– Спасибо большое. Огромное!
– Да, – кивнула она спокойно и уже сделала шаг в сторону, как зацепила взглядом ждущего меня Артура.
Остальные, всё выяснив, разошлись.
– А что Веселов?
– А что с ним? – я взглянула на друга, который стоял, небрежно облокотившись на стену, и разговаривал с Таней, но я знала, что все мышцы его тела напряжены, а сам он впитывает каждое слово.
Разве могла я подвести лучшего друга. Единственного, если говорить честно.
– Справится? Главная роль, в которой нужно сыграть разрушающегося изнутри героя.
– Мне кажется, он справится с любой ролью.
Сказала вроде бы правду, но мне не понравилось, как это прозвучало. А смогу ли я сама распознать эти роли?
– В таком случае приступаем к вечерним репетициям, чтобы не красть время у учебного процесса, – решила она, и наконец, двинулась в сторону выхода.
Как только дверь в актовый зал закрылась, меня тут же подхватили сильные руки и закружили в бесконечном радостном вихре.
– Кармен! Анька, ты слышала. Мы в первом составе! – воскликнул Артур, уже опустив меня на пол. – Ты представляешь?
– Да, Артур, отпусти уже, пока Губанова меня не зажевала губой.
Таня порой так выпячивала губы, то ли чтобы оправдать свою фамилию, то ли просто, потому что хочет выглядеть уткой.
Она мило улыбнулась, если этот оскал можно назвать милым, и прошествовала к нам, сразу же подхватив Артура под локоть.
Тут она стала протягивать мне телефон.
Я зачем-то оглянулась на свою сумку. Она все также лежала на втором ряду, где я ее и оставила.
– Спасибо, Губанова, но мой телефон в сумке, а твой мне не нужен.
– Это твой, – закатила она глаза, чем вызвала еще большее недоумение.
– Как мой телефон оказался у тебя?
– Выпал из сумки, разумеется, не думаешь же ты, что я полезла в нее сама?
– Разумеется, – повторила я, как чревовещатель, пытаясь сообразить то ли Губанова совсем страх потеряла, то ли планета начнет крутиться в обратном направлении, потому что проявление доброты от блондинки не видел еще никто.
– Я жду тебя у выхода, – взмахнув длинными, нарощенными ресницами, Губанова чмокнула Артура. Привлекая внимание к крутым бедрам, покручивая ими, она направилась к выходу.
В зале нас осталось трое, а потому свет уже приглушили. Везде, кроме сцены, где сейчас будут мыть пол.
– Там тебе сообщение приходило на ватсап, но я, кажется, удалила его, – уже в двери сказала Губанова и скрылась.
Если до этого я стояла, не шевелясь, расслабленно, то теперь замерла, словно кто-то заковал меня в статую.
То есть взять из сумки телефон, потому что такой вряд ли кто-то видел – айфон последней модели есть далеко не у всех – это, конечно, идиотизм и наглость, но не преступление.
Но просмотреть сообщения, а еще и удалить их. Это надо быть не просто наглой, это надо быть отбитой. На всю голову.
– Ты совсем отбитая? – словно читая мои мысли, спросил Артур, удержав меня за руку уже в закрытую дверь.
Руки зачесались со страшной силой. Повыдергивать бы все светлые волосы, единственное что в Таньке осталось настоящего, потому что мозг, похоже, заменили на менее удачную копию.
– Что было в сообщении?! – все-таки вырвалась я и крикнула в раскрытую дверь. Таня обернулась.
– Пятница, – ответила она и скрылась за углом коридора.
Вот что это было? Ревность к Артуру? Да все знают, что я к нему совершенно равнодушна.
Все его поползновения останавливаются мною на стадии зачатия.
Неожиданно другой блондин занял мои мысли, как только пришло новое сообщение на телефон.
Вопросительный знак.
Это было, как минимум, оскорбительно и я не стала отвечать.
Артур подал мне сумку.
– Наверняка Таня не специально, – сказал он, хотя и сам в это не верил.
– Ну да, как обычно, – не глядя, пробормотала я. – Так же не специально, как она мне семечек за шиворот насыпала во время вступительных.
– Зато ощущения были острее, – усмехнулся Артур, вспоминая забавный момент. Он, наверное, думал, что я могу пережить все.
