившись за край двери, придерживал ее открытой до тех пор, пока Бренда не выскользнула наружу. И затем отпустил. Дверь грохнула так, что содрогнулся весь дом. Еще несколько мгновений слышалось змеиное шипение, после чего наступила тишина.
Бренда стояла в полумраке коридора опустив плечи. Джонни снял с нее рюкзак с кислородным баллоном, потом маску. Затем проверил датчик кислорода. Скоро надо заполнять заново. Он повесил оборудование на крюк. Из-под двери, где образовалась едва заметная щелка, тоненько посвистывал ветер. Джонни сунул туда полотенце. Свист прекратился.
Бренда выпрямилась.
- Джей-Джей сказал, что у него все хорошо. - Она опять улыбалась, глаза светились фальшивым, пугающим счастьем. - Он сказал, что к Рэю идти сегодня не хочет, но если мы пойдем сами, он не против. Ни капельки.
- Ну вот и хорошо, - откликнулся Джонни и направился в гостиную. Оглянувшись через плечо, он обнаружил, что Бренда по-прежнему стоит перед дверью комнаты, которая пожирает кислород. - Не хочешь телевизор посмотреть? - предложил он.
- Телевизор? Да, конечно. Давай телевизор посмотрим. - Отвернувшись от двери, она пошла вслед за ним.
Бренда устроилась на диване, а Джонни включил «Сони».