Обернувшись на звук шагов и оторвавшись от созерцания пейзажей, отец при виде меня изобразил на лице улыбку.
– Ты повзрослел и возмужал, – были первые его слова.
– У меня были подходящие учителя, – слегка наклонив голову, уведомил я.
– Похвально, что ты отмечаешь заслуги учителей. Как я понимаю, преимущественно Эльсуна?
– Ницаг не учил, а калечил меня.
– Он получил по заслугам. Я даже рад, что так произошло. Ты показал, на что способен потомок славного и древнего рода.
– Я всего лишь учусь. Могу больше. Мне нужно время.
– Время нужно всем, но не всегда оно есть, – вздохнув и сложив руки за спиной, поразмыслил вслух отец.
Он был склонен к философской беседе.
– Садись, поговорим, – жестом указал Вахутирн на ложе.
– Лучше, если я постою. Все-таки шатерн (роскошное ложе) больше располагает к иному времяпрепровождению…
– Да, ты изменился. Знаешь, зачем я тебя позвал?
– Только лишь предполагаю.
– Готов услышать твое предположение.
– Думается, ты хочешь поручить мне что-то важное.
– В чем-то ты прав, – отозвался отец.
На месте он не стал стоять, а начал прохаживаться мимо меня, о чем-то размышляя. Что-то тревожило Вахутирна. Внезапно, остановившись напротив меня, отец произнес:
– Хотел поговорить с тобой о важных делах. Ты мне нужен и не только мне…
Я молчал.
– Сихтэе и сэдарам нужен мужчина-воин, который разберется с валбами и интами. Как я вижу, ты вскоре будешь готов это сделать. Скажи мне, только честно, видишь ли ты для себя такую судьбу?
Выдержав некоторую паузу, я ответил положительно. Отец спокойно воспринял мои слова. Какое-то время он молчал, а потом с его губ слетели следующие слова:
– Если ты говоришь правду – это похвально, если нет, – обман все равно вскроется.
– У меня нет какого-то особого желания разбираться с нашими врагами. Мне лучше жить так, как я жил. Я хотел бы покинуть Оэран и жить, как прежде…
– Этого пока не произойдет. Ты должен пройти все, что следует для подготовки. Будешь не только грицархом (воин младшего звена управления), но и полководцем. Под твоим командованием будут десятки тысяч воинов, готовых по первому зову выполнить приказ.
В глубине естества отлегло. Покидать Оэран я не хотел, но Инсанг настоял на том, чтобы я работал на упреждение и заявил при удобном случае в завуалированной форме отцу о своем желании перейти жить в привычные мне условия. Ход сработал.
– Не останавливаются на половине дороги, – продолжил высказываться отец. – Ты должен стать воином. Как думаешь, сколько тебе еще нужно для этого?
– Год, – не колеблясь, произнес я.
– У тебя полгода и возможность самому выбрать себе одного учителя.
– Почему одного?
Легкое недоумение читалось на моем лице.
– Другого наставника выбрал для тебя я сам. И это мое решение обжалованию не подлежит.
– Кто он?
В следующую секунду в воздухе передо мной возникло точное голограммное изображение Ловиуца и начало медленно вращаться вокруг своей оси, чтобы я его хорошенько рассмотрел.
– Лицо мне знакомое. Он воцелл?
– Бывший, – уточнил отец. – Это то, что тебе нужно. Ловиуц вскоре переедет к тебе поближе в Оэран. Вместе с ним будете заниматься.
Чего-чего, а этого мне точно не хотелось.
– А без этого нельзя?
– Ты же должен обтесаться и мудрости набраться. Ловиуц умен. Его помощники, Зуглай и Целин, помогут тебе.
– Был Ницаг, теперь Ловиуц. Зачем тогда мне еще учитель?
– Ловиуц будет с тобой заниматься, как с моим сыном, преимущественно интеллектуальной работой, а тот, кого выберешь ты из кандидатур тебе известных, займется больше твоей физической подготовкой.
И тут я все понял. Меня будет обрабатывать Ловиуц. «И это тебе, Тэатан, не прямолинейный Ницаг, который рубит с плеча», – подумалось мне.
«Нехотя соглашайся», – прозвучала в голове подсказка Инсанга.
