Понятие «тень» как свет сохранилось в словах «вершина» (на праязыке – велотено) и «темя». То и другое – верх, освещённый светом. Верхние, нагорные пашни так и называли – «теменная земля», это зафиксировал упомянутый Фасмер.
Тень, как бы дублировала предмет, была его отражением. Со временем человек расширил это понятие для самых разных нужд. Например, что является рыночным эквивалентом топора? – Три лисьих шкурки. Иначе говоря, лисьи шкурки при определённых условиях – «тень» топора. Теперь мы говорим – цена. Слово чуть-чуть видоизменилось во избежание путаницы в устной речи. Цена топора равна трём лисьим шкуркам.
Вам это кажется слишком смелым утверждением? Вызывает сомнение? Это вполне понятно для людей, не знакомых с такой молодой наукой как протолингвистика и её прикладным ответвлением – археолингвистикой. Но, опираясь на эти знания, давайте вернёмся к Библии.
Итак, читаем. (1-е коринфянам 6:20) «Ибо вы куплены дорогою ценою…. 7:23 Вы куплены дорогою ценою; не делайтесь рабами человеков». Курсив показывает, что слово вставлено «переводчиками», дабы стало понятнее. Однако самому первому автору текста всё было ясно: «куплены ценою», чем-то аналогичным, столь же ценным. Вот говорится о дарах (Евреям 8:5): «служат образу и тени небесного…». Что это, если не прямое указание и прямое подтверждение сказанному? И совсем уже для Фомы неверующего читаем далее: «Закон, имея тень будущих благ, а не самый образ вещей, одними и теми же жертвами, каждый год приносимыми, никогда не может сделать совершенными приходящих с ними» (Евреям 10:1). Каково? Закон – это отражение (тень) будущих благ. Древнее понятие выросло вместе с ростом человеческого осознания, освоения мира.
Тут надо понимать, что и в Библии, и у иудеев, и в Исламе, и в протославянском мире сутки начинались не с утра, как мы сейчас привыкли, а с вечера.
Когда Бог начинал творить Землю, была тьма, которую Он рассеял светом. То есть, всё началось с тёмного времени суток, а потом пришёл свет и, появилась… тень.
Тень постоянно была с человеком, потому он стал приспосабливать её в быту, она была частью его существования. Вот интересный эпизод (4Царств20:9,10,11): «И сказал Исаия: вот тебе знамение от Господа, что исполнит Господь слово, которое он изрёк: вперёд ли пройти тени на десять ступеней или воротиться на десять ступеней? И сказал Езекия: легко тени подвинуться вперёд на десять ступеней; нет, пусть воротится тень назад на десять ступеней. И воззвал Исия пророк к Господу, и возвратил тень назад на ступенях…».
Но и сама тьма рождена тенью. Протолингвистика доказала типичность замены Н на более поздний звук М. Так ТЕНО перешло в новое понятие ТЕМО. И уже вариантом возникла «темнота». Этот языковой артефакт имеет и семантическую, и логическую основу: там, где густая тень, там и есть непроглядная тьма.
Языковое творчество как раз и состояло в том, чтобы минимальными средствами, заменой одного-двух звуков, на устоявшемся понятии создать новое слово, понятное слово.
Где древнейший человек мог наблюдать постоянную тень, ту темноту, которая не разгоняется даже солнцем? Конечно, в глубинах пещер и водоёмов. И, чтобы описать это явление, он производит очередную типичную замену: глухую Т на звонкую Д. Так из «тено» появляется «дено» – ДНО. И, кто же прятался там во тьме? Ничего хорошего человеку не сулило ни дно глубокой пещеры, ни дно омута. Если кто-то туда попадал, то – пропадал. Если и случалось водовороту выбросить жертву, вид её был, мягко говоря, непригляден. Помните, у Александра Пушкина в стихотворении «Утопленник»:
Безобразно труп ужасный
Посинел и весь распух….
