Рейчел посмотрела Нику в лицо:
– Как бы ни было больно признать это, но, я думаю, твоя мать права: нужно вернуться домой.
– Нью-Йорк – мой дом, – отрезал Ник.
– Ты же понимаешь, о чем я. Твоя бабушка, судя по всему, в критическом состоянии.
Ник, избегая взгляда Рейчел, смотрел в окна Рокфеллер-центра, которые все еще горели в столь поздний час.
– Слушай, я умираю с голоду. Куда нам пойти на поздний ужин? «Бюветт»? «Блю риббон бэйкери»?
Рейчел поняла, что сейчас давить на мужа бесполезно.
– Давай в «Бюветт». Думаю, кок-о-вен[25] – то, что нам нужно.
Ник сделал паузу, а потом буркнул:
– Может быть, сегодня вечером нам следует избегать мест, где подают горячий суп!
4
Клиника «Маунт Элизабет», Сингапур
Астрид провела пять часов в отделении интенсивной терапии, то сидя рядом с бабушкой, то распределяя потоки высокопоставленных персон, то успокаивая нервы матери, то разбираясь с рестораторами из «Мин Цзяна», которые устроили фуршет[26] в зале для ВИП-посетителей. Сейчас ей требовалась передышка и глоток свежего воздуха. Она спустилась на лифте в лобби, вышла к маленькой пальмовой роще, примыкающей к боковому входу у Джалан-Элок[27], и начала переписываться с Чарли по «Вотсапу».
Астрид Леонг-Тео: Извини, не могла раньше. В отделении интенсивной терапии нельзя пользоваться мобильниками.
Чарльз У: Как там а-ма?
Астрид: Отдыхает, но прогноз не очень хороший.
Чарли: Мне жаль это слышать.
Астрид: С Изабель и детьми все в порядке?
Чарли: Да. Их самолет приземлился пару часов назад, и, к счастью, маме Изабель удалось успокоить ее на время полета. Изабель отправили в Гонконгский санаторий, и ею занимаются врачи. Дети в порядке. Немного потрясены. Хлои, как обычно, уткнулась в телефон, а я лежу рядом с Дельфиной, пока она спит.
Астрид: Ну должна сказать, они были просто ангелами. Пытались сохранять спокойствие, пока все это происходило. Дельфина бросилась к миссис Ли Юнчэн, а Хлои старалась успокоить Изабель, когда ту скрутили.
Чарли: Мне дико жаль, что все так случилось.
Астрид: Да ладно, ты не виноват.
Чарли: Еще как виноват. Я мог бы это предвидеть. Изабель должна была подписать соглашение о разводе на этой неделе, и мои адвокаты давили на нее. Вот почему произошел срыв. И моя служба безопасности полностью облажалась.
Астрид: Разве это не школа облажалась? Позволить Изабель войти и вывести девочек из класса в середине школьного дня?
Чарли: Она, по-видимому, разыграла спектакль, достойный «Оскара». Судя по тому, как хреново она выглядела, действительно можно было подумать, будто у нас дома произошло нечто из ряда вон выходящее. Вот что бывает, когда жертвуешь школе слишком много денег, – тебе не станут задавать вопросы.
Астрид: Я не думаю, что кто-то мог предугадать подобный поворот!
Чарли: Ну, моя служба безопасности должна была предусмотреть все варианты. Полный провал. Эти придурки даже не заметили, как выходят Изабель и дети, поскольку у них под наблюдением был только главный вход. Иззи в свое время тоже ходила в эту школу, поэтому знала все секретные ходы, чтобы ускользнуть.
Астрид: О боже, я и не подумала об этом!
Чарли: Она вывела девчонок через дверь прачечной, а потом они спустились в метро и поехали прямо в аэропорт. Кстати, мы обнаружили, как она прознала, где тебя найти. Розалинда Фан отметила тебя в «Фейсбуке» на фотографии с аналогичного прошлогоднего мероприятия.
Астрид: Правда? Я вообще не бываю на «Фейсбуке». Заглядываю туда раз в год.
Чарли: Мама Изабель в друзьях у Розалинды на ФБ. Она отправила ей сообщение три дня назад, спросила, будешь ли ты на этом мероприятии, и Розалинда написала «да» и даже уточнила, что посадит тебя за стол для почетных гостей.
Астрид: Так вот откуда она поняла, как найти меня в этой толпе! Я была потрясена, когда она подскочила ко мне и начала орать.
Чарли: Полагаю, секрет перестал быть секретом. Теперь все о нас наверняка судачат.
Астрид: Понятия не имею. Наверное.
Чарли: Как отреагировала твоя маман? Пришла в бешенство, когда узнала про нас?