Я так и сделал, слегка сопротивляясь для виду, вяло убеждая отца, что справлюсь и без Ловиуца. Взамен этого я вновь настоял на том, чтобы Женарт, Паис и Као Ван были моими друзьями и помощниками. Отец согласился, слегка пожурив меня за то, что я выбрал общение с уборщиками, лаэсами из низшей касты. Я же в ответ сказал, что все равно никто из моих бывших друзей и знакомых не захочет и не будет вместе со мной выполнять упражнения. Возразить отцу было нечего. Он согласился. Да и чего было отказываться? Шла игра очень тонкая и на полутонах. Я не был специалистом в ней, делал только лишь первые шаги, но, как потом оказалось, весьма удачно.
Как-то само собой и незаметно мы разговорились. Отец ни с того ни с сего на первый взгляд начал меня расспрашивать о ситуации, о том, что я думаю по поводу представителей разных групп населения. Я отвечал подчас жестко и нелицеприятно для них. Выделил из всех жителей я только лишь воинов и интеллектуалов-ошей. Остальных я назвал презренным рабами, влачащими жалкое и полуживотное проживание. Вахутирн спокойно воспринял мои слова, но внутри, что я отметил, он остался довольным.
Интов, валбов и бларгов (мастера 4-5-6 ступени посвящения) я тоже заклеймил, назвав их грязью и мусором, который надо убрать как можно быстрее с планеты. Отцу понравились мои слова. Он даже слегка для виду разоткровенничался, начал называть вещи своими именами. Наша беседа тогда была беседой двух друзей, делающих одно дело. Я слушал себя и удивлялся, как это у меня все так легко выходило. Я даже заверил отца, что, если мне удастся разобраться с Игулом, то я хотел бы получить в управление сразу несколько областей. Вахутирн, не моргнув глазом, согласился. При этом отец пообещал, что даст мне выбрать самые процветающие области Сихтэи, если это случится. Обещать, я вам скажу, не тяжелые снаряды передвигать, напрягая мышцы. В общем, мы расстались, довольные собой и друг другом. Так мне показалось. Я отправился в Оэран, а отец сразу ж вызвал к себе Нагриха и Ловиуца. Их беседу я также вкратце привожу.
Взглянув на советников, Вахутирн спросил:
– Что думаете по поводу беседы? Сын, как я вижу, изменился, но думается мне, что во многом он поменял тактику и притворяется, высказываясь о наших врагах.
– Как бы это ни было, но сдвиги есть, – высказал мысль Нагрих.
– Твой сын играет, – убеждено заявил Ловиуц. – И в данном случае меня волнует один вопрос: кто и как ему помогает. Не может урчай сам в таком возрасте так искусно играть партию без опытных советчиков. Надо выяснить, кто они.
– Тебе будут даны широчайшие полномочия для этого. Если дело обстоит так, как ты говоришь, для нас это еще лучше. Надо только лишь сменить вектор направленности.
– Мне нужно будет просканировать и изучить его сны, а также деятельность в бодрствующем состоянии. Больше всего меня интересуют его мысленные беседы, то, с кем он общается.
– Эта информация будет тебе предоставлена, – пообещал Вахутирн.
– Ты просматривал ее? Там есть что-то интересное?
– Почти ничего, – сознался отец.
– Значит, – сделал вывод Ловиуц, – это не то, что нам нужно.
– Копай. Все предоставляю для этого.
Ловиуц слега заметно наклонил голову.
– Игра становится все интереснее, – заметил Нагрих.
– Ты, я надеюсь, на нашей стороне? – поинтересовался Вахутирн.
Его вопрос поколебал Нагриха, хотя виду он не подал.
– А есть какие-то сомнения в том, что это не так?
– До меня дошли сведения, что ты связан с Эльсуном и работаешь на его стороне, – решил открыть карты Вахутирн.
Скрывать, что это так, было бы неверным в данной ситуации, поэтому Нагрих, нисколько не смущаясь, ответил:
– Да, это так. Я не только помог бежать семье Эльсуна из Фаэи, но и пообещал позаботиться о Тэатане. Эльсун также просил, чтобы я помог ему бежать из Фаэи, но, как я вижу, в этом нет необходимости.
– Пообещай мне, что не будешь больше делать то, о чем тебе намекал, говорил или просил Эльсун, – тихо произнес Вахутирн, искоса поглядывая на советника.
– Эср цу оклиум (Даю честное слово), клянусь, – добавил Нагрих.