– Пора! – прошипел Бинабик. – Гребите!
Тролль, Мария и Саймон опустили весла в воду и принялись грести изо всех сил. После нескольких первых усилий вода забурлила, но лодка лишь раскачивалась на месте, однако очень скоро сумела преодолеть встречное течение и скользнула под склоненные ветви.
Саймон оглянулся на часового, капюшон упал ему на плечи, и солдат подпрыгивал на месте, пытаясь схватить напавшую на него птицу. Некоторые его товарищи проснулись и принялись смеяться, глядя на несчастного, бросившего копье и швырявшего камни в ловкую и опасную птицу, однако сова легко от них уклонялась; как только лодка скрылась под низко нависшими над водой ветвями, она взмахнула широким белым хвостом и по спирали стала набирать высоту.
Когда они сражались со встречным течением – что неожиданно оказалось трудным делом, поверхность воды выглядела совершенно неподвижной, – Саймон радостно рассмеялся.
Довольно долго они гребли против течения. И хотя уже могли разговаривать, работа отнимала слишком много сил, и им приходилось беречь дыхание. Наконец, почти через час, они увидели небольшую запруду, окруженную стеной камыша, где остановились, чтобы отдохнуть.
Солнце уже успело взойти, но его жемчужное сияние с трудом пробивалось сквозь пелену облаков. Туман все еще стлался над лесом и рекой, и казалось, будто они попали в сон. Где-то выше по течению река обходила какое-то препятствие, тихое журчание воды сопровождал шум потока, вынужденного менять направление движения.
Тяжело дышавший Саймон наблюдал за Марией, которая, наклонившись к планширу, прижала щеку к руке. Теперь он уже не понимал, как столько времени принимал ее за мальчика, особенно сейчас, когда смотрел на черты ее лица, немного напоминавшие мордочку лисицы, слишком тонкие для мальчишки. От напряженной работы Мария сильно раскраснелась, Саймон взглянул на румяную щеку, потом его взгляд скользнул вдоль белой длинной шеи к ключице, на распахнутую на шее мужскую рубашку.
«Она гребет совсем не так хорошо… как Хепзиба, – размышлял он. – Ха! Хотел бы я посмотреть, как Хепзиба выдавала бы себя за мальчика! И все же она хорошенькая, пусть немного худая. И у нее такие черные волосы».
Мария, которая продолжала тяжело дышать, прикрыла глаза, а Саймон рассеянно погладил большую голову Кантаки.
– Хорошая работа, она знает свое дело, верно? – весело сказал Бинабик, и Саймон удивленно на него уставился.
– Что?
Бинабик нахмурился.
– Извини. Возможно, вы называете эту птицу «он» в Эркинланде? Или «оно»? Все равно, ты должен согласиться, что Джелой чрезвычайно искусна.
– Бинабик, – признался Саймон, лицо которого постепенно принимало нормальный цвет, – я понятия не имею, о чем ты говоришь.
Маленький тролль тихонько постучал ладонью по планширу.
– Какую замечательную работу Джелой проделала с деревом и корой, – сказал тролль. – И лодка получилась такой легкой! У нас не должно возникнуть проблем – думаю, мы сможем без труда донести ее до Эльфвента.
– Лодка… – сказал Саймон, кивая, как деревенский дурачок. – Лодка. Да, она замечательная.
Мария выпрямилась.
– Теперь мы попытаемся перебраться на другую реку? – спросила она.
Когда она повернулась, чтобы посмотреть на тонкую полоску леса, которая виднелась между зарослями тростника, Саймон заметил темные круги у нее под глазами и измученный взгляд. В некотором смысле он все еще сердился на Марию за то, как она легко согласилась оставить Лелет с Джелой, однако был доволен, что Мария о ней беспокоилась и что она не просто девчонка, которая постоянно смеется и всех дразнит.
«Ну да, конечно, она не смеется. Пожалуй, я ни разу не видел, чтобы она хотя бы улыбалась, – подумал он. – Впрочем, нам пришлось пережить немало страшных событий, но я все равно не намерен выглядеть подавленным и постоянно хмуриться».
– Это очень разумная идея, – сказал Бинабик, отвечая на вопрос Марии. – Я думаю, шум, который мы слышим, создает куча камней посреди реки. Если так и есть, нам все равно дальше придется нести лодку. Быть может, Саймон сходит на разведку и посмотрит, что нас там ждет.