Со дна появлялся СО-ТОНА. (Видите, и глагол «тонуть» того же понятийного ряда: принуждённо оказаться на дне). Позднее исходный смысл отдалился и появился некий, не совсем ясный образ – «сатана». И вот уже Священное Писание риторически вопрошает: «как может сатана изгонять сатану?» (Мр3:23). Сама семантика указывает на бездушие этого существа, в отличие, например, от «дьяволо». Хотя то и другое обозначает врага рода человеческого. Это ЛО мы видим и в упоминаемом Библией «Веельзевуле» – языческом божестве, филистимлянском боге солнца, изображаемом в виде мухи. ЛЕ (О) в окончании – указывает на одушевлённость.
Однако так мы можем слишком углубиться в иную тему, давайте вернёмся к тени и рождённой ею тьме.
Рассмотрим ещё один чудесный эпизод – из Книги Иисуса Навина (Нав.12—14): 12 Иисус воззвал к Господу в тот день, в который предал Господь [Бог] Аморрея в руки Израилю, когда побил их в Гаваоне, и они побиты были пред лицем сынов Израилевых, и сказал пред Израильтянами: стой, солнце, над Гаваоном, и луна, над долиною Аиалонскою!
13 И остановилось солнце, и луна стояла, доколе народ мстил врагам своим. Не это ли написано в книге Праведного: «стояло солнце среди неба и не спешило к западу почти целый день»?
14 И не было такого дня ни прежде ни после того, в который Господь [так] слушал бы гласа человеческого. Ибо Господь сражался за Израиля.
Итак, земные светила остановились. И возникла тьма? Или продолжился свет?
Толкование греко-сирийского теософа, блаженного Феодорита Кирского (386/93—~457) таково: «Писатель, сказав нам о такой силе Пророка, что одним словом воспретил продолжать свое течение великим светилам, пока не одержал он совершенной победы, и опасаясь, что иный не поверит сему сказанию, говорит, что найдено это в древнем писании. Из сего явствует, что книгу сию написал кто-либо другий из живших позднее, почерпнув это из иной книги. Но и сим прообразуется чудодействие Спасителя. Когда Пророк сражался, солнце стало; и когда Спаситель наш разрушил смертию смерть, удержало солнце лучи свои, и в полдень наполнила вселенную тма».
То же толкование «стоящего света» как тьмы есть и у иных исследователей Библии. «Тьма» – тено. И мы теперь понимаем, что ничего парадоксального в этих трактовках нет, ежели согласиться с праязыческой семантикой, что «тень» равно «день». Над полем боя стоял полуденный свет.
Но есть в языке и ещё одно значение слова «тьма». Помните у Александра Блока о количестве скифов, под именем которых он по исторической традиции того времени почитал славян, русских: «…нас – тьмы и тьмы, и тьмы…».
Читаем также и Откровения Иоанна: «Число конного войска было две тьмы» (Откров.9:16). Как понятие света стало числительным?
Скорее всего, здесь мы имеем дело с подробностями быта древнего человека. Представьте себе плот или примитивный корабль, который нагружался людьми и предметами. Иной раз груз был настолько велик, что судно погружалось в воду, шло на дно, тонуло. Это был предельный вес «затопления». Человек зафиксировал данный факт в языке: тонет – тона – тонна. Сегодня мы условились считать числительное тонна, равное 1000 килограмм. Но, когда-то человек не доходил до конкретных чисел, тем более – таких больших. Потому, в применении к иным ситуациям измерения он говорил просто: «тьма», где Н перешла в М. «Морской» термин перешёл в бытовую лексику.
Современная же компьютерная Википедия на этот счёт утверждает: «Тьма – число в старинном русском счёте, равное десяти тысячам в малом счёте, либо миллиону (тьма великая). „Тьма“ – на микрокалькуляторах числа от ±1 × 10500 до ±9.9999999 × 10599, вызывающие потемнение экрана». Таковы причуды прогресса. В том числе – прогресса языка.
Как бы подводя черту в нашем небольшом исследовании, читаем (Иов10:22): «в страну тьмы и сени смертной, в страну мрака, каков есть мрак тени смертной, где нет устройства, темно, как сама тьма». Заметили слово «сень»? Это ещё один «брат» слова «тень». Под сенью дерева или под тенью – семантика почти одинакова. Почти, да не совсем. Ещё раз уясним: тень – это свет. Света от дерева быть не может. От дерева – сень. Такое вот уточнение древнего «языкоделателя» сохранил для нас Священный текст.