– Я бы продолжал говорить с буком, если бы ты нас не перебила.
Риа тряхнула каштановыми локонами, в которые были вплетены ветви с листьями.
– Я не перебивала. Я лишь помешала тебе приказывать дереву.
Я в раздражении взглянул на бук, который снова стоял совершенно прямо; лишь серебристые листья едва заметно шевелились на ветру.
– Оставь меня в покое, ладно?
Она снова тряхнула волосами.
– Тебе нужен опекун и проводник. В одиночку ты можешь заблудиться. – Она озабоченно посмотрела на бук. – Или натворить глупостей.
Я недовольно поморщился.
– Ты мне не опекун! Это я пригласил тебя присоединиться ко мне, помнишь? И не думал, что тебе придет в голову мне мешать.
– А когда я начала учить тебя языку деревьев, то не думала, что тебе придет в голову использовать эти знания, чтобы причинять им боль.
– Причинять боль? Разве ты не видела, что я делал?
– Видела. И мне это не нравится. – Риа, топнув ногой, придавила к земле несколько травинок. – Непочтительно – и опасно – заставлять деревья сгибаться до земли. Ведь так можно повредить ствол и ветви. Дерево вообще может сломаться. Если хочешь посидеть на дереве, ты должен забраться на него сам.
– Я знаю, что делаю.
– В таком случае, за последние три недели ты ничему не научился! Разве ты забыл первое правило разговора с деревьями? Выслушай, прежде чем говорить самому.
– Просто стой и смотри. Я покажу тебе, что научился многому.
Риа приблизилась и больно стиснула мне локоть.
– Иногда ты напоминаешь мне несмышленого ребенка. Столько самоуверенности на пустом месте!
– Прекрати поучать меня, – рявкнул я. – Я спас это дерево! Я вернул его к жизни! И имею право приказать ему наклониться, если мне нужно.
Риа нахмурилась.
– Нет, Мерлин. Не ты спас дерево. – Она отпустила мою руку и указала на музыкальный инструмент, лежавший на траве. – Это сделала Цветущая Арфа. Ты – всего лишь тот, кому позволили играть на ней.
Глава 2
Странный прием
– Почему теперь я не чувствую того, что прежде?
Я лежал на спине на пологом склоне холма, на мягкой ароматной траве, устроившись так, чтобы не задеть Арфу. Несмотря на то, что я был незрячим, я без труда мог различить магическим зрением крупные, мясистые розовые ягоды в ладони Рии. Я знал, что она имела в виду вкус ягод, которые, по ее мнению, были недостаточно сладкими. Но за дни, прошедшие со дня нашей ссоры у бука, я часто задавал себе тот же самый вопрос – насчет нашей дружбы.
Риа появлялась и исчезала в самые неожиданные моменты, но никогда не оставляла меня надолго. Она по-прежнему сопровождала меня в путешествии по холмам и долинам, иногда молча, иногда – напевая. Она по-прежнему устраивалась на ночлег неподалеку от меня, делилась едой. Она даже продолжала называть себя моей проводницей, хотя нам обоим было ясно, что я не нуждаюсь в проводнике.
И все же, несмотря на ее постоянное присутствие, теперь нас разделяла невидимая стена. Со стороны казалось, что мы путешествуем вместе, но на самом деле мы шли разными путями. И эта мысль причиняла мне боль. Она отказывалась разделить мои чувства, волнение и радость, которые я испытывал, принося жизнь и надежду на землю, глядя на то, как деревья покрываются почками, а луга – молодой травой. Когда я пытался объяснить ей что-то, она отвечала мне очередным снисходительным, высокомерным поучением насчет Цветущей Арфы.
Или еще хуже – одним из своих взглядов, которые, казалось, пронизывали меня насквозь. Словно ей было известно все, о чем я думал, понятно все, что я чувствовал, и ей не нужно было даже спрашивать. И это после того, что я сделал для нее! Неужели все девчонки такие невыносимые, несговорчивые и упрямые, думал я. Она способна свести с ума любого!
Я махнул рукой в сторону куста со спутанными ветвями, отяжелевшими от розовых ягод.
– Если они тебе не нравятся, почему ты продолжаешь их есть?
Риа ответила, срывая розовые шарики:
– Где-то здесь должны быть другие, сладкие. Я знаю это.
– Откуда?
Она беззаботно пожала плечами, запихивая в рот пригоршню ягод.
– Знаю, и все.
– Тебе кто-нибудь об этом рассказал?
– Тихий шепот в голове. Голос, который понимает ягоды.
