Они – правители и бизнесмены, практичные и безжалостные. Терять вложения они не любят. Поэтому – Гильдия и ее охотники.
– Разница есть, – отрезала Микаэлла, – потому что американский и европейский капитулы Гильдии – самые мощные. Если следующий директор не справится с работой, нас ждет бунт.
Рафаила заинтересовал такой подбор слов. В нем слышался подтекст, что находящиеся под ее нежным попечением вампиры готовы в любой момент удрать.
– Мне это надоело. – Мускулистая туша Тита шевельнулась, блеснула иссиня-черная кожа. – Приведите этого человека, и давайте его послушаем.
Рафаил согласился и мысленно обратился к Иллию:
Впусти Саймона.
Тут же открылись двери и вошел высокий мужчина, мускулистый и жилистый, как уличный боец или солдат-пехотинец. Волосы у него побелели, лицо покрылось морщинами, но живо и ясно смотрели с него ярко-голубые глаза. Иллий закрыл за ним двери, и снова комната оказалась отрезана от мира.
Уходящий в отставку директор Гильдии встретился глазами с Рафаилом и наклонил голову.
– Для меня честь предстать перед Советом. Я никогда не ожидал такого.
Осталось несказанным, что почти никто из представших перед Советом живым не выходил.
– Присядь.
Фаваши показала на стул, поставленный у открытого конца полукруга.
Старый воин сел без малейшей неловкости, но Рафаил видывал Саймона в расцвете его сил и знал, что директор Гильдии уже испытал дуновение возраста. И все же стариком он не был и не будет никогда. Это человек, заслуживающий уважения. Когда-то Рафаил мог бы назвать такого человека своим другом, но то время прошло тысячу лет назад. Он знал теперь слишком хорошо, что жизни смертных мигают и гаснут, как светляки.
– Ты желаешь оставить свою должность? – спросила Неха с царственным изяществом.
Она одна из немногих сохранила при себе двор. Королеве Ядов убить человека – как муху прихлопнуть, но ее утонченной грацией нельзя будет не восхищаться, даже корчась в судорогах.
Саймон под ее взглядом не утратил хладнокровной собранности. Пробыв директором Гильдии более сорока лет, он приобрел уверенность, которой недоставало юноше, на глазах Рафаила взявшего бразды.
– Я должен, – ответил он. – Мои охотники были бы рады, если бы я остался, но хороший директор должен в первую очередь думать о здоровье Гильдии как целого. Это здоровье исходит сверху – руководитель должен быть в высшей степени способен сам выйти на охоту, если будет необходимо. – Горькая улыбка. – Я силен и искусен, но я уже далеко не так быстр, и нет желания танцевать со смертью.
– Честные слова, – одобрительно кивнул Тит. Ему легче всего бывало среди воинов и их породы – правил он грубой силой и был так же прямолинеен, как его резко очерченная челюсть. – Силен тот генерал, что способен отдать власть.
Саймон принял комплимент с легким кивком.
– Я всегда буду охотником, и, как требует обычай, буду в распоряжении нового директора до самой моей смерти. И при этом я безгранично верю в ее способность руководить Гильдией.
– Ее? – фыркнул Хариземнон. – Это женщина?
Микаэлла приподняла бровь:
– Мое уважение к Гильдии вдруг выросло стократно.
Саймон не позволил втянуть себя в этот диалог.
– Сара Хазиз – лучший кандидат на мое место. По многим причинам.
Астаад поправил крылья:
– Расскажи.
– Со всем уважением, – ответил Саймон, – это не входит в компетенцию Совета.
Первым отреагировал Тит:
– Ты хочешь бросить нам вызов?
– Гильдия всегда сохраняла нейтралитет, и тому есть причина.