– Спасибо! – разносчик шустро повернулся и побежал обратно к своей машине.
Такер поставил пиццу на стол, и Сэсси тут же распахнула глаза. Она спрыгнула с подлокотника дивана и, взлетев на стол, стала пытаться открыть коробку когтями.
– Иди, ложись обратно на диван, и мы с тобой поделимся. Тут много всего, – сказал он.
Кошка свирепо уставилась на него.
– Ладно, ладно, сейчас принесу твою шикарную тарелку и нарежу мелкими кусочками. – Он снял с ее ломтика пиццы черные оливки, лук и перец. – Перец зеленый, а оливки не так уж далеки от черных бобов, так что мы соблюдаем глупое южное суеверие, верно?
Сэсси замурлыкала в знак согласия и, как только он выставил фарфоровое блюдце на ее любимое место, принялась за еду. Он выложил свои четыре куска пиццы на бумажную тарелку и достал пиво из холодильника. Устроившись на диване, он досмотрел свой вестерн, пока ел. Когда фильм закончился, он уставился на фотографию Мелани, стоявшую на тумбочке возле дивана.
– Что же мне делать, дорогая? У меня есть деньги, полученные по страховке, и их более чем достаточно, чтобы выкупить половину «Магнолии» и перестроить ее. Но это твои деньги, и я не уверен, что тебе понравится, если я использую их для покупки половины бизнеса, в котором другая половина принадлежит женщине. Я помню, какая ты ревнивая. Так скажи мне, что делать. Я не могу принять это решение, не могу потратить деньги, полученные за твою смерть, без твоего благословения, – сказал он.
Он уткнулся лбом в мозолистую ладонь и закрыл глаза. Отдаленный раскат грома насторожил его, но он не мог заставить себя поверить в то, что это знак от его любимой Мелани. Сэсси запрыгнула на диван, вылизала лапы и свернулась клубком на своей любимой подушке. Это уж никак не тянуло на знак свыше.
– Похоже, сегодня ты будешь спать на подушке Мелани. Стало быть, надвигается дождь, – сказал он. Услышав, как Сэсси мяукнула и вздохнула, Такер тихонечко произнес, что это тоже не знак, управился с пиццей и пошел спать.
В ту ночь ему ничего не снилось, и он проснулся в плохом настроении. Все, о чем он просил – это дать ему хотя бы какую-то подсказку, намекнуть, стоит ли вообще задумываться о покупке захудалой гостиницы. Мелани могла бы навестить его во сне, как это часто бывало. Но нет, ничего, пшик.
Он рывком натянул предположительно чистые джинсы и накинул заляпанную краской рабочую куртку горчичного цвета поверх трикотажной рубашки с длинными рукавами, поистрепавшимися на запястьях. Щурясь от яркого солнца, он поспешил к своему пикапу, запрыгнул на сиденье и достал из-под козырька солнцезащитные очки. Надев их, он захлопнул дверь и включил зажигание. Проезжая мимо придорожной закусочной, он купил сосисок в тесте и направился дальше, на север, в сторону Джефферсона. Может, в дороге что-то подскажет ему, стоит ли покупать эту гостиницу – или, по крайней мере, ее половину.
Свернув на аллею, ведущую к гостинице «Магнолия», он резко затормозил и заглушил мотор. Открыв пакет, он потянулся за сосиской в тесте. Ему не приходилось бывать в гостинице, но Мелани рассказывала ему о чаепитии, которое устраивала там местная Торговая палата для девочек-старшеклассниц. У нее был такой мечтательный взгляд, когда она в первый раз показала ему это место с дороги. Он улыбнулся, вспоминая их разговор в тот день.
– Когда-нибудь у нас будет такой же дом, и дюжина мальчишек Малоунов будут скатываться вниз по перилам со второго этажа на первый, – сказала она тогда.
– А что, если у нас будет дюжина девчонок Малоун? – спросил он.
– Тогда они будут сидеть на крыльце в красивых платьицах, а ты, вооружившись дробовиком, будешь отпугивать мальчишек, – хихикнула она.
У него перед глазами возникла картинка – три или четыре девочки-подростка на крыльце и парочка мальчуганов, гоняющих мяч во дворе. Но это лишь мечты, потому что, если бы он купил этот дом, то лишь как гостиницу типа «постель и завтрак». В Мелани он нашел родственную душу и прожил с ней пять чудесных лет. Безумной казалась сама мысль о том, что такое счастье может повториться.
