Не может она равнодушно смотреть на бездомных собак.
– Неплохо тебе тут живется, Уилл. С Молли и с мальчиком. Сколько ему?
– Одиннадцать.
– Симпатичный парень. Будет повыше тебя.
Грэхем кивнул.
– Отец у него был высокий. Да, повезло мне, сам знаю.
– Я собирался приехать сюда с Филлис. Как выйду в отставку, обоснуюсь в таком вот местечке во Флориде. Сколько можно ютиться в паршивых городских квартирах! Да куда там, у Филлис все приятели в Арлингтоне.
– Я хотел поблагодарить ее за книги, которые она присылала мне в больницу, да все как‑то не пришлось. Передай ей от меня огромное спасибо.
– Я скажу ей.
Две маленькие пестрые птички вспорхнули на поверхность стола в надежде чем‑нибудь поживиться.
Крофорд наблюдал, как они, суетливо попрыгав, улетели.
– Уилл, насколько я понимаю, этот псих реагирует на фазы луны. Семья Джекоби в Бирмингеме убита в ночь на двадцать восьмое июня, то есть как раз в полнолуние. Убийство Лидсов в Атланте произошло ровно за сутки до наступления нового лунного месяца, двадцать шестого июля. Так что у нас, если повезет, еще три недели до того, как он проявит себя снова. И я не уверен, что тебе сейчас захочется торчать в этой бухте и ждать, пока в газетах появятся сообщения о следующем убийстве. Черт! Я для тебя, понятно, не большой авторитет, но скажи, Уилл, ты доверяешь моему чутью?
– Разумеется.
– Так вот, я уверен: если ты согласишься нам помочь, у нас появится реальный шанс выйти на убийцу. Черт побери, Уилл, ты снова должен быть в седле. Берись за дело.
Слетай в Атланту и в Бирмингем, разнюхай на местах, а потом двигай к нам в Вашингтон. В конце концов, что ты теряешь? Выйдешь временно поработать у нас.
Грэхем молчал.
Крофорд тоже. Волны пять раз накатывали за это время на берег. Наконец Крофорд поднялся, перебросил куртку через плечо и произнес:
– Закончим наш разговор после обеда.
– Оставайся обедать с нами.
Крофорд отрицательно покачал головой.
– Нет, я зайду попозже. Мне должны звонить в гостиницу, да и самому придется сделать несколько звонков. Но все равно поблагодари от меня Молли за приглашение.
Машина, которую Крофорд взял напрокат, отъехала от дома, подняв облако пыли. Пыль медленно оседала на кусты, вдоль гравиевой дорожки.
Грэхем вернулся к столу. Недоброе предчувствие подсказывало ему, что наступил последний день его тихой жизни на отмели Сахарная голова. Таким он его и запомнил: подтаявшие льдинки в стаканах с недопитым чаем, трепещущие на ветру бумажные салфетки, а в дальнем конце пляжа фигурки Молли и Уилли.
Закат на отмели Сахарная голова. Цапли, замерзшие точно изваяния. Кроваво‑красное огромное солнце.
Уилл Грэхем и Молли Фостер Грэхем сидели рядышком на вымокшем добела бревне, которое прибило к берегу. Отблески заката играли на их лицах, а сзади подкрадывались лиловые тени сумерек. Она взяла его за руку.
– По дороге сюда Крофорд заезжал ко мне в магазин, – сказала Молли. – Спросил, как проехать к дому. Я пыталась дозвониться тебе. Ты бы хоть изредка брал трубку. А когда мы с Уилли подходили к дому, мы увидели его машину и пошли на пляж.
– Он спрашивал о чем‑нибудь еще?
– Как у тебя обстоят дела.
– И что ты сказала?
– Сказала, что ты в полном порядке и чтобы он оставил тебя в покое. Чего он хочет от тебя?
– Хочет, чтобы я изучил материалы следствия. Как‑никак я же специалист по судебной экспертизе, Молли. Ты видела мой диплом.
– Ага. Ты заделал им дырку в обоях.
Она села на бревно верхом и повернулась лицом к мужу.
– Если бы ты действительно скучал по своей прежней жизни, как бывало прежде, я думаю, это бы так или иначе прорвалось.