Волосов Марк Григорьевич - Кони и люди стр 5.

Шрифт
Фон

– Незачем мне даже говорить о том, что вам нужно остерегаться, – говорила она клиенту.

Обыкновенно это устраивалось так.

Если это было летом, то она уславливалась с тем лицом, с кем должна была провести вечер, и тот поджидал ее – после сумерек – в тележке у назначенного места. Потом они выезжали и исчезали во мраке извилистых, тенистых дорог. По мере того, как ночь надвигалась – и улегались первые порывы страсти – чувство раскрепощения охватывало мужчину.

– Это куда лучше, чем возиться с девчонками или с чужими женами. С Лиллиан можно быть спокойным и уверенным в том, что все будет шито-крыто, – размышлял он.

Парочка подъезжала к полю, садилась на краю дороги и беседовала часами. С Лиллиан мужчины могли говорить так, как ни с какой другой женщиной. Она была умна и деловита, и они часто спрашивали ее совета.

– Так вот, видишь, Лиль, как дело обстоит – будь ты на моем месте, ты стала бы продавать или нет?

Ей не раз задавали подобные вопросы.

Но случалось, что в беседе затрагивались и более интимные вопросы.

– Вот, видишь ли, Лиль, мы с женой живем недурно. То есть мы уживаемся, но о любви говорить не приходится, – говорит один из ее временно-интимных друзей. – Жена меня постоянно пилит, почему я много курю, почему не хожу в церковь. А тут еще неприятности из-за детей. Моя старшая дочка что-то больно часто повадилась гулять с Гарри Гарвнером, и я себя каждый день спрашиваю, подходящая ли он для нее пара. И не могу решить. Ведь ты его давно знаешь, Лиль, каково твое мнение?

Приняв неоднократное участие в беседах этого рода, Лиллиан, с своей стороны, пользовалась Мэй как темой для разговоров.

– Я вас понимаю, – говорила она, – я приблизительно то же самое испытываю, когда думаю о своей сестре Мэй.

Она не меньше ста раз успела рассказать, что Мэй совсем не то, что все остальные Эджли.

– Она такая умница, бьюсь об заклад, во всех школах не было девочки умнее Мэй!

Понятно поэтому, что, пользовавшись столько времени сестрой как доказательством способностей Эджли, Лиллиан была потрясена, узнав об истории на земляничном поле. В течение нескольких недель она хранила молчание, но однажды, в жаркий июльский вечер, когда никого, кроме нее и Мэй, не было дома и они сидели на крыльце, она заговорила с сестрой.

Она намеревалась действовать как мать – без обиняков, но ласково. Но как только она открыла рот, ее голос задрожал и ее начала обуревать злоба.

– Я слышала, Мэй, что ты глупостей наделала с мужчиной, – начала Лиллиан.

Вечер был жаркий и темный; небо уже давно предвещало грозу. После вопроса Лиллиан долго царила мертвая тишина, а потом Мэй положила голову на руки и, наклонившись вперед, начала тихо плакать. Она раскачивалась взад и вперед и изредка молчание прерывалось заглушенными рыданиями.

Но Лиллиан решила поскорее закончить начатое дело в том же суровом тоне, пока она сама не расплакалась, а потому резко добавила:

– Ты из себя разыграла большущую дуру, Мэй. Я этого от тебя не ожидала. Не думала, что ты окажешься дурой!

Пытаясь заглушить в себе мысль о своей собственной злосчастной жизни, Лиллиан становилась все более и более резкой. Ее голос все еще дрожал, и, чтобы снова вернуть контроль над собой, она встала и пошла в комнаты. Когда она вернулась оттуда, Мэй все еще сидела, закрыв лицо руками. Жалость охватила Лиллиан.

– Да ладно, брось себя расстраивать, детка, из-за этого. В конце концов, я ведь только старая дура. Не обращай на меня внимания. Надо признаться, ни я, ни Кейт не дали тебе слишком хорошего примера.

Лиллиан села на краешек крыльца и положила руку на колено сестры; когда она ощутила дрожь в теле девушки, в ней сразу проснулась материнская нежность.

– Слушай, детка, – снова начала она, – я знаю, что может иногда взбрести в голову девушки. Со мной ведь тоже бывало. Девушка всегда надеется найти порядочного мужчину – мечтает о том, чего нет на свете. И она сама хочет оставаться честной, но в то же время ее тянет к чему-то другому. Поверь мне, детка, я знаю, что ты пережила, но это все вздор. Прими это от меня, я знаю, о чем говорю. Достаточно я побывала с мужчинами. Мне ли не знать их!

