Познавшие смерть - Чук Павел

ПРОЛОГ

Мужчина и женщина стояли в престижном торгово-развлекательном центре возле выхода из игрового зала, куда их дети: Робин и Айда – брат с сестрой, неотличимые друг от друга близняшки, отпросились пойти, провести время, пока их родители ходят по многоэтажному зданию, совершая покупки.

– Где они? Стоим и ждём их уже полчаса!

– Пусть наиграются. У них ещё семь минут осталось.

– Хорошо, дорогой, я волнуюсь за них.

– Понимаю, но им скоро четырнадцать, пусть привыкают к самостоятельности, не всё же время с ними нянчиться.

– Ты прав…

– Вот и они, как думаешь, кто первый подойдёт? Робин или Айда?

– Как всегда Айда и начнёт хвастаться, что опять им удалось кого-то обмануть, пользуясь своим сходством, – улыбаясь, сказала женщина.

– Мама, мама! А я сейчас прошла лабиринт!

К супружеской паре подбежали два одетых одинаково и неотличимых внешне подростка. Только на пальце одного из них надето тоненькое колечко из светлого, драгоценного материала, которое совершенно незаметно, если не обращать внимания.

– Брат постарался?

– Да, он. Сначала Робин прошёл в комнату, где симулятор боя в лабиринте, а потом я, сказав контролёру, что выходил, так и не поиграв, и меня пропустили, и мы вдвоём играли! Как же это здо́рово! Почти весь прошли!

Робин стоял рядом, довольный своей сообразительностью и скромно улыбался, смотря, как веселится его сестра.

– Так, дети, мы всё купили, теперь поехали домой. Вечером к нам приедут гости, а мне ещё проверить надо, всё ли доставили, как заказывала.

– Ну, маа-м, паа-п, давайте ещё погуляем!

– Нет, дочка, пора домой. Действительно, мы здесь с самого утра, а скоро в гости приедут дядя Феонир с женой и своими детьми. С ними поиграете. Смотри, брат уже взял тележку и повёз её к аэромобилю на стоянку. Давай, помоги ему!

– Ну, так он мужчина, справится. Я лучше с тобой пойду, помогу не заблудиться…

– Дети, не шумите и Робин, пристегнись!

– А, почему вы не пристёгнуты?

– Потому что дети до шестнадцати лет обязательно должны быть пристёгнуты, а остальные – необязательно, брат! Ты же собираешься получить разрешение на управление мо́билем, но не знаешь то, что даже я знаю, – вздёрнув вверх носик, ответила Айда.

– Не мобиля, а спортивного болида, – нехотя ответил Робин, пристёгивая ремень безопасности.

Аэромобиль взмыл вверх с парковки и, набрав высоту, полетел из торговых кварталов в спальный район мегаполиса с непроизносимым названием Йоцинкерчин, который в обыденности называли просто – мегаполис Йочин. Внутри транспортного средства находилась семья, согласно статистическим данным, обычная и ничем непримечательная для Империи Хорнариса, владения которой простирались на весь континент.

Семья летела домой праздновать день рождения, когда сверху в их аэромобиль спикировал автоматический бот городской муниципальной службы. Болтанка… крики… лица, искажённые гримасой страха и безысходности…

Подросток вскрикивает, открывая глаза.

– Робин, успокойся, что, опять сон плохой приснился? – спросила пожилая сиделка, склонившись над кроватью, окружённой со всех сторон медицинскими аппаратами.

– Да, опять тот день, снова и снова, уже который раз.

– Не волнуйся, я рядом, всё хорошо, – тут сиделка осеклась, но продолжила, – ну, почти всё, ты и сестра живы. Утром придёт врач, а через неделю, помнишь, какой день?

– Помню, но я не хочу праздновать свой день рождения. Пусть лучше родители вернутся.

– Эх, мальчик… – тяжело вздохнула тётушка Мирра, поглаживая подростка по коротко стриженой голове.

***

– Доктор, не помешаю?

– Да, проходите!

– Я по поводу ваших пациентов.

– Представьтесь, пожалуйста! Не расслышал, чей вы родственник?

– Нет, я не родственник, я нотариус – Норис Гонитар, вот мои документы. Представляю интересы семьи Оскини попавшей в катастрофу.

