В зале послышался гул, с задних рядов снова засвистели. Между тем бородатый повернулся к Алексу, опустил микрофон и просительно, но вместе с тем требовательно произнёс, что, к сожалению, тому нужно уйти со сцены, так как он нарушает регламент работы конференции. Церебраун почувствовал, что краснеет и сразу же вспомнил женщину, что выступала перед ним. «Не в то время и не в том месте», – так, кажется, она сказала.
Алекс покорно кивнул и направился было за кулисы, как вдруг раздался негромкий, но очень властный голос откуда-то с первого ряда:
– Но ведь правило о трёх вопросах из зала, как мне кажется, никто не отменял?
Бородатый человек хотел было ответить отрицательно, но внимательно вгляделся в вопрошающего и глупо заморгал. Зал, почувствовав слабость, тут же загудел сотней голосов сверху донизу:
– Да, да, три вопроса! Никто не отменял! Бородуля, давай по чесноку! Имейте совесть! Правила диктует, а сам их не знает! Ага, бороду отрастил, а ума нет! Доктор, будьте добры, ответьте на три вопроса! Та баба убежала, и этого туда же?! Нет уж, позвольте! Церебраун, погодь-ка! Соблаговолите, уважаемый!
– Хорошо-хорошо! Это да! Это действительно по правилам! – бородач остановился и энергично закивал. Потом вскинул вверх руки, тряся ладошками по бокам головы, как слон ушами. – У вас есть право на три вопроса! А я умываю руки! – он демонстративно потёр ладони и потопал за кулисы.
– Ну, х-х-хорошо, – неуверенно протянул Алекс. – С кого начать?
Сразу несколько человек в зале вскинули руки. Выбрать было сложно, взгляд упал на мужчину в галстуке. Обычно на конференции приходили одетыми более неформально. Может, поэтому он его и выделил: тот показался ему более интеллигентным.
– Вот тот человек в костюме, да, да, вот, справа! – показал на кого-то Церебраун. – Прошу вас!
В зале медленно поднялся дородный мужчина с двойным подбородком в пиджаке со значком на лацкане. Он оглянулся вокруг и произнёс:
– Товарищи! Я скажу, что являюсь депутатом, вернее, кандидатом в депутаты по своему одномандатному округу! И по ходу моей деятельности возникают различные эксцессы! И то, как люди глядят на эти процессы, нам знать до крайней степени необходимо! Особенно современные, так сказать. Нам жизненно важно это муссировать. А что тут сейчас мы увидели? Пришёл человек, рассказывает нам, как на всё это смотреть! Но не то! Совершенным образом! И вообще, откуда пришёл, кто его к нам послал? И с какой, понимаете ли, целью? Не засланный ли это казачок?
– Вы не могли бы яснее задать свой вопрос? – прервал его конферансье.
– Мог бы! И сейчас сделаю это, уж будьте уверены! Я, между прочим, тут от народа! Это он меня, значит, назначил от его имени управлять и вопросы, кому мне лично надо задавать! По какому праву, поинтересуюсь я, было занято место другого человека, который хотел бы донести до нас взгляды на современный мир? Я ради него сюда и явился! А вместо этого, что я получил? Вернее, я вообще ничего не получил за свои честно заплаченные деньги!
– Наворованные! – донеслось с галёрки, и в зале раздались смешки, а дядька повернулся на окрик и затряс в ту сторону кулаком.
– А ты иди, докажи, а потом гавкай!
– Ваш вопрос то в чём заключается? – перебил его конферансье. – Либо вы сейчас задаёте вопрос, и мы засчитываем его за первый, либо вы не задаёте вопрос и садитесь.
– Я задам вопрос, задам! Но прежде мне нужно получить ответ! Я это так просто не оставлю. Я муссировал и буду муссировать…
– Или вопрос, или садитесь, и я отключаю ваш микрофон! – не выдержал и повысил голос конферансье.
– Мой вопрос! – толстячок сжал зубы и на несколько секунд замолчал. – Вопрос мой, значит, будет такой. Вы вернёте деньги, если я не увидел, куда пришёл?
