При этом рессора с его стороны до отказа
прогнулась.
2
Дежурныйпо частикапитан Завгородний врасстегнутойгимнастеркеи
давно нечищеных, покрывшихся толстым слоем пыли сапогах, изнывая отжары,
сидел на крыльце штаба инаблюдалза тем, что происходилопередвходом в
казарму,
где размещалась комендантская рота.
А происходило там вотчто.Красноармеец последнего годаслужбыИван
Чонкин,маленький,кривоногий,всбившейсяподремнемгимнастерке,в
пилотке,надвинутойна большие красные уши, и в сползающих обмотках, стоял
навытяжкупередстаршинойротыПесковымииспуганногляделнанего
воспаленными от солнца глазами.
Старшина, упитанный розовощекий блондин, сидел, развалясь, на скамеечке
из некрашеных досок и, положив ногу на ногу, покуривал папироску.
-- Ложись!-- негромко, словно бынехотя скомандовал старшина, и Чонкин
послушно рухнул на землю.
-- Отставить!-- Чонкин вскочил на ноги.-- Ложись! Отставить! Ложись! --
Товарищ капитан!--крикнул старшина Завгороднему.--Вы не скажете, сколько
там на ваших золотых?
Капитан посмотрел насвои большие часы Кировскогозавода (не золотые,
конечно,--старшина пошутил) и лениво ответил -- Половина одиннадцатого.
--Такая рань,-- посетовал старшина,-- ажара уже хотьпомирай.-- Он
повернулся к Чонкину. Отставить! Ложись! Отставить!
На крыльцо вышел дневальный Алимов.
-- Товарищ старшина,-- закричал он,-- вас к телефону!
-- Кто?-- спросил старшина, недовольно оглядываясь.
-- Не знаю, товариш старшина. Голос такой хриплый, будто простуженный.
-- Спроси, кто.
Дневальный скрылся в дверях, старшина повернулся к Чонкину.
-- Ложись! Отставить! Ложись!
Дневальныйвернулся,подошелкскамейкеи,сучастиемглядяна
распластанного в пыли Чонкина, доложил:
-- Товарищ старшина, из бани звонят. Спрашивают: мыло
сами будете получать или пришлете кого?
-- Ты же видишь, я занят,-- сдерживаясь, сказал старшина.
--Скажи Трофимычу -- пустьполучит.Иснова к Чонкину:- Отставить!
Ложись! Отставить! Ложись! Отставить!
-- Слышь, старшина,-- полюбопытствовал Завгородний.-- А за что ты его?
-- Даон, товаришкапитан,разгильдяй,-- охотно объяснилстаршина и
снова положил Чонкина. Ложись! Службу уже
кончает, а приветствовать не научился. Отставить! Вместо
того,чтобкакположено честь отдавать, пальцырастопыренные куху
приставити идет не строевымшагом, а как на прогулочке.Ложись! Старшина
достализ кармана платок ивытер вспотевшуюшею. Устанешь с ними, товариш
капитан. Возишься, воспитываешь, нервы тратишь, а толку чуть. Отставить!
-- А ты егомимо столба погоняй,-- предложилкапитан.-- Пусть пройдет
десять раз строевым шагом туда и обратно и поприветствует.