Я очень надеялась, что он прав, и сжала руки в кулаки, сдерживая желание взять в руки телефон и ответить: «Да» Роме. «Да» на все, что бы он не попросил.
Но там-то все понятно, а вот что Артур нашел в Тане?
– Что ты в ней нашел? – спросила я, уже на подходе к раздевалкам, из которых выходили последние студенты.
– Вагину? – пожал плечами Артур, и я резко вскинула взгляд. Раньше при мне он не был столь бестактным.
О половых органах, как о деньгах, в приличном обществе не говорят. Но все хотят.
– Это мерзко.
– Что естественно, то не безобразно. И, кстати, – он резко обошел меня, преградив путь, и с легким толчком прижал к стене.
Вот это уже было совсем за гранью разумного.
– Что ты делаешь?
– То, что в тебе стало больше страсти, не заслуга твоего докторишки.
Я не ответила на это завуалированное оскорбление, лишь сильнее вжалась в стену, когда Артур склонился ко мне и впился взглядом тигриных глаз.
Я струсила. Он действительно умел быть пугающим, порой неприятным. В его жизни были цели, и он напролом к ним шел.
Такое качество было присуще и Роме, но если тот спокойно работал и трудился, то Артур мог пойти и по головам.
Самый младший в семье из восьми человек, он остро переживал, если на него не обращали внимание.
Неудивительно, что он выбрал профессию танцора. Это своего рода знак, что ты всегда будешь на виду. Если не умением, так фигурой и внешностью.
Артур наклонился ближе, наблюдая за тем, как дрожат мои губы, а мне вспомнился самый первый раз, когда он испугал меня, прекратив играть в заботливого брата и превратившись в самца, учуявшего самку.
– Аня, – проговорил он шепотом, щекоча мне ухо своим дыханием после того, как резко и неожиданно завалил на кровать в моей комнате пару лет назад. Я показывала ему новое па.
– Артур, что ты творишь, мне щекотно.
– Я хочу тебя, Аня, очень хочу. Ты же понимаешь, что мы с тобой идеальная пара. Ты уже выросла. Тебе со мной нечего бояться.
– Мне кажется, что шестнадцать, это еще не совсем выросла.
Я тогда сначала ощутила тошноту, а следом страх, растекшийся по венам подобно ледяной воде.
Артур был выше, сильнее и мог, не особо запариваясь, склонить меня к близости. Я бы вряд ли смогла отбиться от такого кабана.
Эту заминку, заполненную мыслями о собственной слабости, Артур воспринял по-своему и стал действовать настойчивее.
Тронул еле наметившуюся грудь, коснулся прикрытого купальником живота, бедра.
Стало противно, и я поняла, что сколько бы не хотела выглядеть или притворяться слабой, такой я не была.
Еще отец, пока был жив, учил меня защищаться, потому что, по его словам, такую красотку всегда будут окружать уроды.
Вспоминая наставления отца, я напрягла все тело, резко ущипнула Артура, от чего он вскрикнул и отвлекся.
Это позволило мне скинуть его с себя и выгнать. Мы после этого почти месяц тренировались молча.
– Сексом мог бы заняться с тобой и я, – решительно сказал Артур, выдергивая меня из воспоминаний, почти коснувшись моих губ.
Он держал меня за плечи и все, что оставалось мне, чтобы не устраивать скандала, отвернуть голову.
Трель звонка с песней «Рома, Рома, Роман» заставила Артура отпрянуть, а меня рассмеяться.
– Он старый, – раздраженно рявкнул друг, наблюдая, как я достаю телефон из сумки.
Я все еще была обижена на Рому, но не соврала, когда сказала:
– Он мой роман, ты же слышал? Про него даже группа Винтаж поет.
– Про меня тоже кто-нибудь поет.
Еще раз хихикнув, я отвернулась от раскрасневшегося друга и ответила на звонок.
– Остыла? – послышалось в трубке, и я ощутила трепет в теле от низкого бархатного баритона.
Глава 4. Аня
– Остыла? – послышалось в трубке.
– Я же не кипяток, чтобы остывать, – произнесла я в трубку, внутренне радуясь, что он все-таки позвонил. А ведь стоило проигнорировать всего пару его сообщений. Обычно я старалась отвечать сразу.
– Ты, малыш, обжигаешь похлеще любого кипятка. Что насчет пятницы?