Она впервые начала говорить с младшей сестрой как с подругой и горела желанием дать ей пару полезных советов; но Лиллиан не догадывалась, что ее дальнейшие слова причиняли еще больше боли, чем ее злоба.

– Я много думала о матери, – сказала она, подпав под власть воспоминаний. – Мать была всегда молчаливая и печальная. Когда я и Кейт исчезали из дома, она нам ничего не говорила, и даже когда я еще девчонкой начала бегать по вечерам, она тоже молчала. Я помню, как однажды я поехала с одним мужчиной в Фримонт и оставалась там на всю ночь. Мне совестно было возвращаться домой. Мне здорово влетит, – думала я, но мать ни слова не промолвила; то же самое было по возвращении Кейт – она ее никогда ни одним словом не попрекнула. И, сдается мне, что и я и Кейт полагали, что она – как и отец и братья – возлагала все надежды на тебя.

– Ко всем дьяволам мужчин, – и отца, и Уилла, и Фрэнка! – резко добавила Лиллиан. – Ведь мужчинам всего и требуется, что напиться вдрызг, а потом завалиться спать, словно псы. И наши не лучше других – только они не так чванятся, как другие мужчины.

Лиллиан все больше и больше горячилась.

– Я так гордилась тобою, Мэй, а теперь я не знаю, что и подумать. И я, и Кейт, мы тысячу раз хвастали тобою. Меня бесит, как подумаю, что ты из семьи Эджли, да еще такая умница, пошла себя дешевить с каким-то Джеромом Гадли. Бьюсь об заклад, он даже не предложил тебе денег или жениться на тебе!

Мэй поднялась на ноги; все ее тело судорожно дергалось; Лиллиан тоже встала и стояла рядом с нею. Она решила подойти к самому корню затеянного разговора.

– Послушай… ты… ты не беременна? – наконец промолвила она.

Мэй стояла опершись о дверь и вглядывалась во мрак, предвещавший грозу.

– Нет, Лиллиан, – ответила она, протягивая вперед руку, как ребенок, который молит о пощаде. При свете блеснувшей молнии Лиллиан увидела, что лицо сестры бело, как мел.

– Не говори больше об этом, Лиллиан, пожалуйста, не говори. Я никогда больше не стану этого делать, – с мольбой в голосе добавила Мэй.

Но Лиллиан действовала решительно. Когда Мэй вошла в дом и стала подниматься наверх к себе, старшая сестра пошла следом за нею до подножия лестницы.

– Я не хочу, чтобы ты это делала, Мэй, – сказала она, – я не хочу, чтобы ты это делала. Пусть хоть один Эджли идет прямым путем.

Но если ты решилась сойти с прямого пути, то не будь дурой. Не связывайся с такой дрянью, как Джером Гадли, – ничего ты от таких не получишь, кроме медовых обещаний.

Если непременно хочешь идти по следам твоих сестер, то приходи ко мне, – я познакомлю тебя с людьми, у которых водятся деньги, и тебе не будут грозить никакие неприятности. Если хочешь жить, как я и Кейт, ты не будь хоть дурой. Только скажи мне.

* * *

В течение всех своих семнадцати лет Мэй ни разу не подружилась ни с одной девушкой, хотя не переставала мечтать о подруге. Еще школьницей она наблюдала за девочками, возвращавшимися домой. Они медленно шагали обнявшись, и как много было у них, что передать друг другу. Дойдя до перекрестка, где их пути расходились, они не решались расстаться.

– Сегодня ты проводи меня немного, а завтра я тебя провожу, – говорила одна из них.

А Мэй возвращалась всегда одна, с сердцем, наполненным завистью; когда же она окончила школу, и особенно после происшествия на земляничном поле – которое Лиллиан определила как начало ее горестей, – Мэй еще сильнее стала мечтать о дружбе с другой девушкой.

Летом последнего года жизни Мэй с ними по соседству поселилась молодая девушка из другого города. Ее отец работал на железной дороге, и Бидвелль был ее конечным пунктом.

Железнодорожник очень редко бывал дома, его жена умерла несколько месяцев тому назад, а дочь, Мод, была слаба здоровьем и не общалась с другими девушками.

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке

Скачать книгу

Если нет возможности читать онлайн, скачайте книгу файлом для электронной книжки и читайте офлайн.

fb2.zip txt txt.zip rtf.zip a4.pdf a6.pdf mobi.prc epub ios.epub fb3

Популярные книги автора