– Ох, кто бы говорил про насилие, – проворчал Леви. Он скользнул рукой под барную стойку, и Эш заметил, как его пальцы сжались на рукояти бейсбольной биты, которую он там прятал. Вечерние обращения записывались заранее. В этот час Черный Цирк наверняка уже бродил по городу в поисках «новобранцев» – именно так они называли тех, кого похищали и силой заставляли примкнуть к своей банде. В таверну Данте они пока не врывались, но это был вопрос времени.
Эш посмотрел на костяшки своих пальцев. Он попытался было отвлечься от обращения, но голос Квинн никак не шел у него из головы.
– Этого можно было избежать, – продолжала Квинн. – Как можно избежать и новых смертей.
В баре повисла тишина. Все посетители до единого неотрывно наблюдали за экраном. Землетрясение помнил каждый. Все потеряли в этой катастрофе кого-нибудь из близких.
На экране вдруг появилась фотография Профессора. Краем глаза Эш заметил темные с проседью волосы своего наставника и его мягкую улыбку. Последний год циркачи постоянно показывали именно этот снимок.
– Этот человек раскрыл тайну путешествий во времени, – продолжала Квинн. – Он способен вернуться в прошлое и в корне изменить нашу судьбу. Он без труда мог бы отправиться в канун землетрясения, уничтожившего наш город. Мог бы спасти тысячи жизней. Но отказывается это сделать. Мы, члены банды Черный Цирк, считаем, что один человек не имеет права вершить судьбу человечества. Мы считаем, что у каждого есть право на прошлое и на то, чтобы его изменить. Вступайте в Черный Цирк! Путешествия во времени помогут нам построить счастливое настоящее и блестящее будущее! Вступайте в Черный Цирк – и вместе мы создадим новый, прекрасный мир!
Эш почувствовал, как все его мышцы напряглись, стоило ему услышать эти слова. Многие годы людей так отпугивали агрессивные методы циркачей, что они и не прислушивались толком к их проповедям, но теперь ситуация изменилась. Эш и сам не раз слышал разговоры о том, что в планах Черного Цирка есть здравое зерно – возможно, и впрямь стоит отыскать Профессора и заставить его спасти мир.
Вот только эти люди не имели ни малейшего понятия о том, как опасны путешествия во времени и как они непредсказуемы. Не знали они и то, что любое изменение, пускай и крошечное, повлияет на весь ход истории и принесет горя больше, чем побед.
Фотография Профессора исчезла, и изображение на экране снова застыло. На гостей уставились две мрачные фигуры, вызывавшие ненависть и смутную тревогу.
– О, так это он, да? – уточнил Леви, разглядывая парня, стоявшего справа от Квинн. – Это…
– Да, это он, – подтвердил Эш и прикусил губу, рассматривая худенького юношу с вороной на груди. Не важно, что его лицо скрывал капюшон, а свет был выставлен так, что циркачи оставались в тени. Эш узнал бы Романа всегда и везде.
Он тут же мысленно перенесся в другой бар. Ему вспомнилось, как он хохотал над какой-то забавной историей, рассказанной Романом, – хохотал до упаду, то и дело давясь пивом. Вспомнилось, как он сделал вид, что не замечает, как Роман гладит Зору по ладони и потом долго не убирает руки.
Уже тогда он был вороной: хищно наблюдал за всем и вся. Собирал тайны, точно обрывки цветной бумаги. Когда-то он был их верным другом. И союзником.
А потом предал их всех, примкнув к циркачам.
Бортовой журнал
3 декабря, 2073 год
11:50
Кампус при Академии продвинутых технологий Западного побережья
Хорошие новости: мы все живы. Зора и Наташа еще не отошли от потрясения, но все целы.
Поговаривают, что мощность землетрясения, случившегося на прошлой неделе, составила 6,9 балла по шкале Рихтера. Это самое сильное землетрясение, что только случалось в Сиэтле по меньшей мере за последние полвека!
Утром я наконец добрался до мастерской. Судя по всему, «Вторая звезда» выстояла. Книжные полки упали и перевернулись, а повсюду разбросаны инструменты, но крупных поломок я не заметил.