– Ты могла бы помочь мне, Мелани, – вырвалось у него.
Он едва успел вымолвить эти слова, как из-под пассажирского сиденья выползла Сэсси и сунула мордочку в пакет с сосисками. Наклонив голову сначала в одну сторону, потом в другую, она повернулась к нему и мяукнула.
Ему пришлось дать снотворного этой глупой кошке, чтобы перевезти ее из Далласа в Маршалл, и даже тогда она проснулась прежде, чем они приехали. Он до сих пор помнил ее стоны и мяуканье, доносившиеся из переноски на заднем сиденье грузовика. Так почему же сегодня она увязалась за ним, вместо того чтобы остаться дома?
– Как ты сюда попала? – спросил он.
И тут он вспомнил, что надевал темные очки и перчатки, прежде чем захлопнул дверцу машины. И все-таки к этому времени она уже должна была бы закатить истерику.
– Это знак, Мелани? – наконец прошептал он.
С высокой сосны слетела птица и приземлилась на капот пикапа, и Сэсси заурчала, пытаясь заманить добычу. Вот уж кому понравилось бы здесь, в деревне, может быть, даже больше, чем предполагала Мелани, когда говорила о том, что хотела бы жить в таком месте.
– Ладно, я тебя понял, – произнес Такер, доставая из набедренного кармана телефон и набирая номер Белинды.
– Сколько он просит? – выпалил он, когда она ответила.
– И тебе привет, – сказала Белинда. – В Джефферсоне есть один дом примерно такого размера, и он стоит двести пятьдесят тысяч. Но дом в идеальном состоянии, так что я уже сказала продавцу, что за «Магнолию» он может получить не больше четверти той суммы, поскольку гостиница нуждается в капитальном ремонте. Ты еще не видел, что там внутри?
– Не-а. Скажи ему, что я дам семьдесят пять тысяч за его половину. Наличными, так что мы сможем провернуть сделку быстрее, чем если бы мне пришлось брать кредит в банке.
– Ему не терпится продать, – растягивая слова, произнесла Белинда.
– Тогда скажи, что шестьдесят пять, – рассмеялся Такер.
– Я передам твое сообщение. Рассчитываю получить встречное предложение в течение часа или двух. Ты все-таки зайди туда, посмотри, что к чему, прежде чем назвать окончательную цену, – посоветовала Белинда.
– Я смотрю на нее прямо сейчас с того места, где свернул в переулок. Пока мне этого вполне достаточно. – Такер нажал отбой, отложил трубку в сторону и погладил пушистую шерстку Сэсси. – Ты не хотела уезжать из Далласа, но сюда переехать точно захочешь. Кто бы ни сказал, что, имея собаку, ты все равно кормишь кошку, он конечно же знал, о чем говорил.
Он окинул взглядом двухэтажное строение с широким передним крыльцом. Представил себе гостей, отдыхающих летом на веранде. Они пьют лимонад или холодный чай, а, может, там еще стоит маленькая тележка на колесиках с печеньем. Весной в саду зацветут тюльпаны или даже розы. Конечно, хотелось бы заглянуть внутрь, но на самом деле ему было все равно, какой потребуется объем работ. Это не имело никакого значения. Сердце подсказывало, что он поступает правильно, что именно это он искал. И это было главным.
– Ну и что ты думаешь, Сэсси? Мы можем перегнать наш трейлер на задний двор и жить в нем, пока идет ремонт. Может, мне все-таки следовало бы зайти внутрь и совершить экскурсию? – Он снял шапку и пробежался пальцами по волосам. – А то как-то стремно покупать жилье не глядя, не так ли?
Кошка ткнулась ему в подбородок своим холодным носом. Давно он так не смеялся.
– Ладно, я все понял. Берем. Снаружи все выглядит совсем не так плохо, и они все-таки принимали постояльцев еще несколько недель назад, так что вряд ли там полная разруха. К тому же за домом находится Большой Кипарисовый байу, и я смогу рыбачить по вечерам.
Он схватил телефон с пассажирского сиденья и позвонил Белинде. Она ответила после второго гудка, четко произнеся свое фирменное: «Дикси Риэлти».