Когда Алина уходила из квартиры, гелО впадал в забытьё и оживлялся только при звуке вставляемого в замок ключа. Через открытую настежь дверь комнаты ему было видно, как девушка снимала в прихожей обувь и верхнюю одежду, а потом проходила в ванную и на кухню.
Он терпеливо ждал, пока Алина готовила ужин, ела, мыла посуду. Зато потом она приходила в комнату и подолгу сидела за письменным столом. В это время гелО осмеливался подойти к стеклу чуть ближе и смотрел, как девушка что-то писала в толстой тетради. Иногда она задумывалась, грызла кончик ручки и снова принималась строчить. К счастью, в это время Алина не глядела в сторону зеркала. Хотя по напряжённой позе было заметно, что девушка чувствовала себя неуютно.
Тонкие пальцы, хрупкие кисти рук, длинные стройные ноги, изящная фигурка… гелО отходил от стекла и, закрыв глаза, мысленно представлял образ Алины. Это помогало продержаться до того момента, пока девушка не сменит яркое сияние настольной лампы на приглушённый свет ночника.
Ещё немного, и можно будет подойти вплотную к стеклу и смотреть на занимающую все его мысли красавицу до самого утра, пока громкая трель будильника не сообщит о начале нового дня.
Но, как оказалось, у Алины слишком чуткий сон. Что было бы, если бы девушка заметила пристально смотрящего на неё гелО?!
***
Но сегодня Алина выглядела грустной: уголки губ опущены, в глазах блестели непролитые слёзы. Утром она не улыбнулась своему отражению. гелО не понимал, в чём причина такой перемены в её настроении. Не выспалась? Приснился плохой сон? Он не находил себе места и метался из угла в угол. Что-то определённо случилось, гелО чувствовал это. Но как помочь Алине? Что он может сделать, запертый в этой западне?! Он ждал вечера и надеялся, что настроение Алины изменится к лучшему.
Когда за окном стемнело, в замке повернулся ключ, и девушка зашла в квартиру. Но на этот раз она была не одна – с ней пришёл рыжеволосый кудрявый парень. Рослый и нескладный, он казался неуклюжим великаном рядом с миниатюрной девушкой. «Ну просто клоун из цирка! Какого чёрта он припёрся сюда?!» – с раздражением подумал гелО.
Минуя комнату, Алина с парнем прошли на кухню. Вскоре оттуда послышались звуки откупориваемой бутылки и льющегося в бокалы вина.
гелО ощутил болезненный укол ревности. Алина не смеет никого сюда приводить! Время по утрам и вечерам принадлежит только ему одному! Он не допустит, чтобы кто-то третий встал между ним и его малышкой Алиной!
Гнев сработал, как спусковой крючок. Забыв об осторожности, гелО бросился к прозрачной преграде и изо всех сил надавил руками на толстое стекло. Затем в бессильной ярости забарабанил по нему кулаками.
***
Гостем Алины был Павел – друг её пропавшего жениха Олега. Полгода назад Олег уехал в другой город, где ему предложили хорошую работу. Нашёл там квартиру и ждал, когда Алина закончит институт и переедет к нему.
А потом Олег куда-то пропал. Хозяева квартиры, которую он снимал, не стали ждать окончания расследования и потребовали забрать все вещи. Полиция, руководствуясь принципом "Нет тела – нет дела", не особо рьяно занималась поисками.
Тогда Алина решила самостоятельно выяснить, что же могло случиться с Олегом. Сняла ту же самую квартиру, в которой он жил до своего исчезновения. И очень надеялась, что это поможет ей напасть хоть на какой-то след. Но за три месяца поисков далеко не продвинулась. Все, кто был знаком с Олегом, отмечали, что он сильно изменился незадолго до того, как пропасть. Завёл дружбу с подозрительными личностями. Поговаривали, что мог увлечься сатанизмом.
Алина отказывалась верить в эти россказни. Неужели она так плохо знала своего жениха?! Разве мог Олежка так резко измениться за то короткое время, пока они были в разлуке?
В поисках Олега ей помогал Пашка. По его поведению Алина уже давно догадывалась, что Павел безответно влюблён в неё, хотя он никогда не позволял себе ничего лишнего в отношении девушки своего лучшего друга.
