– Не знаю, – пожала плечами Джорджиана. – Я ведь не ждала вас.
– Похоже, что так, – задумчиво пробормотал маркиз. – А то для чего бы мне тащиться в Дербишир?
Джорджиана заметно напряглась, опасаясь, как бы маркиз не вспомнил истинную причину своего появления здесь.
– Вы вспомнили, что вам нравится проводить время на свежем воздухе, – попыталась она отвлечь его внимание. – А это уже немало.
– Но я также помню, как ходить, как одеваться, – криво усмехнулся Роберт. – Все это настолько незначительно по сравнению с остальным. Как мы познакомились?
Джорджиана улыбнулась так широко, что заболели скулы. Ну и что ему сказать? До сих пор она руководствовалась правдой, то есть своими отношениями с настоящим Стерлингом, но на этот раз ее тактика не сработает. Ее фамильное поместье граничило с землями отца Стерлинга, поэтому они знали друг друга с детства. Джорджиана была влюблена в него всю свою жизнь, и когда он встал перед ней на колено и сделал предложение, это выглядело само собой разумеющимся продолжением ее любви.
Джорджиана не могла рассказать об этом Уэстмарленду, потому что это стало бы настоящим предательством по отношению к Стерлингу.
– В Лондоне, – ответила она уклончиво, прибегнув к сильно отредактированной версии своих отношений с Уэстмарлендом. – На одном из балов. Я уже не помню.
– Ах вот как… – На лице маркиза отразилась печаль. – Похоже, я произвел не слишком благоприятное впечатление.
– Да, вы правы, – согласилась Джорджиана.
Лицо маркиза приобрело решительное выражение.
– Рассказывайте, и не стоит меня щадить. Мне ненавистно уже само предположение, что между нами произошло что-то… неприглядное.
О господи! Джорджиана нервно вытерла вспотевшие ладони подолом платья. Ложь, ложь, ложь…
– Не хочу. Это не очень приятно.
– Не сомневаюсь, – кивнул маркиз, бросив на Джорджиану взгляд, полный такого раскаяния и мольбы, что она с трудом удержалась от улыбки. – Я наступил на вашу комнатную собачку?
Джорджиана удивленно заморгала.
– Собачку? Нет.
– Пролил шампанское вам на платье?
– Нет!
– Не пригласил на танец? – Лицо маркиза приобрело такое забавное выражение, что очень трудно было удержаться от улыбки. – Что бы это ни было, я вел себя как полный идиот.
Вся веселость Джорджианы тут же улетучилась. Интересно, что бы он сказал, если бы вспомнил, что назвал ее глупой и легкомысленной? Что ему даже в голову не пришло бы пригласить на танец такую девушку, как она, не говоря уже о том, чтобы принести ей шампанское?
– Пусть это вас не беспокоит. – Она отвела взгляд. – Меня же не беспокоит…
– Я постараюсь. – Маркиз накрыл руку девушки своей. – У вас такое чуткое сердце, дорогая.
Джорджиана не знала, что на это ответить, вдруг почувствовав себя трусливой дурочкой, которая, кажется, начинает сходить с ума. Каждый день она ломала голову над тем, как разрубить этот гордиев узел, но затягивался все туже и туже, причем на ее шее.
– Чего не скажешь о разуме, если позволила вам выйти на улицу, вместо того чтобы оставить в постели, где вам и место.
Маркиз улыбнулся и сразу стал похож на мальчишку, торжествующего победу.
– И все же я вас смог убедить.
– Не могла же я позволить вам упасть и разбить себе лицо, – язвительно произнесла Джорджиана. – Мне хватило того, что уже видела, когда вы лежали в пыли, истекая кровью. Так что благодарю покорно.
– Да, мне тоже не хотелось бы повторения, – кивнул маркиз. – Даже ради самой красивой сиделки на свете.
Джорджиана заставила себя рассмеяться.
– Китти была бы рада услышать это, но должна вас предупредить: она замужем.
– Вам, наверное, доставляет удовольствие меня дразнить, – усмехнулся маркиз. – Я говорил не о леди Уинстон, и вы это знаете.
Глаза Джорджианы полезли на лоб, когда до нее дошел смысл сказанного.
– А с какой стати я должна считать, что вы говорили обо мне? Раньше вы никогда не одаривали меня подобными комплиментами.
– Нет! – Маркиз рассмеялся, но тут же посерьезнел. – Правда? Нет, это не может быть правдой.
«Еще как может!» Лучезарно улыбнувшись, Джорджиана пожала плечами.
– Нет, – повторил маркиз, и на этот раз на его лице отразилось неподдельное изумление.