Астрид: Пока ничего не сказала. Не уверена, что она вообще сложила два плюс два. Когда все случилось, она была слишком занята, прикладывая салфетки к ожогам миссис Ли и султанши. И посреди всей этой суматохи к нам кинулась Араминта Ли с криком: «Вы слышали? У вашей бабушки сердечный приступ».
Чарли: Да, адский денек.
Астрид: Ерунда по сравнению с тем, что пришлось пережить твоим дочкам. Мне жаль, что им довелось видеть мать в таком состоянии…
Чарли: Ну, они и прежде много чего видели. Просто до такого раньше не доходило…
Астрид: Мне хотелось обнять их. Хотелось вытащить их оттуда и самой полететь к тебе, но там царил такой хаос!
Чарли: Тебе самой нужны объятия.
Астрид: Мм… было бы мило.
Чарли: Я не знаю, как ты терпишь меня и все то дерьмо, которое происходит.
Астрид: Могу сказать то же самое о тебе.
Чарли: Ну, у вас там не такой дурдом, как у меня.
Астрид: Просто подожди немного. Бабушка плоха, и неизвестно, чем все это обернется. Ожидаю вторжения родни на этой неделе, ничего хорошего не предвидится.
Чарли: Типа как в «Американской семейке»?
Астрид: Скорее уж как в «Игре престолов». Красная свадьба![28]
Чарли: Ох! Кстати, о свадьбах – кто-то в курсе наших планов?
Астрид: Пока нет. Но я думаю, это отличная возможность начать готовить родных… чтобы самые близкие узнали, что я развожусь с Майклом и в моей жизни появился новый мужчина…
Чарли: А у тебя новый мужчина?
Астрид: Ага, его зовут Джон Сноу.
Чарли: Жаль тебя расстраивать, но Джон Сноу мертв[29].
Астрид: Нет! Вот увидишь! ☺
Чарли: Серьезно. Я буду рядом, если хочешь. Приехать?
Астрид: Нет, все нормально. Ты нужен Хлои и Дельфине.
Чарли: Ты нужна мне. Я в любой момент могу отправить за тобой самолет.
Астрид: Давай посмотрим, что будет дальше у меня дома, а потом сможем строить планы…
Чарли: Буду считать минуты…
Астрид: Я тоже. Целую!
5
Рю Буасси д’Англа, Париж
Она стояла на приподнятой зеркальной платформе посреди элегантно обставленного ателье Джамбаттисты Валли, уставившись на сверкающую люстру и стараясь не шевелиться, пока две швеи тщательно прикалывали для подгонки подол нежной юбки из тюля. Глянув в окно, она увидела маленького мальчика с воздушным шаром, шагающего по мощеной улице. Интересно, куда он направляется?
Мужчина с барочной ниткой жемчуга на шее улыбнулся ей:
– Bambolina[30], ты не могла бы повернуться?
Она развернулась, а женщины, порхавшие вокруг нее, охали и ахали.
– J’adore![31] – обмерла Джорджина.
– О Джамба, ты был прав! Всего на два дюйма короче – и посмотрите, как юбка оживает. Будто цветок, расцветающий прямо у нас на глазах!
– Как пион! – выдохнула Татьяна.
– Я думаю, на создание этого платья меня вдохновили лютики, – заявил дизайнер.
– Я не знаю, что это за цветок. Но, Джамба, ты гений! Абсолютный гений! – похвалила Татьяна.
Джорджина обошла платформу, разглядывая платье со всех сторон:
– Когда Китти впервые сказала мне, что это платье от-кутюр обойдется в сто семьдесят пять тысяч евро, я, надо признаться, была несколько удивлена, но теперь считаю, что оно стоит каждого цента.
– Да, я тоже так думаю, – тихо пробормотала Китти, оценивая платье длиной до середины икры в зеркале, прислоненном к стене. Зеркало представляло собой образец стиля рококо. – Жизель, тебе нравится?
– Да, мамочка, – отозвалась пятилетняя девочка.
Она устала стоять там в платье под софитом, свет которого был направлен сверху прямо на нее, и задавалась вопросом, когда сможет получить награду. Мама пообещала большую порцию мороженого, если Жизель будет стоять неподвижно во время примерки.
– Хорошо! – сказала Китти, глядя на помощника Джамбаттисты Валли. – Нам нужно три таких.
– Три? – Высокий парень удивленно посмотрел на Китти.
– Конечно. Я покупаю все наряды для себя и Жизель по три экземпляра – по одному для каждого гардероба в Сингапуре, Шанхае и Беверли-Хиллз. И этот должен быть готов к вечеринке по случаю ее дня рождения в Сингапуре первого марта…