– Ладно, я подожду, – сказал я. В кармане завибрировал телефон. Я не стал его доставать. – Расскажите о себе.
– Что именно?
– Полное имя, место работы…
– Вы что, телевизор не смотрите?
– Что вас больше нервирует: что я вас разбудил или что не знаю, кто вы такой?
– Сперва докажите, что вы полицейский, – хмыкнул Картрайт.
Я протянул ему удостоверение. Он внимательно его изучил, стараясь запомнить имя. Вернул. Потом посмотрел на меня с притворно-обходительной улыбочкой. Где-то я ее уже видел.
– Меня зовут Оливер Картрайт. Я ведущий на «LOLitics», – произнес он с вопросительной интонацией.
Название ассоциировалось у меня со злобной политической сатирой правого толка. А ведущий – с этакой говорящей головой, при появлении которой на телеэкране сразу переключаешь канал.
– Полюбопытствую, что за передача. Чемодан зачем? Уезжаете?
– В Дубай во вторник.
– По работе?
– В отпуск…
– Вы холостяк?
– Да; послушайте, это похоже на вмешательство в частную жизнь.
– Вмешательство в частную жизнь. Как раз об этом и пойдет разговор.
Он собрался что-то ответить, но передумал.
– А как насчет социальной жизни, Олли? Куда выпить ходите?
– Туда, где продают выпивку. А что не так?
– В «Инкогнито» бываете?
Он нервно откинулся на спинку кресла.
– Может, вы и зарабатываете на жизнь ложью, но лгать полицейскому – значит нарушать закон.
Картрайт скривился, будто проверяя языком, не застряла ли в зубах пища.
– Я не лгу, детектив.
– Вы знаете, почему я здесь. У вас в прихожей висит женская куртка. Вряд ли она на вас налезет…
– А, классика жанра. – Картрайт посмотрел на меня из-под полуопущенных век. – Перепихнулась разок, а через неделю заявляет, что ее изнасиловали.
– Почему вы так решили?
– Эти девицы как из инкубатора, вечно им все неладно. Головой не думают, а на следующий день жалеют о содеянном. Она была весьма не против, если вы об этом.
– Это еще надо доказать, – сказал я. – Мы серьезно относимся к подобным делам…
Картрайт снисходительно улыбнулся, будто это он меня допрашивает, а не я его.
– Вообще-то, доказать я как раз могу. – Пожав плечами, он выудил телефон из кармана халата и начал что-то в нем искать. Я даже удивился. Неужели он настолько глуп, что покажет мне видео? Найдя нужный файл, он улыбнулся и протянул мне телефон. На остановленном кадре была Софи. Я запустил видео, и комнату наполнили вздохи. На кровати лежала девушка, Олли навис над ней. С непередаваемым выражением лица. Он не верил своей удаче.
– Выглядит очень довольной, правда? – Он плотоядно усмехнулся.
Мне хотелось сбить ухмылочку с его лица. Я остановил видео, удалил его, открыл «Корзину» и стер все, что там было. Олли попытался выхватить у меня телефон, но я успел отдернуть руку.
– Копии есть?
– Нет, вы…
– Сядьте, Олли.
– Что?
– Сядьте.
Он, поколебавшись, сел.
– Итак, главная новость на сегодня…
Картрайт со скучающим видом закатил глаза.
– Я не верю, что нет копий.
– А мне плевать, во что вы верите. – Он разжал сложенные на груди руки.
Я пристально посмотрел на него, потом провел пальцем по столешнице и показал ему следы белого порошка.
– Будете утверждать, что это перхоть?
Он покраснел.
– Не верю, что нет копий, – повторил я.
В кармане снова завибрировал телефон.
– Давайте поглядим на компьютере. Удалим копии, и вы меня больше не увидите. – Я снова посмотрел на него. – А Софи больше не увидит вас. Договорились?
– Да, – ответил Картрайт, не отводя взгляда.
Он провел меня в кабинет, открыл файлы на компьютере. Среди всевозможных видео не обнаружилось ни одного с прошлой недели. Мой телефон снова завибрировал. Я бросил взгляд на экран. Сатти. Пришлось извиниться и уйти в соседнюю комнату.
– Ты что, переехать в этот чертов дом решил?
– Буду через пять…
– Работа наклюнулась. Даю минуту, или ножками потопаешь. – Сатти повесил трубку, а я вернулся в кабинет.
