Единственной формой сопротивления со стороны алхимика была бесконечная болтовня. Я подал сигнал Ферре. Тот подошел к Вараку и быстрым ударом лишил его дыхания, а затем спокойным движением вытащил из кармана подготовленный Йорланом флакончик и пропитал носовой платок содержащейся в нем жидкостью. Ловким приемом он скрутил алхимика и прижал платок к его лицу. Старик тут же обмяк в его руках и свалился на пол без чувств.
– Это… было совсем не так сложно, как я ожидал, – с удивлением произнес Гиена. – Подумать только, я мог бы сейчас лежать в своей постели. Или на полу в борделе за стеной.
– Не волнуйся, – сказал бесстрастно Ферре, пряча платок в карман. – Еще что-нибудь обязательно пойдет наперекосяк.
– Губка, – скомандовал я и указал на алхимика.
Губка вальяжно подошел к валявшемуся без чувств пленнику, без особого труда поднял его и перекинул через плечо, как тюк.
– Хочешь обыскать здание? – обратился ко мне Ферре.
– Нет, у нас есть то, что нам нужно.
– Мы вернемся через бордель или через основной вход?
– Через бордель. Накиньте капюшон на лицо Варака, это будет выглядеть так, будто мы несем пьяного друга.
Они сделали, как я сказал, и мы спустились обратно в подземелье. Вновь проследовали через подвалы борделя, привлекая удивительно мало внимания. А потом, как сказал наш бездушный пророк, все действительно пошло наперекосяк.
Мы поднялись по лестнице, ведущей из подвалов борделя на первый этаж, и оказались в главном зале, через который проходили раньше. Только на этот раз он был пуст. Нигде не было видно ни мадам, ни проституток, ни клиентов. В моей голове прозвенел предупредительный звоночек, но мы все равно двинулись вперед. И тогда ловушка захлопнулась.
Вдруг как из-под земли вокруг нас выросло около полутора десятка девушек, и каждая из них держала в руках натянутый арбалет. Мы стояли в центре зала, окруженные и совершенно застигнутые врасплох. Иными словами, я проявил полный тактический идиотизм. Ну почему кто-то однажды решил, что доверить мне командование подразделением – это хорошая идея?
– Это честь принимать в наших стенах представителей славного Седьмого полка, – раздалось сверху. – Жаль, что мы познакомились при таких неприятных обстоятельствах.
Голос принадлежал женщине, которая стояла на вершине лестницы. Женщина была настолько ослепительно красива и так чувственно одета, что мой наученный опытом и пропитанный цинизмом инстинкт сразу же завопил: «Ловушка!». Как раз вовремя.
– Кто из вас командир? – спросила она.
Мгновение я колебался. Долгие годы Ника вбивала всем офицерам в голову: «Никогда не выдавайте врагу структуры командования». Но мне, выражаясь метафорически, уже приставили нож к горлу, а изъясняясь буквально, направили в спину арбалет.
– Поручик Исевдрир Норгаард, – представился я. – Сударыня, я не хотел бы оскорблять ваше гостеприимство или показаться невежливым в отношении присутствующих здесь дам, но на Окольной улице, прямо перед вашим чрезвычайно гостеприимным домом, в данный момент находится группа наших соратников, которые видели, как мы входили в этот храм любви. Как вы думаете, как они отреагируют, когда поймут, что мы из него не вышли? Как быстро посланник может добежать от Окольной до монастыря на Речной и вернуться сюда с отрядом бойцов Седьмого полка, жаждущих мести?
Женщина на лестнице послала мне ослепительную улыбку, из-за которой мне очень трудно было принять ее за врага.
– Поручик, почему сразу предполагать худший сценарий? Однако, если бы это произошло, вы действительно думаете, что я не смогла бы сфабриковать убедительные доказательства, не вызывающие никаких сомнений, что ваша смерть произошла в доме моего милого соседа и известного националистического деятеля – купца МакКуирхена?
