– Про мужа я помню, – прервал Андрей Алексеевич. – А если её не специально убили, а случайно задушили? Переборщили во время развлечений… Соседей опросили? Здесь в каждом доме есть свой наблюдатель – муха не пролетит. Они ещё со сталинских времен друг за другом привыкли присматривать.
– Да уже одна сумасшедшая соседка прибегала. Я сказал, что сам к ней зайду попозже.
– А что ей так не терпелось?
– Бабуля утверждает, что вчера вечером видела здесь покойного мужа убитой.
– Того, который пропал?
– Ну да…
– Хорошо, Саша. Опросите всех очень тщательно. Завтра приезжай к нам, всё доложишь, а сейчас давай уже приступать.
Через час, когда сели в служебную «Волгу», Андрей Алексеевич напомнил Максиму прошлогоднюю историю с мужем убитой.
– С пропавшим год назад мужем так и не разобрались. Жена, которая теперь убитая, вернулась из Ялты, а на столе записка: «Прощай. В моей смерти прошу никого не винить». Экспертиза показала, что почерк его. Но тела так и не нашли. Даже озеро кратовское всё прочистили. И ничего. Тогда ещё сомнений было полно. Он человек известный: член союза художников, лауреат ленинских премий. Но с такой женой, наверное, вечно денег не хватало. Продавал что-то за бугор, минуя официальные структуры. И сам туда рвался. Как вся наша паршивая интеллигенция…
– Может и уехал? – предположил Максим.
– Если бы уехал, то уже бы где-нибудь объявился. На радио «Свобода», например. Только как он уедет? Граница на замке… Ты пива не хочешь? Заодно и пообедаем.
Глава 3
Кто откажется от предложения начальника выпить пива жарким летним днём, да ещё во время работы? Разумеется, Максим лишь обрадовался такому предложению.
– Давай заворачивай к станции, – сказал своему водителю Андрей Алексеевич.
На небольшой площади у платформы Кратово было маленькое кафе, где кроме обычного столовского ассортимента продавали разливное пиво. Уютным его было назвать трудно, но в нём была комната для важных гостей, где можно было спокойно посидеть отдельно от шумной толпы.
Сегодня даже в общем зале людей было немного. Большинство посетителей стояли в длинной очереди к неприветливой женщине в белом халате, которая наливала пиво в принесённые ими бидоны и трёхлитровые стеклянные банки. Непонятно для кого на кране висел небольшой плакатик: «Требуйте долива пива, после отстоя пены».
Без всякого сомнения, в такую погоду лучше пить пиво на свежем воздухе на соседнем озере, посматривая на молоденьких девушек, чем в душном, пропахшим табачным дымом и не самой свежей едой, помещении.
– Вряд ли те, кто идёт воровать картины, будут в придачу насиловать хозяйку, которой уже за 40, да ещё связывать её, разглядывая порножурналы, – рассудил Максим после того, как выпил залпом пол-литровую пузатую кружку пива. – Не сходится.
– А ты всегда знаешь, чем закончится свидание с женщиной? – улыбнулся Андрей Алексеевич. – С женщинами такого возраста всегда всё непредсказуемо. Ты просто ещё молодой. Не сталкивался.
– Всё впереди, – поддержал шефа водитель.
Семён Семёнович, водитель, работал в прокуратуре уже при нескольких прокурорах. И со всеми хорошо ладил. Пиво ему было нельзя, но он с удовольствием кромсал воблу, подкладывая начальнику очищенные кусочки.
– Что гадать? Опросят соседей, потрясут своих осведомителей. Здесь в Кратово все на виду… Максим, а твоя подруга Тая… бывшая подруга, вроде, где-то там рядом живёт?
– Да. Мы проезжали её дом.
– Тот новенький из красного кирпича?
– Ага.
– Нам с тобой такой домик никогда не построить. Так что её понять можно.
Максим вспомнил, как давным-давно здесь, в Кратово, на озере всю ночь отмечали его проводы в армию. После института он отслужил полтора года, но Тая не дождалась. Она вышла замуж за сына директора торга, когда ему оставалось до дома всего месяц.
Через два года Тая неожиданно ушла от мужа. Тем вечером Максим возвращался с работы, а она сидела на скамейке перед его подъездом с таким видом, будто они виделись утром за завтраком, и она забыла ключи от квартиры.