Вдруг повторяющийся глухой стук в комнате привлёк их внимание. Первой туда заглянула Алина и завопила от страха. Из зеркала на неё смотрел Олег!
Мертвенно-бледный, с чёрными провалами вместо глаз и нарисованной на лбу пентаграммой, он выглядел словно оживший мертвец. А перерезанное от уха до уха горло и большая дыра в том месте, где когда-то билось сердце, внушали ужас и отвращение.
– Олег?! – дрожащими губами прошептала Алина. – Как ты там оказался?!
Прибежавший на крик Павел поначалу остолбенел от увиденного. Потом схватил со стола тяжёлую металлическую пепельницу и запустил ею в зеркало, целясь в голову скалящегося разъярённого монстра.
Раздался звон разбившегося стекла. В лежащих на полу осколках Алина видела медленно тающий образ монстра, в которого превратился Олег. Павел взял за руку перепуганную девушку. Мысленно Олег-гелО благодарил их за спасение из заточения. Наконец-то его неприкаянная душа покинула свою темницу навсегда.
Тик-так
Юлия Заморская @zamorskaya_ya
Дверной звонок прозвучал в тишине резко, словно выстрел. Я подскочила от неожиданности и побежала открывать. И как я могла забыть о госте?
– У тебя ещё не включили отопление? – удивился Гена, заходя в квартиру. – Даже на лестнице, по-моему, теплее. А здесь прям могильный холод.
– Ой, а ты прям знаешь, какой он – могильный холод? – съязвила я. – Проходи, сейчас чаю горячего заварю, согреешься.
Гена разулся, расстегнул куртку, но снимать её передумал.
– А можно я так? – он посмотрел на меня своими большими влажными, как у оленя, глазами и широко улыбнулся.
– Проходи, – кивнула я.
Пока грелся чайник, Гена разглядывал мою съёмную квартиру.
– Так странно, – задумчиво сказал он, вернувшись в кухню. – Почему у тебя так холодно? Батареи-то шпарят на полную.
И в подтверждение своих слов поёжился.
– Отопление включили недавно, квартира большая, прогреться как следует, ещё не успела, – предположила я.
– А, ну может, – ответил Гена неуверенно.
Я разлила по чашкам вишнёвый пуэр. Бодрящий чай помогал сохранять работоспособность до поздней ночи. После переезда это было весьма актуально – работы прибавилось. А тут ещё и внезапный ученик свалился как снег на голову.
Гена – муж подруги и отец моей крестницы. Из-за кризиса он потерял работу и сейчас проходил переобучение на бухгалтера. Но он скорее «лирик», чем «физик». К тому же редкостный тугодум. Я не могла спокойно смотреть, с каким скрипом даётся ему новая профессия и вызвалась помочь. На свою голову.
– Ну что, по чаю и за работу? – предложила я.
– А кто здесь жил до тебя ты, случайно, не знаешь? – проигнорировал мой вопрос Гена.
– Когда я разбирала стол, нашла завалившуюся за ящики фотографию девушки. И она явно была сделана недавно. Так что, думаю, до меня здесь жила она. Но это не имеет отношения к нашему общему делу, друг Гена. Ты мне лучше скажи, какие вопросы у тебя возникли по бухучёту.
– Ты знаешь, Маш, я лучше пойду, – засобирался внезапно Гена. – В другой раз объяснишь.
Он проворно надел ботинки, застегнул куртку, которую так и не снял, выскочил за дверь, обернулся и спросил:
– Маш, может, лучше у нас поработаем? Например, в субботу. Танька обещала испечь шарлотку. Приходи, а?
– Если с работой разгребусь, обязательно, – кивнула я.
– И звони, если что, ладно?
– Если что, Ген?
– Ну, мало ли, что-то странное будет, – загадочно ответил Гена.
– Хорошо, обещаю.
– И вообще, – он остановился на нижней ступеньке пролёта и посмотрел на меня, – сменила бы ты лучше жильё, Маша. Что-то в этой квартире не так.
– Иди уже! – устало отмахнулась я и захлопнула дверь.
Квартира как квартира. Живу здесь уже неделю, и всё отлично. Прохладно немного – ну и пусть, в прохладе работается лучше. Зато соседи не шумят, и техника работает как часы. Хотя нет. Часы в квартире как раз не работают.