О жертвах пока не сообщалось. Впрочем, город потерпел огромный ущерб: уничтожено немало домов, многие деревья выдраны с корнем, провода сорваны. В АПТЗП, да и в округе, электричество есть, но нам просто повезло. Я ходил в центр сдавать кровь и заметил, что в домах царит мрак. Зрелище, прямо скажем, жуткое.
Честно говоря, я сомневался, стоит ли продолжать исследование посреди этого хаоса, но вчера я поговорил по видеосвязи с доктором Хельмом (он возглавляет АПТЗП), и он убедил меня не останавливаться. Миру нужна надежда! Наука – наше будущее! Ну и так далее. Доктор Хельм связался с НАСА, и, судя по всему, отныне они будут помогать мне с проектом. Он считает, что моя задумка слишком масштабна для одной нашей академии.
«Сотрудничество с НАСА значит приток средств, – сказал он. – Вы сможете разработать полноценную программу путешествий в пространстве и времени вместе с самыми светлыми умами нашего поколения».
Само собой, он прав, и, должен признать, я очень рад, что работа над проектом продолжится. Но куда больше толку было бы, если б я нанял кого-нибудь из Палаточного городка.
О Палаточном городке стоит сказать особо. Университет выставил палатки на прошлой неделе. Тысячи людей лишились крова из-за землетрясения. Городские приюты переполнились в два счета, но их все равно не хватило на всех, поэтому университет поставил на территории кампуса ярко-красные палатки. Сейчас их уже десятки. Подойдешь к окну кабинета – а за ним, куда ни глянь, все алое!
И вот на днях я пошел через этот городок в главный корпус на совещание и увидел у одной из палаток мальчика, который возился с компьютером. Лет ему было четырнадцать-пятнадцать, не больше, но он отслеживал движение тектонических плит.
Я поинтересовался, не проще ли оценивать сведения по нейтральной сети, но он посмотрел на меня так, будто мне десять тысяч лет, не меньше.
– Это я уже сделал, – сообщил он. – А сейчас я использую ускоренный графический процессор на «Пайтоне», но мой компьютер больше чем на десять петафлопов не разгоняется: железо слабовато.
Я остановился поболтать с ним о его программе, даже попытался было помочь ему ее ускорить, но куда мне угнаться за юным гением! Он ищет способ предсказать сейсмическую активность до того, как ее зафиксирует сейсмометр. И это просто восхитительно! Я сказал ему, что в АПТЗП есть целая кафедра сейсмологии и что ему обязательно надо туда поступать после школы.
Но он посмотрел на меня как на круглого дурака и сказал:
– После того, что случилось, я ее вряд ли закончу.
Тогда-то до меня и дошла страшная мысль, что землетрясения на корню разрушают людские судьбы. Как вообще можно заигрывать с прошлым, если в настоящем царит такая неразбериха?
Ответа на этот вопрос у меня пока нет. Но ассистента я, кажется, нашел.
Понимаю, что сотрудники НАСА едва ли придут в восторг, узнав, что для исследования, которое вполне может обернуться самым крупным научным открытием со времен высадки на Луну, я нанял четырнадцатилетнего недоучку. Вот только Роман Эстрада – превосходный программист, он один стоит половины ученых с кафедры математики, так что НАСА придется с этим смириться.
Этот мальчик вселяет в меня надежду.
9. Дороти
14 октября, 2077 год, Новый Сиэтл
На памяти Дороти Сиэтл всегда пах дымом и лошадьми. Но теперь, набрав полные легкие воздуха, она вдруг ощутила привкус соли. Под ней тянулся небольшой водный путь – между двумя полузатонувшими зданиями с покрытыми граффити стенами. Над головой изгибались арками ветхие деревянные мосты, с которых сыпался всякий сор, стоило людской толпе их пересечь.
Дороти вскинула голову и прикрыла глаза от яркого закатного солнца. Сквозь щели в досках она видела подошвы ботинок, кончики пальцев, потрепанные сумки, болтавшиеся на уровне пояса. Прохожие, казалось, ужасно торопились. Дороти невольно задумалась, куда они направляются. Ходят ли местные жители на работу? Или, может быть, они спешат к своим семьям? Есть ли тут школы? Она зачарованно наблюдала за ними, а потом резко отскочила, когда по ногам ее неожиданно ударила струя воды. Мимо пронеслась странного вида лодка, а мотор у нее ревел, точно дикий зверь.