– Сколько тебе лет? – спросил Саймон у Марии.
Удивленный Бинабик повернулся и посмотрел на них. Мария с недовольным видом изогнула губы и долго смотрела на Саймона.
– Мне… – начала она и замолчала. – Мне будет шестнадцать в октандере.
– Значит, пятнадцать, – немного самодовольно ответил Саймон.
– А тебе? – сделала ответный выпад девушка.
Саймон ощетинился.
– Пятнадцать!
Бинабик кашлянул.
– Конечно, хорошо, когда моряки с одного судна знакомятся друг с другом, но… быть может, чуть позже. Саймон, не мог бы ты действительно посмотреть, не поджидают ли нас впереди какие-то препятствия?
Саймон уже хотел согласиться, но внезапно у него пропало всякое желание. Он что, мальчик на побегушках? Ребенок, которого взрослые отправляют искать то, что сами не могут найти? И кто принял решение спасти глупую девчонку с дерева?
– Уж если нам все равно нужно перейти на другую реку, зачем что-то проверять? – сказал Саймон. – Давай сразу потащим лодку.
Тролль некоторое время на него смотрел, потом кивнул.
– Хорошо, – сказал он. – Я думаю, моей подруге Кантаке будет полезно размять ноги. К тому же, – он повернулся к Марии, – волки плохие моряки, ты же знаешь.
Некоторое время Мария смотрела на Бинабика так, словно он казался ей еще более странным, чем Саймон, потом мелодично рассмеялась.
– Ты совершенно прав! – сказала она, продолжая смеяться.
Лодка действительно оказалась легкой как перышко, но ее все равно было непросто нести через нависшие над землей ветки и заросли кустарника. Кроме того, Саймон держал ее довольно высоко, чтобы тролль и девушка могли ему помогать, – для этого лодку пришлось перевернуть, и острая часть носа упиралась ему в ключицу. Он не видел своих ног и часто спотыкался о подлесок. Дождь щедро поливал их сквозь кроны деревьев, к тому же руки у Саймона были заняты и он не мог стереть воду с глаз. Поэтому настроение у него окончательно испортилось.
– Бинабик, как далеко нам еще идти? – наконец спросил он. – Моя грудь скоро рассыплется на кусочки после ударов проклятой Усирисом лодки.
– Надеюсь, мы уже рядом, – ответил тролль, голос которого прозвучал как-то странно из-под лодки. – Джелой сказала, что Эльфвент довольно долго течет параллельно и их разделяет всего лишь четверть мили. Скоро мы до нее доберемся.
– Жду не дождусь, – мрачно ответил Саймон.
Шагавшая перед ним Мария фыркнула, и Саймон решил, что так она выражает презрение – скорее всего, направленное на него. Он нахмурился, чувствуя, что его мокрые рыжие волосы приклеились ко лбу. Наконец, они услышали новые звуки, частично перекрывавшие мягкий шорох капель дождя по листьям, и Саймон подумал о комнате, полной шепчущихся людей. Кантака помчалась вперед, продираясь сквозь подлесок.
– Ха! – проворчал Бинабик, опуская свой конец лодки. – Видишь? Мы ее нашли! Т’сиСайасей!
– А я думала, ее называют Эльфвент. – Мария потерла плечо, на котором лежала лодка. – Или тролли так говорят, когда находят реку?
Бинабик улыбнулся.
– Нет, – сказал он. – Это имя реки на языке ситхи. Они плавали по ней, когда Да’ай Чикиза был их городом. Тебе бы следовало это знать. Эльфвент означает «река ситхи» на древнем языке Эркинланда.
– Но тогда что значит… ну, то, что ты сказал сейчас? – спросила Мария.
– Т’си Сайасей? – Бинабик немного подумал. – Трудно сказать точно. Что-то вроде «у нее холодная кровь».
– У нее? – спросил Саймон, счищая палочкой грязь с сапог. – Ну, и что такое «ее» на этот раз?
– Лес, – ответил Бинабик. – А теперь идем. Ты сможешь смыть грязь водой.
Они отнесли лодку к берегу, протащили ее сквозь заросли рогоза, сломав несколько стеблей, и перед ними раскинулась река – широкое, открытое пространство воды, существенно больше, чем скромный приток, вверх по течению которого они поднялись.