Картрайт посмотрел на меня:
– Я же говорил, нет копий.
Я ему не верил, но в его голосе слышался непритворный страх.
– Ладно. Но если врете, то следующее порновидео придется снимать уже в тюрьме. – Я направился к двери, в коридоре взял куртку Софи. – Это я забираю.
– Невелика потеря.
– Легко отделались, Олли. Всего хорошего.
С гулко бьющимся сердцем я вышел на улицу. Сатти стоял, прислонившись к машине, и пытался набрать эсэмэску костяшкой указательного пальца.
– Ну, наконец-то, – сказал он, заметив меня.
– Что случилось?
– Незаконное проникновение. «Палас-отель».
Я сел в машину, завел мотор. Руль снова был скользким от антисептика.
– А что, патрульные не могут поехать на вызов?
– Их работа денег стоит, – сказал Сатти. Потом кивнул на женскую джинсовку, которую я бросил на заднее сиденье. – Даже знать не хочу, что это.
7
«Палас-отель» – огромное викторианское здание красного кирпича на углу Оксфорд-роуд и Уитворт-стрит, напротив пабов «Гранд-Централ» и «Жаждущий ученый»; а за углом неподалеку – ресторан «Черный пес». Часовая башня отеля вздымается на двести футов ввысь, выделяясь на фоне городского пейзажа. Давным-давно бывали ночи, когда я напивался так, что не понимал, где нахожусь, и башня служила мне маяком. В то недоброе старое время я даже раз или два ночевал в этом отеле – с девушкой, которую только что подцепил, или просто потому, что было слишком поздно ехать домой. Было жаль, когда отель закрыли. Ремонт предполагал изменения, а «Палаc-отель» был архитектурным памятником, раритетом, который должен оставаться неизменным. Его двери закрылись довольно давно, и в прессе не сообщалось ничего о том, откроются ли они вновь. Даже часы, на которые я всегда полагался, теперь показывали неправильное время.
Час ночи.
Вход представлял собой внушительную беломраморную арку в контрастной стене красного кирпича. На улице нас ждала молодая женщина. Я сначала не понял, почему у нее изо рта выходит парок, но потом заметил синий огонек электронной сигареты. Элегантный наряд и уверенная поза женщины выглядели свежо на фоне ночного города, разомлевшего от зноя. Она смотрела куда-то перед собой, выдыхала искусственный дым и не сразу нас заметила.
– Полиция? – спросила она, убирая сигарету в сумочку.
– Детектив-констебль Уэйтс и детектив-инспектор Сатклифф.
– Мы слышали, у вас непрошеный гость, миссис… – заговорил Сатти.
– Мисс, – поправила она.
– Ладно, из уважения к политкорректности выразимся нейтрально… – улыбнулся Сатти. – Госпожа…
– Аниса Хан.
– Какое вы имеете отношение к «Палас-отелю», госпожа Хан?
– Я работаю в адвокатской конторе Энтони Блика. Мы ведем переговоры о продаже отеля.
– Не знал, что он продается, – заметил Сатти. – А то сделал бы вам выгодное предложение…
Она едва заметно улыбнулась – будто тень на лицо набежала.
– Не вышло бы, инспектор. Официально отель закрыт на ремонт, настоящая причина не афишируется.
– И какова она?
– Супруги-владельцы со скандалом разводятся и делят имущество.
– Отель пустует?
– По идее, да. – Она пожала плечами. – Пойдемте узнаем, что случилось.
Свет исходил только от стойки администратора в дальнем конце огромного вестибюля. В это впечатляющих размеров помещение почему-то не проникала уличная жара. Многие элементы декора сохранились со времен постройки отеля в начале девятнадцатого века. Когда-то в нем располагалась старейшая страховая компания, а само здание отличалось изысканностью стиля, не присущей современной архитектуре. Уходящий ввысь купол потолка с цветными витражами. Полы из гладкого блестящего мрамора, по периметру зала – огромные колонны. В мире тесных помещений и запруженных людьми улиц огромное пустое пространство даже в час ночи казалось чем-то невероятным.
– Сигнализация сработала около часа назад. – Аниса говорила тихо, но голос ее отдавался эхом где-то под сводами. – Ее никто не выключил, и тогда позвонили мне.
– В таком большом здании что-нибудь могло случайно упасть…
– У нас есть ночной сторож, Али. Я до него не дозвонилась.