– Впрочем, это неважно, – поспешно произнесла девушка.
Ей было не по себе от того, что ее признание настолько потрясло маркиза. Если бы он продолжал смеяться, ей было бы проще унять поселившееся в душе беспокойство из-за того, что он совершенно не походил на того человека, которого она знала в Лондоне. Да, они не были близко знакомы, но от этого ее неприязнь не становилась слабее.
– Очень даже важно! – Маркиз придвинулся ближе. – Думаете, я не считаю вас красивой?
Джорджиана покраснела.
– Честно говоря, не знаю…
Маркиз протянул руку и коснулся ее лица, повернув к себе.
– Вы самая прекрасная женщина из всех, что встречались на моем пути. – Оттенок его глаз стал почти золотым, когда он пристально вглядывался в ее лицо. – И я говорю так вовсе не потому, что вы спасли мне жизнь.
Джорджиане не раз говорили, какая она чудесная, красивая, ослепительная, точно принцесса, и притягательная, точно летний день, но ни один из этих комплиментов не лишал ее дара речи так, как тот, что сделал маркиз.
– Вас… вас ударили по голове, – произнесла она неуверенно. – Очень сильно.
Роберт улыбнулся, но улыбка получилась немного кривой, ибо один уголок губ поднялся чуть выше другого. Да и морщинок вокруг глаз появилось больше, чем следовало. Все это делало красивое лицо маркиза еще более располагающим, и Джорджиана с беспокойством осознала, что начинает испытывать к нему симпатию, вернее – к тому Уэстмарленду, который не помнил, что называл ее глупой и легкомысленной, считал красавицей и любил находиться на свежем воздухе.
– Слава богу, зрения я не лишился, – пробормотал Роберт.
– Жизнь вам спасла не я, – возразила Джорджиана, мысли которой спутались под его взглядом, – а грум Адам.
– В самом деле? – Маркиз подвинулся еще ближе. – Но ведь не Адам принял решение привезти меня сюда, не он смыл кровь с моей израненной головы, не он сидел у моей кровати сутки напролет.
– Да, вы правы… он всего лишь грум, и его обязанность ухаживать за лошадьми…
– Не Адам помог мне выйти в сад, несмотря на то что решение встать с постели так рано было опрометчивым.
Сама того не желая, Джорджиана улыбнулась.
– Я выгляжу скорее как сообщница, а не как спаситель.
Плечи маркиза затряслись от беззвучного смеха.
– Но ведь не Адам сидел у моей постели…
Она смотрела в его смеющиеся глаза, и они были такими странными, словно он собирался… поцеловать ее.
Ее вдруг охватил ужас при мысли, что она непроизвольно потянулась к маркизу. Нет, она определенно сходит с ума.
– Ну не могла же я допустить, чтобы слуги Китти сидели рядом с вами всю ночь напролет, верно? У них полно своей работы.
Джорджиана принялась расправлять несуществующие складки на юбке и почувствовала, что маркиз отодвигается. Его разочарование было почти осязаемым.
– И все же я очень ценю то, что вы для меня сделали, – сказал он уже серьезно. – Спасибо.
«Вы бы не стали меня благодарить, если бы знали правду».
– Ерунда! – натянуто рассмеявшись, отмахнулась девушка. – Не стоит благодарности!
– Может, и не стоит, – с явной неохотой согласился Уэстмарленд.
Джорджиана снова рассмеялась, но осеклась, когда маркиз прижал руку к виску.
– У вас опять болит голова?
– Не сильнее, чем обычно. – Он зажмурился. – Во всяком случае, не так, как в предыдущие два дня.
Джорджиана тотчас же поднялась со скамьи.
– Ну вот, я же говорила! Вам просто необходимо вернуться в постель.
– Возможно, мне будет лучше в тени, – пробормотал Роберт и вдруг покачнулся, голова упала на грудь.
Джорджиана вскочила, испуганно вскрикнув, и позвала Ангуса.
– Мне уже лучше, – глухо проговорил маркиз, и руки его легли на ее бедра.
Джорджиана густо покраснела, и чтобы удержаться от падения, обхватила маркиза за плечи, так что теперь он сидел, уткнувшись лицом ей в грудь. Если бы Джорджиана не чувствовала, как дрожат его руки, вцепившиеся ей в бедра для поддержки, то непременно оттолкнула бы его, даже если ему грозило бы падение в заросли глицинии, но маркиз так дрожал, что дыхание с трудом вырывалось из его груди. Он даже не попытался протестовать, когда прибежавший на зов Ангус помог ему добраться до дома, в то время как Джорджиана спешила впереди, распахивая двери.