– Вернём! Я сам из своего кармана вам отдам. – Кивнул головой конферансье и добавил вполголоса, как бы про себя: – Впрочем, вы привыкли жить за счёт наших карманов.
Зал хохотнул, а дядька сел, сделав в вид, что не услышал.
– Второй вопрос! – повысил голос конферансье и вопросительно повернулся к Александру. – Принимайте решение, кто будет задавать второй вопрос. Только на этот раз постарайтесь выбирать более тщательно, не совершайте ошибку повторно!
– Хорошо, – улыбнулся ему Алекс и незаметно подмигнул. – В следующий раз буду выбирать с умом!
Магистр повернулся к залу, покрутил головой влево-вправо, пробежался по поднятым рукам и показал на молодого парня в бежевой толстовке и со смышлёными глазами.
– Давайте вы, может?
– Да, спасибо вам больше, Александр, – парень живо соскочил с места. – У меня вопрос, который меня волнует, как дизайнера. Правда ли что левый глаз видит правым полушарием, а правый – левым. Зачем это? Как это объяснить? Спасибо!
– Краткость – сестра таланта! – похвалил его Александр, широко улыбнувшись. – Вам спасибо за вопрос! Это очень интересная тема, и я отвечу сразу: нет, не так. Это распространённая ошибка, и на самом деле все происходит иначе. Сейчас я попробую объяснить это как можно более понятно.
Церебраун на несколько секунд задумался и погладил подбородок, как бы подыскивая слова.
– Поделите область зрения перед собой на два сектора: левый и правый, – начал объяснение Александр. – Условным центром будет середина носа. Так вот, всё, что находится справа от носа, обрабатывается левым полушарием. А то, что слева – правым. Это понятно? Хорошо, слушайте дальше. Хрусталик переворачивает изображение сверху вниз и слева направо. Поэтому всё, что находится справа, попадает на левые стороны сетчатки, и наоборот. Дальше информация от правой части сетчатки обоих глаз идёт в правое полушарие, а от левых – в левое. Посередине они частично встречаются и образуют зрительную хиазму – место пересечения волокон зрительного нерва.
Полушария нашего мозга воспринимают всё по-разному. Левым полушарием мы лучше понимаем детали, читаем, считаем, каталогизируем, если можно так сказать. А правым – видим мир в широком смысле, образами воспринимаем его целостную картину. Это нужно учитывать, поэтому вам, как дизайнеру, скажу, что текст лучше всего располагать справа, а изображения – слева. Это не значит, что картинка увеличит продажи вашего заказчика, это означает, что мозгу так будет чуточку проще. Я ответил на ваш вопрос? – спросил Александр, приподняв брови.
– Даже на два, – покивал головой парень в толстовке. – Спасибо! И ещё микро вопросик, разрешите?
– Ну, хорошо, давайте.
– Скажите, а видеоконнекты когда-нибудь будут?
– Микро-ответ. Скорей всего да, потому что такие разработки ведутся. Но пока внятных результатов нет, даже клинические исследования ещё не начались. Следующий вопрос?
В зале вновь устремились ввысь десяток рук.
И тут Алекс сделал выбор, который в корне изменил его жизнь. Бесповоротно. Навсегда. Это произошло, словно где-то там, в градиенте от одного цвета к другому, потому что началось изменение не прямо сейчас, а возможно, в тот момент, когда ему позвонили по телефону. Или, когда он выбрал, что всё же поедет в Авилею. Или в десятке других случайностей и решений, которые возникают в каждую секунду жизни.
Александр Церебраун снова обратил свой взгляд на красотку в красном платье в переднем ряду. Она сидела, приподняв руку чуть вверх и держа её в районе чудесного декольте.
– Вот девушки у нас сегодня вопросов ещё не задавали.
Он показал рукой прямо на красавицу.
А она пристально посмотрела на него.
– Что ж, был выбран последний вопрос! – возвестил конферансье. – И я его одобряю, коллега.
Он понизил голос, как бы по секрету сказав это в микрофон. В зале засмеялись. Девушка изящно поднялась со своего места и несколько секунд ловила на себе восхищённые взгляды мужчин, льющиеся со всех сторон. Потом изучающе-заинтересованно пристально посмотрела на Алекса и промолвила: