Исход - Ракитянский Олег Владимирович

Олег Ракитянский

Исход

Светало поздно. Ночь спросонья

Дорогу, робко, уступала дню

Без спора, без большого сожаленья

Спустив, на землю рассвета пелену

Мы уходили с поля страшной битвы

После отчаянных, лихих атак

Шептали про себя, тихо молитвы

Чтоб Бог хранил, и не подвёл вожак

Захват плацдарма под Каховкой

1

Затмил огнём и дымом небосвод

Рвались все в бой на перевес с винтовкой

Не веря в то, что впереди – «исход»

Ничто тогда беды не предвещало

Успешно наступленье началось

«Ударными полками»

2

Нас сбросить в Днепр – врагу не удалось

Бои с плацдарма под городом Каховкой

Вселяли веру в правильный расчёт

Победой вдохновлялися не лёгкой

И все сомненья были как-то и не в счёт

Двенадцатого октября, уже стемнело,

Очистив, – Трудолюбовку село

Рубили «красных», мы остервенело

Покуда не вошли в Апостолово

3

Но силы таяли, редели наши цепи

Теряли мы товарищей в не виданных боях

Тела их покрывали Таврические степи,

В Малороссии, и погребали их мы второпях

О, если б было время в той стихии!

Собрать по полю трупы всех солдат

Что жизнь отдали за спасение России

На смерть идя, отнюдь, не для наград

И сколько их легло в земле Херсонской?

А сколько их скончалося в тылу?

А сколько раненных, оставленных на поле?

Дожили дни в безпамятстве, в снегу!

Сей урожай, гражданской, русской бойни

Что вновь свалился на Родину мою

Который раз, на сем веку – припомни

Мы искупали грех кровью в бою

Опять скрипит, оглобля у телеги

Опять метель, пурга метёт вокруг

И стонут раненные, лёжа друг на друге

Но, как избавить их сейчас от этих мук?

Бабиева

4

А мы идём упорно колонной полковой

Засады «красных» по пути огнём снимают

«Дрозды»

5

Бескрайней степью тянутся обозы

Держась за них шагает стар и млад

Крепчают в Таврии первые морозы

Но не сбавляет шаг – Врангеля солдат

Послышалось не вдалеке какое-то волненье

Возница в лево съехал стал у колеи

Мы обступили, умерших в смиренье

Вздыхая тяжело, к победе, ведь, не довезли

Она

6

Была накрыта буркой до самого лица

Царевной с сказки! Точно. Настоящей,

Которую прочесть хотелось до конца

Лицо младое, брови словно дуги

Копна волос пшеничных, светло-золотых

Слегка припухшие, живые с соком губы

Ресниц больших, уж точно – не земных

Девичий стан, отточенный и хрупкий

Поднял с телеги десяток рук мужских

И бурка спала, а в гимнастёрке дырка

И строй солдатский с горечью притих

У сердца юной, защитницы Отчизны

Которой жить бы и любовь познать

Растёкся алый след, пришедшей тризны

И слёзы, с лиц солдатских, стали душу наполнять

Их схоронили, тут же при дороги

Её – красавицу и двух ещё «дроздов»

Без знаков кто – в предчувствии тревоги

Чтоб не глумились, стаи их врагов

Под вечер к берегу, уставшими прибыли

Теснила конница врага, до самого Днепра

Понтонов переправу, спешно возводили

Стремясь управиться, хотя бы до утра

Но натиск «красных» так и не снижался

Тянулось к переправе множество частей

Тогда, Драценко

7

И дал команду – уходим! Все! Быстрей!

А в это время, другие наступали

Прорвать стремились, вражеский плацдарм

Витковскому

8

Приказ, что враг задумал нанести контрудар

Всё кончилось шестнадцатого к ночи

Поспешно, выводя дивизии все в тыл

Их враг преследовал, что было мочи

И несколько частей всё ж в поле окружил

Под рёв атак, и в битвах конских «лав»