Те несколько месяцев, которые они прожили вместе, были лучшими в его жизни. Всё закончилось, когда к нему на работу приехал её муж. Он не кричал, не ругался – просто показал семейные фотографии, на которых счастливая Тая была вместе с ним и маленьким сыном. «Что ты можешь дать ей взамен? У тебя даже своей квартиры нет. И что будет с нашим сыном?»
Вечером, после тяжёлого разговора с Максимом, Тая уехала к мужу. Через девять месяцев у неё родилась дочь, а Максим пустился во все тяжкие.
– Не надо рубить хвост по кусочкам. Так ты делаешь хуже и себе, и ей. Жениться тебе надо, – вернул Максима в реальность Андрей Алексеевич, разрезая мясо на тарелке. – В этом шницеле сухарей больше, чем свинины, – без всякой обиды заметил прокурор.
– Так сухари почти бесплатные, а мясо два рубля килограмм, – охотно объяснил Семён Семёнович. – А как по-другому себе хоромы построишь? Кстати, я слышал, что к этой женщине… к убитой, один важный человек очень часто ездил…
– Ты про второго секретаря горкома партии? – усмехнулся Андрей Алексеевич. – Вы, водители, в своих гаражах, как бабы на базаре… Про меня ты тоже всё всем рассказываешь?
Семён Семёнович тут же побледнел.
– Да вы что?.. Я же… – залепетал он. – Я думал, это делу поможет… А про вас мне и сказать нечего. Да и если бы было чего, я бы никогда никому…
– Да ладно. Не оправдывайся. Теперь, если всплывет, ему эти поездки аукнутся. Хорошо, если из партии не попрут. Бабы и кабаки доведут… Давай, Максим, допивай, да поехали работать.
– Я сейчас. На секунду забегу кое-куда, – ответил он.
Туалет был общий в вестибюле и Максим прошёл туда. Когда он уже сделал все свои дела и мыл руки, к нему обратился какой-то старичок:
– Что, приятель, жрёте отдельно, а в туалет к нам?
– Это вы мне? – спросил Максим, оглянувшись.
У умывальника перед зеркалом стоял подвыпивший интеллигентный старичок.
– Тебе, тебе, сынок, – ухмыльнулся дедушка. – Одно радует: хотя бы ещё здесь у вас с народом единство, а не только в телевизоре.
Старичок засмеялся противным скрипучим смехом и вышел из туалета.
Глава 4
– Андрей Алексеевич, у меня завтра по графику должен быть выходной, но из-за этого дела… – Максим наморщился, как от зубной боли. – В общем, давай я сегодня поеду домой пораньше, сделаю свои дела, а завтра буду работать.
– Я надеялся с тобой по рюмочке, но если тебе очень надо…
– Еще успеем, – заверил Максим. В это время они уже вернулись в город и ехали по центральной улице. – Семён Семёнович, останови у той телефонной будки, – попросил он водителя.
Максим отпросился не потому, что у него были какие-то неотложные дела и не потому, что ему не хотелось пить водку. Когда они проезжали мимо дома, где жила Тая, на него накатила такая тоска и безнадега, что он понял: пьянка с начальником ему не поможет, а лишь всё усугубит.
Из телефона-автомата он позвонил знакомой девушке, которая жила недалеко и давно приглашала его в гости.
«Клин клином вышибают», – решил Максим.
Даша, так звали девушку, очень обрадовалась звонку. Торопливо сказала, что сейчас быстро отведёт ребёнка к матери, которая живёт рядом, в соседнем доме, и будет с нетерпением его ждать.
Они познакомились месяц назад и сразу после первой встречи поехали на три дня на турбазу за Коломну. Там, совсем рядом с их маленьким синим домиком с одним окошком, протекала река. С утра до вечера они загорали на песчаном пляже, купались, а по ночам занимались сексом на скрипучей железной кровати. Даша старалась быть обаятельной, заботливой и очень раскованной. Максиму почему-то это показалось немного неестественным, и он пропал почти на месяц.
Сегодня он решил встретиться с ней еще раз. По дороге он зашёл в магазин. Взял бутылку неожиданно оказавшегося там хорошего болгарского коньяка «Солнечный берег» и килограмм своих любимых конфет «Мишка на Севере». Максим подумал, что, наверное, хорошо было бы купить цветы, но для этого надо было идти к станции, а возвращаться ему уже не хотелось.