– Иногда он заговаривается, – шепнула Верка, глядя на дверь кабинета, за которой исчез наш шеф. – По‑моему, он опять влюбился.
Эту тему поднимать не стоило.
– Мне нет до этого никакого дела, – заверила я и поспешила удалиться, схватив сумку и путаясь в подоле юбки: юбка длинная, узкая, и передвигаться в ней было крайне затруднительно.
Не успела я покинуть здание, в котором размещалась наша фирма, как тут же увидела Женьку: она «выпала» из остановившегося у подъезда такси. Говорю «выпала», потому что на ногах подружка устояла с большим трудом, и виновата в этом была юбка: такая же длинная и узкая, как моя. Откуда она взялась у Женьки, для меня было загадкой.
– Что это на тебе? – удивилась я, когда мы застыли на тротуаре, критически рассматривая друг друга.
– А то не видишь, – хмуро ответила Женька.
– Что‑то я раньше не видела тебя в таком… виде.
– Еще бы. Ты со мной в литературный кружок не ходишь, хотя я тебя сто раз приглашала.
– Так это что, униформа для литературного кружка?
– Вроде того. Я ж тебе рассказывала: там нет мужчин и женщин, там все литераторы. Поэтому к одежде нужно относиться… равнодушно, – вдруг порадовалась Женька нужному слову. – И не выделяться, в смысле различия полов.
– Что за глупость? – ахнула я, потому что считала, что различия как раз должны быть, причем существенные.
– Творческие люди мыслят другими категориями, – вздохнула Женька, – и ценности у них тоже другие.
– Какие же, интересно? – начала злиться я.
– Ладно, не заводись, – загнусавила Женька. – Потопали.
– У меня, между прочим, работа.
– Ну и что? Подумаешь. У меня тоже работа. Она не волк, в лес не убежит.
– Оставь свои глупости, – проворчала я, почувствовав что начинаю волноваться. – Лучше расскажи, чего мне следует ждать.
– Если честно, ничего хорошего, – кашлянув, сообщила Женька. – Их там семь человек, и все как на подбор гении. Моих собачек они не жалуют, и детективом их тоже не проймешь. Твоя задача произвести хорошее впечатление на Ипатова, зовут его Яков Семенович, впрочем, я тебе о нем рассказывала. Если он даст положительный отзыв, мы пойдем к его приятелю Аполлонскому. Он директор издательства. Конечно, издательство так себе… если честно, то совсем паршивое, абсолютно безденежное.
– Тогда зачем к нему идти? – удивилась я.
– Произвести впечатление. Хорошее, разумеется. От Аполлонского может быть существенная польза, хотя вряд ли он за здорово живешь издаст твой роман.
– Что значит «за здорово живешь»? – испугалась я, так как была законопослушной гражданкой. – Ты имеешь в виду взятку?
– Какая, к черту, взятка? Говорю, они нищие, как эти… церковные мыши. Придется искать спонсоров. Но чтоб найти спонсора, нужно заручиться поддержкой Ипатова и Аполлонского. Поняла?
– Поняла, – нахмурилась я. – Может, не стоит нам влезать во все это? Бог с ним, с детективом.
– Стоит, стоит. Тут главное – произвести впечатление. А начнут пургу гнать, ты сиди скромно, глазки опустив, а потом непременно поблагодари, мол, они тебе большую пользу принесли.
– Какую пользу? – разволновалась я.
– Критика автору всегда на пользу. Да, и вот что еще, я тебе псевдоним придумала: Анна Асадова. Звучит?
– Зачем мне псевдоним? – удивилась я.
– Затем.