Остров Тенедос из литография из книги Броневского «Записки морского офицера».
На следующий, i862 год флот перебазировался из уютной и такой домашней Адриатики на остров Тенедос, перед самым носом Оттоманского султана, который снюхался с Англичанами и отказал в попытке форсирования проливов и возвращения домой русской эскадре. Да и русской на тот момент ее было можно назвать весьма условно, так как матросы и выборные офицеры разговаривали на разных языках: арабском, греческом, и разнообразных балканских. У многих матросов появились на Корфу жены и нехитрое хозяйство, и моряки мечтали туда вернуться.
Разнообразил быт команды захват большого торгового корабля с грузом ковров, обычно все грузы продавали, а вырученные средства делили по законам призового права, но в данной ситуации заплатить достойную цену никто не захотел, и адмирал с офицерами принял решение распределить груз по кораблям отряда. И тогда русские корабли уподобились плавающим султанским дворцам, куда не ступишь везде под ногой не жесткое дерево, а персидский ковер. Правда добавлялась обязанность чистить их, но это не так удручало, как радость от комфортных ощущений. Именно тогда Кондрат Пчелкин – дали ему фамилию за быстроту, как на борту судна, так и в бою, решил во что бы то ни стало жить в роскоши, которая не только, конечно, дорогая и требует затрат на содержание, но и дарит ощущение гармонии, красоты и спокойствия.
Оттоманскому султану, не понравилось, ни захват корабля с грузом ковров на огромную сумму, ни блокада проливов, так удачно образовавшихся после глобального потопа произошедшего лет сто назад, примерно в i750 году, как учил Кондрата адмирал Дмитрий Николаевич. Приказал султан своему флоту выйти из гаваней и сразиться с зарвавшимися русскими, оставшимися в то время одни, так как англичане выполнив свое обязательство, по уничтожению оттоманских батарей, причем самую важную роль сыграл в этом русский десант, который высадившись на необорудованном побережье, под ураганным ружейным огнем неприятеля, сумел захватить один форт за другим, заклепали пушки, взяли, что смогли унести и представляло ценность, а операцию преподали, как будто все это Англичане сотворили, так как еще оставалась надежда, что эскадру пропустят в родной Севастополь. С той вылазки храниться у Кондрата оттоманский кинжал с инкрустацией и арабской вязью, которую отрок решил во что бы то ни стало выучить и прочитать научные книги на арабском, а потомки Магомета ведь большие изобретатели, одни только насосы, да механические куклы стоят, не говоря о многом другом, где Европе и не снилось.
Но надежда улетучилась, когда из вороньего гнезда, Кондрат первый заметил эскадру противника, показались на горизонте корабли эскадры Бекир-бея и Сеида-Али-паши. Парусники противника построены из более лучшего дерева, имели рациональные обводы, присущие французской судостроительной школе, и в целом более быстроходны. Русские же корабли, мало, того, что придерживались при изготовлении английских лекал, так еще несли в своей конструкции бремя обмелевшего финского залива, после поднятия уровня вод, и поэтому обладали меньшей осадкой, нежели оттоманские но и большей шириной, так как длину увеличить представлялось делом сложным в виду прогиба киля при увеличении нагрузки. Что отрицательно сказывалось, как на маневренных качествах парусных кораблей, так и на скоростных, но позволяло установить мощные орудия, которые при грамотном использовании могли компенсировать особенность конструкции.
Корабли же султана построены лучшими судостроителями Франции, на них даже предусматривалась установка брони, правда пока дубовой, так как новые орудия европейских стран, стали обладать такой мощностью, что пробивали стандартный парусный фрегат с борта, в борт, а это уже никуда не годилось, необходимо срочно, что-либо предпринять. Орудия на кораблях султана установлены лучшие французские, да и вообще союз с Наполеоновской Францией благоприятно отобразился на экономике, обществе и нравах оттоманской империи, в пику общепринятому мнению, являвшейся более европейской страной, нежели азиатской. Все ее видные деятели промышленности, науки, культуры армии и флота являлись выходцами из стран балканских, Греции, Египта и Европы, а сама территория страны была центром Античной цивилизации, с ее архитектурой, технологиями и правом.
Оттоманы причем пользуясь, попутным ветром и лучшими характеристиками своих кораблей подошли к Тендосу, высадили десант, и стали штурмовать русские бастионы. Флот Сенявина, медленно словно черепаха пытался приблизиться к противнику, но ветер не благоприятствовал. В эти два дня Кондрат, решил осмотреть трюм «Рафаила» откуда был прогнан старшиной Прохором, да еще получил затрещину, но самое главное понял, что там где храниться балласт – этакие круглые шары с амальгамой7 внутри, идут множество металлических шин, причем, как от медной обшивки днища, так и от стоячего такелажа кораблей к верхушкам мачт. Как все это работает, он с первого раза не смекнул, но дал себе обещание разобраться, да уж больно голова болела от затрещины.
И грянул бой! Русские корабли «Рафаил», «Селафаил», «Мощный», «Твердый», «Скорый» спустились по ветру на противника и атаковали его флагманский корабль «Мессудие8».
– Смотрите русские даже захваченный у шведов «Ретвизан9» притащили! – показал на 64-пушечный линейный корабль контр-адмирала Грейга оттоманский младший флагман Бекир-бей, – видимо совсем плохо с кораблями у русских, да и идут они не ровным строем, а вразнобой, видимо и с управляемостью у них не очень.
– Но они могут продолжить славное дело своего адмирала Ушакова, и атаковать наш флагман, – предположил капитан «Оплота морского10».
– Но ты погляди какие у них корабли в отличие от наших! – продолжил Бекир-бей, – давно в море, их днища обросли ракушками, да и вступили они в бой лишь потому, что мы уже два дня штурмуем их базу, и вот-вот возьмем, и тогда не пощадим, тех, кто вздумал портить жизнь столице славной Порты.
Афонское сражение 19 июня 1807 года. (Алексей Боголюбов 1853 год).
Корабли сблизились на пистолетный выстрел и обстреливали сквозь пороховой дым друг друга, не щадя никого. Русские дрались не на жизнь, а на смерть, так как в случае поражения отступать им будет некуда. Оттоманские моряки осознавали, что не победи они сейчас и в огромном Стамбуле начнутся голод и волнения, так как едоков там много, и если подвоз угля на Черном11 море небольшими парусными фелюгами12 относительно безопасен, то фрукты, вино и мясо, а также хлеб доставляемые через Средиземное и Эгейские моря доставлены не будут. Причем Бекир-бей вспомнил и злосчастный корабль с грузом ковров, захваченный русскими, там была и его доля. Адмирал вложил по совету еврейского торговца с кем состоял в дружеских отношениях свое десятилетнее жалование, в надежде преумножить, а оказалась судьба дала ему очередной урок, которых в его жизни и так было много, что необходимо заниматься лишь одним делом и лишь тогда ты его будешь делать хорошо, как настоящий мастер.
Русские матросы абордажных партий уже вскакивали на палубу «Седд Аль-Бахра» грозно размахивая палашами и стреляя из пистолетов во все стороны. Адмиралу Бекир-бею пришлось окончить свои сожаления о потере груза ковров, и командовать на юте13 своего флагмана преданными офицерами штаба, которые выстроившись полукругом, обнажили сабли, полные готовности отдать жизни, но не сдаться. Первая атака нападавших была отбита, но ружейный огонь с мачт «Ретвизана» положил много защитников в то время, как мачты турецкого корабля сбиты и расположить там своих стрелков не представлялось оттоманским офицерам возможным.