– Да-да. Помню. Семья, которая попала в аэроаварию на высоте не менее ста метров, если не ошибаюсь, взрослые погибли, а дети: мальчик и девочка, чудом остались живы, но состояние тяжёлое, – пробормотал мужчина в белом халате.

– Именно так, доктор, мне необходимо уладить некоторые вопросы наследования.

– Но, уважаемый Гонитар, им же нет ещё четырнадцати и, соответственно, они не могут самостоятельно принимать решения до совершеннолетия.

– Всё улажено, есть письменное согласие на опекунство их дальней родственницы по материнской линии, документы я вам переслал официальным курьером.

– Официальным? Но я не получал… минутку, – доктор нажал на кнопку вызова и торопливо заговорил, – Вениалина, посмотри курьерскую почту, есть там что?

– Доктор Тирос, – ответили по конференц-связи, – курьерская почта получена сегодня утром и пакет находится у вас на столе, справа от атласа Беренгара.

– Справа от атласа, справа от атласа, – бурча себе под нос, доктор принялся разбирать свой стол, заваленный всякой-всячиной, включая планшеты с историями болезней, отчётами, а также раритетными, вышедшими из моды бумажными изданиями медицинской литературы, – ага, нашёл! – победно воскликнул доктор, извлекая из-под атласа объёмный пакет официального отправления.

– Вижу, что вы ещё не изучали документы, позвольте мне, вкратце, объяснить суть.

– Если можно, уважаемый, – перебирая бумаги, торопливо заговорил доктор, – сами понимаете, я не юрист, а изучать это, – он картинно взвесил в руках объёмную стопку плотных листов, – у меня времени нет.

– Хорошо, но если позволите, я начну сначала, – и, не дождавшись утвердительного ответа, Гонитар, как будто желая убаюкать собеседника, продолжил тихим монотонным голосом, – как вам известно, две недели назад произошла катастрофа – аэромобиль, в котором находилась семья Оскини, потерпел аварию. Обстоятельства в данном случае не суть важны, этим занимается полиция. Выжили двое: брат и сестра: Робин Фонбрук Оскини и Айда Фонбрук Оскини. Им сейчас ещё нет четырнадцати, и они считаются несовершеннолетними, как вы правильно заметили. Согласно завещанию, составленному семейной четой Оскини, всё состояние: имущество, как движимое, так и недвижимое, а также иное, отходит детям в равных долях. Если вы изучите документы, то это не так много, но, действие медицинской страховки истекает через три дня, а несовершеннолетние не могут распоряжаться денежными средствами, соответственно и оплачивать счета, – нотариус сделал многозначительную паузу, – для этого и необходимо вступление в наследство несовершеннолетних, конечно, под опекой двоюродной сестры Заноры Оскини – Мелианоры Тривстан, являющейся единственной прямой родственницей несовершеннолетних. Вы же не хотите, чтобы их отправили в интернат?

– Нет, что вы, я понимаю, – засуетился доктор.

– Так вот, я, как нотариус, обязан удостовериться в личности Робина и Айды Оскини, огласить им завещание и по выздоровлению сопроводить к опекунше. Поверьте, оглашение завещания займёт немного времени, главное, что оплата за услуги клиники по-прежнему продолжит поступать.

– Да-да. Лечение у нас недёшево, а если страховка закончится, продлить её соответственно никто не сможет, а благотворительные фонды…

– Доктор, вы же знаете, какая бюрократия в благотворительных фондах Империи. Подай им один расчёт, подай второй отчёт, а время… вы же не будете прекращать лечение?

– Нет, что вы, состояние больных хоть и стабильно, но всё равно тяжёлое. Когда вы сможете исполнить свои обязанности?

– Готов огласить завещание прямо сейчас, – выпалил нотариус, как будто ожидая этого вопроса.

– Нет, что вы, сейчас уже поздно, давайте, – доктор пролистал несколько страниц на личном планшете, – давайте завтра, после шестнадцати часов, как раз обход проведу, процедуры закончатся, мои подопечные отобедают, отдохнут и, персонал их подготовит… морально, ну, вы сами понимаете, ещё не так много времени прошло. Психика, особенно у Айды, неустойчивая, её необходимо настроить.