Это они!
Мысли посыльных от местных банд сбились в кучу и помешали быстро сформулировать и озвучить требуемые ответы на конкретные вопросы.
– Барри, – не дождавшись ответа заговорил темнолицый. – Вот, каждый раз я убеждаюсь в великом уме господина Феликса, нашего уважаемого покровителя.
– Остапий, дык, поясни мне, – пробасил здоровяк и чуть-чуть изменил наклон клинка. – О чём ты сейчас? – попросил он напарника сделать уточнение по затронутой теме и хмуро взглянул на двух нарушителей.
– Ну-у-у… – Сивый качнул подбородком, указав на дверь комнаты, у которой образовалось нечаянное задержание. – Как он поговаривал в разъездном городе, в том самом, что с узловою станцией, – Остапий счёл нужным дать расшифровку товарищу. – Вот как он советовал-то, про два снятых номера?
– Как? – Барри оживился. – Я не припомню!
– Сымайте два, да вселяйтесь, – Сивый поднял вверх указательный палец. – Токма, предупреждение строгое дайте хозяину двора постоялого, чтобы тот не говорил, да ни в коем разе, про то, в каком именно номере вы отдыхаете. Да следите за гостями из комнаты напротив, – Остапий завершил пояснение и надавил глушителем револьвера на голову Рогатого. – Итак, обзовитесь, да обскажите-ка нам, от кого прибыли, да и по какой-такой надобности в щели глазеете и подслушиваете? Ну? – добавил он строгим окриком и оскалился, чем нагнал на бедолагу дополнительного страха.
Бздынь!
На пол упала связка саквояжей с плеча Бурого, которую он не смог поправить по вполне объективной причине. Весело звякнули монеты и украшения, заставив всех опустить взгляд на пол.
– Не губите! – вскричал Бурый и бахнулся на колени, не обращая внимания на клинок у своей шеи. – Откупные мы принесли! Всё в целости! Собранное для уважаемых…
– Главы наших ватаг постаралися! – подхватил Рогатый. – Вот, для общества всё и сготовлено!
– Все скинулись? – уточнил Сивый, отводя дуло оружия чуть-чуть в сторону.
– Все-все… – запричитал Бурый. – Окромя несговорчивых братьев Трофичей… Так, а оные завсегда особливо держатся, не принимают решений уважаемого общества, нашего и вообще…
– Та-а-ак! – протянул Остапий и нахмурился. – А ну-ка, мил люди, поднимайтеся с коленок-то, – он похлопал револьвером по голове Рогатого. – Счас пояснение дадите, а опосля гостями нашими побудите, – добавил он сменив тон на более мягкий.
– А чево вас выбрали-то? – Барри не удержался от сарказма. – Как тех самых, кого вовсе не жалко? Хе-ех! Узнаю правила ватажной жизни, это же… Как уж там её Феликс окрестил? Но-ста-льги-я, просыпается у меня! – добавил он и хихикнул.
Смешок здоровяку не очень удался из-за его характерного баса, и подействовал на посыльных не в том ключе, в котором был должен.
Господа, конечно же, встали с колен, однако трястись начали. Зрачки неистово забегали в их округлившихся глазах, а воображение нарисовало в Сивом и Барри зловещих людоедов.
– Ну-ну-ну! Всё-всё-всё! – Остапий постучал по спине Рогатого. – Входите, только ношу подберите, – он указал стволом револьвера на валяющиеся саквояжи.
– Не бойтеся, – пробасил Барри, едва не усугубив ситуацию с перенапряжением эмоционального состояния у посыльных ватажников.
Пребывая в страхе и не думая о возможности неподчинения, Бурый и Рогатый прошли в помещение, расположенное напротив искомой комнаты.
Тут им предложили присесть, чем немного успокоили. Надежда на положительный исход труднейшего дела замаячила в судьбе посыльных призрачным парусом Бригантины Везения, или крутанулось колесом Фортуны, знаменитой богини Удачи.
– Итак, это что у вас? – Сивый встряхнул увесистым саквояжем.
– Откупные, – Рогатый поторопился с ответом. – Это, кстати, Бурый, а меня кличут Рогатым! – она вовремя вспомнил о необходимости представления.
– Даже не буду интерес выказывать, отчего такое замысловатое имечко тебе дадено, – пробурчал Барри, но улыбаться не стал, во избежание нечаянного давления на гостей.
– Расскажите-ка нам, где те ироды, что общественность не уважают обитают, – продолжил диалог Остапий, вертя револьвером на пальце. – Обсказать им должно, про уважение, – он зло прищурился, глядя в окно.