– Я думаю, вы не очень хорошо понимаете менталитет солдат, несущих службу в армии, которая оккупировала враждебную провинцию. Если группа военных погибнет в каком-то здании, то никто не теряет время на проверку, где это случилось. В этом случае просто сжигают всю улицу, а всех жителей вешают на столбах.
– Я не разочарована в вас, поручик. Вы полностью соответствуете своей репутации.
Я скривился.
– Я этому не слишком рад. Репутация – опасная вещь. Людям, лишенным ее, не приходится вести такие разговоры с арбалетами, направленными им в спину.
– Разумеется, людям без репутации перерезают горло без предварительной беседы. Мы, наверное, плохо друг друга поняли. У меня нет никаких враждебных намерений по отношению к вашему полку. Напротив, я очень заинтересована в налаживании… сотрудничества. Но если вы дадите мне повод, я убью вас всех, а потом обеспокоюсь тем, как убежать от мести ваших коллег. Но я бы предпочла найти бескровное решение. Приглашаю в свой кабинет, поручик, я уверена, что нам удастся что-нибудь придумать.
Я огляделся вокруг и попытался проиграть в голове безумный сценарий оказания сопротивления. Ферре пристально смотрел на меня, ожидая сигнала. Я не сомневался, что девушка, которая целилась в него, находилась в большей опасности, нежели он сам. Это был один из тех моментов крайней опасности, ради которых он пожертвовал всем, и его глаза горели жаждой убийства. Однако шансы остальных моих людей были намного меньше. Если бы дело дошло до схватки, я бы потерял не менее половины отряда. Я не собирался рисковать. Я кинул взгляд на лестницу. Женщина наблюдала за мной с улыбкой, наверняка прекрасно понимая, о чем я думаю. Через пару мгновений она махнула мне рукой и повернулась. Я последовал за ней.
Она отвела меня в комнату, которая более напоминала купеческую контору, нежели бордель. Центральное место занимал элегантный письменный стол из красного дерева, заваленный бумагами и письменными принадлежностями. За ним стояло удобное кресло, а спереди – два стула для гостей. Вдоль стен располагались шкафы, заполненные книгами. Окна затеняли тонкие красные занавески, благодаря чему на комнату ложится кровавый отсвет. Меня усадили на один из стульев для гостей, а моя хозяйка села по другую сторону стола. Только сейчас я смог разглядеть ее поближе. Она имела идеальную фигуру, тонкий, но эффектный макияж и длинные черные волосы. Ее раскосые, характерные для людей, прибывших из-за Пограничных гор, глаза имели удивительный голубой цвет с ледяным и бодряще-холодным оттенком, как ведро воды, которое будит вас от сна.
– Простите, я еще не представилась. Моё имя – Араи, я хозяйка этого заведения.
– Приятно познакомиться. Тогда кто была та женщина, которая показала нам путь через подвал?
– Ах, это была всего лишь Сорин. Забудьте о ней. Она подвела меня и не будет здесь больше работать. Ни здесь, ни в другом месте.
Я воздержался от комментария.
– Исевдрир… интересное имя. Я правильно его произношу?
– Безупречно, мадам, – солгал я. – Как будто бы вы тренировались в его произношении перед нашей встречей.
– Я рада, что мои усилия дали результат, – она наградила меня улыбкой. – Это необычное имя. Вы, должно быть, откуда-то издалека? Как случилось, что вы попали сюда?
– Руки ваших девочек, вероятно, уже онемели от арбалетов, направленных на моих бойцов. Еще немного, и они сами разоружатся. Вы уверены, что сейчас удачное время для рассказа о моей жизни?
– Что за нетерпение. Я просто хочу, чтобы мы познакомились поближе, прежде чем перейдем к делу.
– Ложь о своем прошлом? Какая в этом ценность? Ведь никто из нас не сказал бы правду.
– А вам не кажется, что, когда человек врет о себе, он выдает даже больше, чем когда говорит правду?
Я ничего не ответил на этот софизм. Араи рассмеялась и устроилась удобнее в кресле.