–Понятно… – пробурчал Симон без особого интереса, не став даже уточнять, у кого именно его собеседница была в гостях.
На этом, как Амелия и предполагала, их разговор благополучно завершился. Мужчина углубился в любимую работу, его пальцы бодро забегали по виртуальной клавиатуре айпада, а взгляд впился в экран. И писательница могла спокойно изучать других пассажиров…
Она всех их хорошо знала, конечно. Но ведь нередко бывает, что знакомый до последней черточки человек вдруг раскрывается с совершенно неожиданной стороны, а значит, надо быть начеку: вдруг именно сегодня судьба предоставит шанс подобрать к досконально изученному характеру совершенно новый подход?
Взгляд Амелии заскользил по лицам пассажиров и остановился на не очень молодой, но все еще привлекательной женщине с тонко прорисованным лицом и каштановыми волосами, струящимися под прямым пробором до мягких покатых плеч. Это была Натали, эдакая ‘’гранд-дама’’ возрастом за 40. Пышнотелая, но не оплывшая, с очень женственными изгибами, она предпочитала шифон и шелк, атлас и бархат, носила длинные юбки и платья в пол и буквально источала пряную чувственность. Профессия при этом совершенно не соответствовала ее внешнему типажу: Натали была гидом и, подобно Симону, водила туристов по старинным улочкам города, рассказывая о знаменитых архитектурных строениях и некогда живших здесь людях. Амелия однажды ради любопытства побывала на 1й из этих экскурсий и осталась впечатлена, невольно позавидовав Натали – тому, с какой грацией она подает себя, как красиво и со вкусом кокетничает, одновременно умудряясь сохранять достоинство и некую ‘’дистанцию’’ между собой и туристами. А последние, вернее, их мужские представители, надо признать, обдавали сдобное тело своего гида весьма жаркими взглядами… а ведь Натали была далеко не девочкой и выглядела на свои 40! Зрелость ей явно шла… Одно из многочисленных доказательств – тот красноречивый факт, что постоянным спутником Натали был Феликс, импозантный владелец нескольких городских ресторанчиков, человек солидный и очень небедный. Он-то мог жить в городе (и жил!) и, возможно, приглашал переселиться сюда и свою обворожительную даму сердца, вот только та по каким-то лишь ей ведомым причинам предпочитала коттедж в поселке. Возможно, ценила собственную независимость больше роскоши и комфорта?..
Натали почувствовала внимание писательницы и приветственно улыбнулась ей. Амелия ответила женщине тем же и торопливо перевела взгляд на ее соседку, которой оказалась совсем юная и очень хорошенькая девушка, почти девочка, со стянутыми в тугой рыжий хвостик волосами и бледным ненакрашенным лицом. Это была Миа, молоденькая художница, отдававшая последние деньги, чтобы жить в городе, и готовая ради этого даже голодать.
“Вероятно, тоже ночевала у знакомых”, – рассеянно подумала Амелия. Она испытывала искреннюю симпатию к юной художнице и считала ее своей родственной душой. В конце концов, они обе были творческими личностями!
После Миа объектом ее наблюдений стала ‘’сладкая парочка’’, Джулия и Даниэль: знойная черноглазая брюнетка с аппетитными формами и высокий худощавый парень лет 25. Заняв соседние кресла, они постоянно перешептывались, склоняясь друг к другу, их руки то и дело соприкасались… они выглядели настоящей влюбленной парой, каковою, по их возмущенным уверениям, не являлись. Оба работали официантами в соседних кофейнях (принадлежащих, кстати, покровителю Натали – незабвенному Феликсу) и изображали пламенное соперничество, споря, чье заведение лучше: пропитанный духом аристократизма изысканный ресторанчик Джулии либо небольшое простецкое кафе Даниэля.
Губы Амелии тронула задумчивая улыбка, писательница подавила вздох и заставила себя отвернуться от “не влюбленных”. Наблюдать за ними было занятно, но… неудобно, что ли? Как будто подсматриваешь запретную спальную сцену в замочную скважину…
А вот Нико и Пауль, продавцы всевозможных безделиц в сувенирных лавках… Работая по-соседству, они истово соперничали, причем, в отличие от Даниэля с Джулией, соревновались с вполне искренним жаром и азартом. В частности, они обожали спорить, кто продаст больше занятных мелочей туристам – проигравший выполнял потом какое-нибудь поручение или смешное задание.