– Тут совсем недалече, – быстро нашёлся с ответом Рогатый. – Пара дворов и харчевня их, – он немного замялся. – Ватажная она, да все завсегдатаи тамошние из их артели воровской, – добавил он и виновато потупился.
Барри сжалился над честным жуликом и протянул ему кружку с хмельным квасом.
– На-ка, вот, испей-ка, – здоровяк отразил в мимике дружеское расположение, но не улыбаясь. – А оные супостаты счас там?
– Там-там! – делегаты с откупным золотом закивали им в унисон.
– Хорошо, – Сивый почесал свой висок набалдашником глушителя револьвера, который заинтересовал нечаянных горемык. – Проведать придётся, – Остапий выдал предсказуемое решение. – Иныче, господин Феликс, великий и ужасный смотритель с Великих Хребтов, разгневается, – прозвучали спокойные слова, заставившие посыльных в страхе отшатнутся на спинки стульев. – А вы, посидите покамест тут.
После этих слов Барри спокойно связал обоих делегатов, которые не стали проявлять недовольство и даже не попытались дёрнуться в порыве ретироваться.
Сивый с напарником спешно оделись, прикрыв полушубками офицерские мундиры, проверили оружие и сразу выдвинулись к братве Трофичей.
Адрес им указан был в точности, и господам проверяющим ничего не стоило отыскать нужную харчевню. Бандитский и разбойничий притон местных авторитетов встретил их закрытыми ставнями окон и запертой изнутри дверью, что обрадовало двух решительных господ.
– Зато, Барри, у нашего дела доглядчиков не будет, – улыбнулся Остапий. – Давай-ка, готовь оружие, ну, а я постучу, – серьёзно произнёс Сивый и вытащил из кобур сразу два револьвера.
Барри приготовил свой обрез и вытащил из ножен рунную шпагу, подаренную господином Феликсом. Следом, он сотворил немудрёную Руническую вязь, активируя дополнительные боевые возможности магического оружия и кивнул Сивому, мол – давай!
Бум! Бум! Бум!.. Бум! Бум! Бум!
Остапий постучал и наведя на дверь оба револьвера взвёл их курки.
– Грузый, а Грузый! – донеслось из-за неё. – Глянь-ка, кого там на ночь глядя-то принесло? Свои, дык почитай, что все тута!
Дверь скрипнула засовом и приоткрылась.
– Какого леше…
Хлоп! Бу-бух…
Грузый не договорил и упал навзничь, громыхнув безжизненным телом об пол. Лоб его заимел непредусмотренное природой отверстие, а друзья не мешкая ворвались в харчевню.
Хлоп! Хлоп! Хлоп!
Ф-ши-и-и-и-их! Динь! Бу-у-м…
На пол начали валиться подстреленные Сивым ватажники, а голова одного нерасторопного, который решил сразиться с Барии вооружившись холодным оружием, потеряла связь с телом. Она покатилась по полу, весело подскакивая при ударах огрызком позвоночника, а тело бедолаги продолжило стоять, окрашивая стойку раздачи кровью, фонтанирующей из перерубленных артерий.
Для перезарядки револьверов Сивому пришлось нырнуть за стойку, а Барри разрядил оба ствола обреза в толпу вскочивших разбойничков ватаги Трофичей. Сноровистыми движениями оба товарища перезарядили оружие и скинули шубы на пол. Остапий выкинул из-за укрытия какой-то горшок, отвлекая бандитов, а сам ушёл перекатом вбок.
Хлоп! Хлоп! Хлоп! Хлоп!
Хлоп! Хлоп!
Ещё несколько тел супостатов рухнули на пол осаждённой харчевни.
– Да кто вы такие? – прозвучал возмущённый окрик из зала. – Это же беспредел!
– Дань пора выплачивать! – прорычал Сивый. – Поговорим? Или Барри осерчает!
В этот момент здоровяк поднял отделённую от тела голову и швырнул её из-за стойки, ориентируясь на прозвучавший голос.
– Это те самые… Что рубят головы… О них всё Порубежье гремит… – пробежал ропот испуганных людей.
– Можем вызвать сюда группу боевых Магов, да вместе с армейскими! – угрожающе прорычал Барри. – Токма, вот, что подметить-то правильным будет, – он прервался на мгновенье. – Дык, при таком раскладе-то, нет нужды разговоры разговаривать! У вас минута! Считаю до трёх!