– Не говори глупостей, Риа! Ягоды просто еще не созрели. Лучше тебе подождать и найти другой куст.
Она продолжала жевать, не обращая внимания на мои слова.
Я сорвал пучок травы и бросил его вниз со склона.
– А что, если ты сейчас наешься этих кислых ягод, а когда найдешь сладкие, у тебя в животе уже не будет места?
Риа обернулась ко мне с набитым ртом. Она была похожа на белку, напихавшую за щеки желудей.
– М-м… – промычала она, глотая ягоды. – В таком случае, думаю, это будет день кислых ягод, а не сладких. Но тот внутренний голос подсказывает мне, что здесь все же есть ягоды послаще. Дело просто в том, что нужно доверять ягодам.
– Что ты сказала – «доверять ягодам»? Да что это за чушь, черт возьми!
– Что сказала, то и сказала. Иногда самое лучшее – это воспринимать жизнь так, словно ты плывешь по течению широкой реки. Нужно прислушаться к плеску ее волн и позволить ей руководить собой, вместо того чтобы пытаться изменить ее направление.
– Какое отношение имеют ягоды к рекам?
Риа тряхнула головой, и волосы взметнулись над плечами.
– Иногда я спрашиваю себя… неужели все мальчишки такие же невыносимые, несговорчивые и упрямые, как ты?
– Ну, с меня хватит! – Я вскочил на ноги и закинул на спину Цветущую Арфу, поморщившись от привычной боли в спине, между лопатками. Я шагал через луг, и основание посоха оставляло в траве у меня за спиной цепочку крошечных ямок. Заметив поблизости оживший, но все еще вялый и больной на вид куст боярышника, я поднял руку и прикоснулся к одной из струн арфы, висевшей за спиной. Боярышник тут же выпрямил ветви, и его мгновенно окутало облако розовых и белых цветов.
Я оглянулся на Рию в надежде на то, что она хотя бы похвалит меня, пусть даже с неохотой. Но она была полностью поглощена сбором ягод со своего куста и не видела цветущего боярышника. Я отвернулся к «ржавой» вершине холма, которая лежала выше, за лугом, и быстро зашагал по направлению к ней. Там, на гребне, торчали окутанные тенями обнаженные острые скалы, среди которых вполне могли скрываться пещеры боевых гоблинов. С другой стороны, хотя мне приходилось видеть немало таких мест за время странствий по Темным холмам, я еще ни разу не встречал ни гоблинов, ни следов их присутствия. Возможно, думал я, опасения Каирпре не имеют под собой серьезных оснований.
И тут я замер на месте. Два четко очерченных каменных выступа, вырисовывавшихся на фоне синего неба, показались мне знакомыми. Я принялся играть посохом, повертел его в пальцах, обдумывая со всех сторон новую идею. Затем развернулся и направился вниз по склону, в западном направлении.
Риа окликнула меня.
Уперев посох в землю, я оглянулся.
– Что?
Рукой, покрытой пятнами от ягод, она указала в сторону холма.
– По-моему, ты пошел не туда, куда нужно.
– Я иду именно туда, куда нужно. Хочу навестить друзей.
Она насупилась.
– А как же твоя задача? Тебе нельзя отдыхать, пока ты не закончишь с Темными холмами.
– Я вовсе не собираюсь отдыхать! – Я пошевелил густую траву носком башмака. – Но никто не говорил мне, что по дороге я должен избегать встреч с друзьями. Особенно с теми, которые могут по достоинству оценить результаты моей работы.
Несмотря на то что мое зрение было слабым, я все же увидел, что щеки Рии порозовели.
– У моих друзей есть сад. Я намерен сделать их сад самым лучшим и урожайным на всем острове.
Риа прищурилась:
– Если это настоящие друзья, они будут с тобой откровенны. Они скажут тебе, чтобы ты возвращался в Темные холмы и продолжал выполнять порученную тебе работу.
Я пошел прочь. Резкий, порывистый ветер дул мне в лицо, и мои незрячие глаза слезились. Но я продолжал шагать вниз по склону. Туника развевалась на ветру и закручивалась вокруг тела. В ушах снова прозвучали слова Рии: «Если это настоящие друзья, они будут с тобой откровенны». А кто такой, вообще-то говоря, настоящий друг? Совсем недавно я считал своим другом Рию. А теперь она превратилась в нечто вроде занозы. Значит, привыкай обходиться без друзей, сказал я себе. Возможно, это и есть ответ. Друзья слишком требовательны, но когда тебе что-то нужно от друга, ты не можешь на него положиться.