9

Покрыли новой славою знамена

«Ударные дивизии», напор сдержав

Вновь повторили подвиг, памятного Дона

10

На время стих, тогда борьбы накал

Все стороны копили снова силы

Москва с Варшавой сговор подписав

11

Готовила для русских вновь могилы

И снова в рукопашной, иль в седле

Сойтись придётся скоро двум стихиям

И вновь Таврида скроется во мгле

Душами русскими, насытив чрево змия

Двадцать восьмого, утром, октября

Обрушился «девятый вал» Советов

На тех, кто не желал прожить и дня

Отрёкшись от ниспосланных Заветов

Удары «красных» было не сдержать

Подброшенные с Польши их резервы

Заставили нас снова повсюду отступать

Носится по степям, и совершать маневры

И вновь отход, вновь тянуться обозы

Мешая грязь степи, не разбирая троп

Мы тянемся с трудом, укутавшись в морозы

В надежде увидать заветный Перекоп

Не дай Бог никому, увидеть то во сне

Как бесы полетели, в огненном бреду

Почуяв запах крови, и к грешной душе

С собой всех забирая, в погибельную тьму

Не мешкая в пути, свернули на Восток

В надежде мы достичь, Арбатскую косу

12

И этот переход был памятно жесток

Лишив всех поутру, последнюю мечту

Сальково и Отрада пали почти без боя,

Железная дорога – уж взорвана была

Конармия Миронова, лишала нас покоя,

И сдаться в плен, в Геническе ждала

Но рано торжество затеял враг презренный

И рано панихидку, заказывать начал

Поднялся русский воин, солдат самозабвенный

За Русь Святую! Призыв его звучал

Сошлись мы в рукопашной по неволе

Один за власть Советов, другие за Царя

Зажав в руках винтовку, и насупив брови

Кровушкою русской, умылася земля

Прикладом били, кололи и стреляли

Рвались от ярости на теле, солдатские ремни

И с дикой матерью на православных мы рычали

Прости нас грешных. Господи прости

Картечь врага, ряды наши косила

Мы шли в атаку, в рост, и не клонясь

Влекла вперёд, нас всех, неведомая сила

К ней мы взывали, мысленно молясь

А вдалеке, за бруствером, в окопе,

Прижав приклады, нервно целясь в нас

Дрожа от страха, и крестившись Богу

С звездой в фуражке, мёрз рабочий класс

Тот, что крестьян и казаков подавно

Не допускал, Бог весть, в созданный Совет

13

Теперь сидел в земле и, что забавно

Твердил, что атеистов, в окопе вовсе нет!

А сам крутился, словно в лихорадке

Кусали тело вши, за грязное бельё,

За то, что позабыл как в дедовской кроватке

Рос сам. Землю пахал. За сельское житьё

За то, что на печи, сижывал без штанный

С икон дедовских, часами глаз и не сводил

А как надел картуз, рабочий, долгожданный

Забыл, что из крестьян. От Бога нос вратил

В селе за речкой, с покошенной избёнкой

Где нет рабочих, крестьян и боя жар

С чекисткой Дорой и мутной самогонкой

О всенародном счастье, булькал комиссар

Мы после боя – Дору

14

И привезли её к себе в армейский штаб

Там, в контрразведке, даму допросили

Всех поразил, кровавых дел масштаб

Родилась Дора, в маленьком местечке

В Малороссии, средь степных дорог

Резвилась с детства и купалась в речке

А папа ейный, держал в селе шинок

15

Летели годы, Дора подрастала

Душа её всё полнилась страстьми

Черта осёдлости, свободы не давала

Зничтожу!… Пред фото Маркса, поклялась она в те дни

Забросив хату, маму и папашу

Марксизмом модным, Дора увлеклась

Отвергла всё, – шинок и пшону кашу

И революции всем телом отдалась

Любить, рожать в марксизме не училась

Всё больше – бомб кидать или стрелять

На баррикадах – это пригодилось

В экстаз входила – просто не унять

Ну, а когда, сраженья разгорелись

Когда в страну, пришёл «красный террор»

Её способности как раз в ЧК-а сгодились,

Чтоб исполнять, немедля приговор

Маланку

16

Сим именем, стращался одессит

Встречаться с ней, не было интересу

Свидания в ЧК, кончалися – убит

Но счастье Доры было скоротечно

Маланку, увели куда-то в тьму

Поставили спиной к холодной стенке

И выстрел сделал, дырку ей во лбу

А мы месили землю вновь ногами

Ложился день за чёрный небосвод

Упрямо вторили тогда себе губами

В поход, в поход, а слышалось – «исход»

Снег падал тихо, землю устилая

Густая грязь всё липла к сапогам

Мы отходили, себя превозмогая,

А «красный» шёл за нами попятам

Колона встала, прямо у развилки

И командир полка, решал куда идти

Казак внимание привлёк, запорошённый,

С копьём, торчащим, прямо из груди

Лежал он, видно, сутки на морозе

Заледенели всё – руки, голова

Но, что-то странное угадывалось в позе

И не всегда, тут подберёшь слова

Карман шинели, вывернутый кем-то