Глава 2
Греческая диаспора на Юге России и Греция в 20–30-е гг. ХХ в
Известно, что с давних времён на Юге России проживало большое число греков, которые занимались торговлей, сельским хозяйством, различными ремёслами. В Одессе и Севастополе находились крупные греческие торговые дома, которые осуществляли посреднические операции в торговле России с Западной Европой и странами Востока. Своих соотечественников в России Греция считала частью разбросанного по всему миру эллинизма, называемого греческими политиками «национальным капиталом». Традиционно у Греции с Россией были прочные связи, которые временно были нарушены революцией 1917 года в России.
После революции 1917 года греки, находившиеся на территории России, по-разному отнеслись к советской власти. Например, не все греческие консулы покинули Россию. Во время интервенции 1919 года в Советскую Россию в «Известиях Ростово-Нахичеванского Революционного комитета» было опубликовано письмо Ростовского греческого консула, в котором он выражал искреннее сочувствие от имени греческой колонии Ростова, а также эллинского народа советской власти и просил верить грекам, как дружественной нации по отношению к советской России. Письмо заканчивалось словами: «Моё присутствие в Ростове, как и Таганрогского консула, в то время, как почти все остальные консулы ушли со своими подданными, может служить относительным доказательством вышеизложенного»39. Иной была реакция на революцию греческого правительства, которое приняло решение об участии в интервенции в Советскую Россию, получив взамен согласие европейских держав-покровителей на вторжение в Малую Азию.
В феврале 1919 года части греческой регулярной армии вместе с французскими войсками высадились на черноморском побережье, в Одессе и Севастополе. Одновременно со своими войсками греческое правительство послало в Россию по благословению Синода трёх епископов, четырёх архимандритов и сорок священников, которых сопровождали переводчики. Их цель заключалась в духовном воздействии на местное население. Греческое правительство вело пропаганду по поводу того, что советская власть преследовала греков Юга России. В связи с этим в МИД Греции была послана советская радиограмма, в которой говорилось: «Если речь идёт о греческих биржевиках и спекулянтах, захвативших в сети своей эксплуатации черноморское побережье Украины и России, то борьба против них… составляет главную задачу советского правительства. Что же касается бедного греческого населения греческих рыбаков побережья Украины и Крыма, а также полутораста тысяч греческих бедных крестьян, живших в Закавказье, все их симпатии определённо на стороне советской власти» 40. Со стороны советской власти также велась активная революционная пропаганда в частях интервентов. Неслучайно на их кораблях в Одессе и Севастополе вспыхнуло восстание матросов. В условиях интервенции НКИД нуждался в информации о будущих действиях греческого правительства. В Архиве внешней политики Российской Федерации было обнаружено очень интересное письмо из Севастополя, датированное 23 мая 1919 года, без указания имен адресата и отправителя. Из содержания письма ясно, что его писал грек, который информировал представителя советской власти о прошлых и настоящих намерениях греческого правительства. В письме указывалось, что Греция и её население всегда испытывали чувство дружбы и признательности ко всем русским, чьи предки способствовали освобождению Эллинского государства. У Греции нет оснований выступать за ту или иную политическую партию иностранного государства – писал автор письма. «Абсолютно демократичная со времен античности», Греция занимается лишь «проблемой освобождения своих братьев и национального восстановления»41. Далее излагались обстоятельства, вынудившие Грецию предпринять военную экспедицию в Россию. Это в первую очередь долг чести перед союзниками, которые помогли Греции защититься и восстановить своё национальное единство42. Именно поэтому греческие военачальники действовали «строго в рамках приказов французского командования»43. Всё это, заключал автор, подводит к главному выводу, а именно, что греческая армия не предпримет повторный поход на Россию. Более того, в послании отмечалось, что как только позволит международная обстановка, греческое правительство вернёт свою армию и военные корабли, которые «в будущем будут приходить в Россию только с гостевым визитом»44. Скорее всего, это была основная информация, которая интересовала адресата. Греция действительно не готовилась к новому походу на Россию, потому что именно в это время начинала военную компанию в Малой Азии, ввязавшись с подачи союзников в Греко-турецкую войну 1919-1922 гг. Поэтому о повторном наступлении на Юге России не могло идти и речи. Кроме того, сама тональность письма свидетельствовала о явной попытке оправдать участие греков в интервенции. Будущие же намерения Греции в отношении Советской России представлялись автором исключительно миролюбивыми, что, бесспорно, отвечало интересам советского правительства.
Уже в 1920 году, после освобождения Крыма, советское правительство предлагало Греции начать диалог об установлении дипломатических отношений. В декабре 1920 года народный комиссар иностранных дел Советской Республики Г. В. Чичерин послал министру иностранных дел Греции телеграмму, в которой отмечалось, что информация, приходящая почти ежедневно в НКИД, «свидетельствует о сердечной и глубокой симпатии, выражаемой греческим населением к Российской Республике и её рабочему народу»45. В свою очередь и русский народ желает «установить постоянные дружеские связи между двумя странами»46. Советскому правительству известно, говорилось в телеграмме, что именно иностранное влияние заставило Грецию напасть на Советскую Республику. Российская Республика охотно готова забыть эти прискорбные факты. Однако советское правительство с сожалением констатировало, что греческое правительство предоставляет убежище на своей территории остаткам частей Врангеля, позволяя им собирать новые силы, готовые атаковать Россию. Вследствие этого российское правительство выражало протест против неблаговидных действий греческого правительства и считало, что причины взаимонепонимания между двумя странами можно было легко устранить, если бы были установлены нормальные отношения между Россией и Грецией. Поэтому греческому правительству предлагалось «немедленно вступить в переговоры с целью установления нормальных и дружеских отношений между двумя странами»47. Установить же дипломатические отношения удалось лишь в 1924 году48.
В 1920-е годы ряды греческой диаспоры на Юге России пополнили греки – беженцы из Малой Азии после печально известной Греко-турецкой войны 1919-1922 гг., закончившейся так называемой «малоазиатской катастрофой». Лозаннский договор 1923 года предусматривал обмен населением между Грецией и Турцией, то есть перемещение греческого христианского населения Турции (за исключением жителей Константинополя, Имброса и Тенедоса) в Грецию, а мусульманского населения Греции (за исключением Западной Фракии) – в Турцию. Это решение ознаменовало полный отказ Греции от притязаний на Малую Азию. В Грецию хлынул поток беженцев (1,2 млн), которых нужно было обеспечить жильём и работой. Греческая экономика оказалась под тяжёлым ударом.