Нико и Пауль были настоящими антиподами. Первый – некрасивый, немолодой, с немного обезьяньей наружностью, второй – едва перешагнувший 30-летний рубеж высокий, атлетично сложенный брюнет, в которого влюблялась каждая вторая девушка. И если Нико был безнадежно предан своему ‘’сувенирному’’ делу, то Пауль относился к работе с насмешливой снисходительностью. Амелия немного презирала этого “сувенирного красавчика” за высокомерное великодушие и явный нарциссизм и считала его внешность слишком слащавой. Ей гораздо больше нравились такие мужчины, как Мориц…
Вспомнив о муже, писательница расслабленно откинулась на спинку мягкого кресла и сладко зажмурилась. Скоро, скоро она увидит его… удивительное дело – они расстались всего пару дней назад, а она уже скучает!
“Ладно… – мечтательно подумала Амелия, улыбаясь. – Продолжу наблюдения в другой раз…”
А пока ей хотелось просто ехать, дремать и мечтать… пускай она не была исконной жительницей И., но за проведенные здесь годы успела научиться вкусной неторопливости здешних будней… научилась быть счастливой! А это уже немало.
За утренним кофе
Было солнечное весеннее утро, около девяти. Для юной художницы Миа – час ранний, благо работала она по собственному индивидуальному режиму, проще говоря – как, где и когда хотела, а главное, – ЕСЛИ хотела! Правда, можно ли назвать работой художественное творчество?… не приносящее, откровенно говоря, особенных прибылей…
Миа, впрочем, не унывала. Где это видано, чтобы художники прославлялись при жизни? Истинная слава приходит годы спустя… а пока остается рисовать, рисовать, рисовать, не щадя себя! Чем она и занималась с огромным удовольствием.
Начала свой очередной день Миа, как и положено, с чашечки самого ароматного напитка в мире – кофе. Дома варить его было лень, пить растворимую бурду казалось кощунством, поэтому девушка переоделась в простое светлое платье и направилась в свою любимую кофейню неподалеку.
Легкая, как перышко, с темно-рыжими, сияющими червонным золотом, волосами и белейшим чистым лицом, Миа приковывала к себе взгляды редких по утру прохожих – преимущественно мужского пола. Она была юна, хороша собой и знала об этом.
Жизнь прекрасна… главное – правильно начать свой день и не ныть по пустякам! Миа была уверена, что именно в этом – секрет ее незамысловатого счастья.
* * *
Здесь было хорошо: витал сильный кофейный аромат, звучала ненавязчивая мелодия, улыбались люди… Миа с удобством устроилась за столиком у окна, раскрыла меню и приготовилась к приятному времяпрепровождению.
Выбор утреннего кофе был для нее важным ритуалом. А как иначе? Начало суток задает тон всему последующему дню… однако лишь немногие понимают, как это важно – правильное утро с правильным кофе!
Ну, например, заказываешь черный Mocca – значит, настроение среднее, ничего интересного от дня грядущего не ждешь, но и неприятных сюрпризов тоже не опасаешься. Этот кофе был крепче американо и слабее эспрессо, и пить его Миа могла только с каким-нибудь изысканным десертом, иначе Mocca нагонял на нее тоску. Скучный напиток, неинтересный, без вдохновения – а ей, молодой художнице, вдохновение ой как нужно!
Или вот Doppelter, двойной эспрессо по-австрийски. Ну, этот кофе с утра пораньше выбирают, когда не выспались либо же в надежде подбодрить себя перед тяжелым днем. В последний раз Миа заказывала Doppelter месяц назад, после бессонной ночи мучительных, истинно творческих терзаний над новым полотном. Ближе к рассвету девушку наконец-то осенило, и она, отказавшись от мечты хоть утром немного вздремнуть, “заправилась” двойной дозой кофеина и пошла воплощать свою идею в жизнь, а точнее – в писанную маслом картину. Успешно воплотила, кстати говоря… эту работу удалось вполне выгодно продать!