Вспоминает Рик: «Я видел, как пробовались другие парни. На другой стороне комнаты был Рассел Мейджор (будущий барабанный техник группы) с перекошенной рожей, будто ему заехали вешалкой по морде. Никто не сказал „ты принят“, но я знал это с самого начала. Все звучало слишком здорово. Они искали того, кто добавит изюминку, пятого участника, который осилил бы не меньше, чем они сами».
Ричард Джон Сирил Аллен (Richard John Cyril Allen) родился 1 ноября 1963 года в Дронфилде, графство Дербишир, Англия.
Барабаны начал осваивать с детства и уже в 15 лет вошел в состав Def Leppard. В конце 1984 года в автокатастрофе потерял левую руку, но вернулся в строй благодаря специальной электронной установке.
Вегетарианец.
Живет в Лос-Анджелесе с супругой Лорен, вместе с которой основал благотворительный фонд помощи детям-инвалидам Raven Drum.
Дочь от первого брака: Лорен Шейн.
С нарастающим успехом пластинки группа стала чаще выходить на сцену. Один из первых важных концертов состоялся в феврале 1979 года на арене шеффилдского политехнического колледжа, весьма престижной площадке, на которой в том же месяце играли Иэн Гиллан и Cheap Trick. Народу собралось много – слухи о новых местных молодых талантах сделали свое дело. По ходу шоу ребятам пришлось преодолевать волнение, но постепенно они освоились за стеной плотного звука и приняли подобающие героические позы, ставшие их фирменным знаком. В программе выступления собственные треки чередовались с каверами Tih n Lizzy. Само собой, по окончании концерта группа приобрела очередную порцию фэнов на зависть местным нью-вейв-группам.
Продолжение банкета последовало в марте в клубе Working Mens в Вумвелле, в 12 милях от Шеффилда. Площадка считалась убежищем групп, терявших последние остатки былой популярности, но для Leppard и такой шанс был очень кстати. Для 15-летнего Рика Аллена игра в питейном заведении была особо тяжким испытанием – ему пришлось отсиживаться в гримерке до самого начала сета. Остальные покинули бар минут за 20 до выхода на сцену, чтобы облачиться в причудливые сценические костюмы, вопреки новой моде играть в обычной одежде. Немногочисленная публика повскакивала с мест после традиционных «Boys are Back in Town» и «Jail Break» Tih n Lizzy, «Doctor, Doctor» UFO и, разумеется, оригинального материала. После концерта гримерка группы была открыта для желающих пообщаться – музыканты не стеснялись заводить новых друзей и знакомых.
Знакомые не заставили себя ждать. На выступления группы зачастили представители лейблов. Группа подогревала интерес, предпочитая держаться подальше от Лондона и ограничиваясь севером Англии в расчете на то, что корпоративный Магомет сам пойдет к горе. Лейблам было за чем ехать: мода на панк схлынула так же быстро, как и появилась, и нужно было чем-то заполнить вакуум.
Очень ценного знакомого из Лондона группа обрела в лице Джеффа Бартона из газеты Sounds – журналиста, которому приписывают изобретение Новой волны британского хеви-метала. Он был выписан менеджерами из MSB на очередной сейшн в Шеффилде, пришел в полный восторг, напился и остался ночевать в доме у Джо и его предков:
«Чай с сэндвичами – мы оказали ему достойный прием. И взамен получили роскошные отзывы. И, конечно, лейблы подумали: раз мы можем попасть на обложку Sounds без контракта, в этом что-то есть».
В глазах Бартона Def Leppard были не просто представителями нового жанра, а его основной ударной силой. Разогревая интерес публики, журналист подчас мог переусердствовать. Читая интервью, Сэвидж порой не мог вспомнить, когда он говорил то, что вышло в печать от его имени. Как вспоминал Стив Друри, при выходе первого интервью Сэв негодовал: «Словно мы – гребаные позеры и выделываемся, как наглые ублюдки. Как я покажу это матушке!» При этом басист еще пытался справляться с работой на железной дороге. Вернувшись после концерта к будням, на вопрос про очередные достижения он мог лишь пробормотать сквозь сон: «А, Ньюкасл, о’кей…»
Несмотря на успехи в раскрутке и продаже EP, переговоры с лейблами не двигались с мертвой точки. Первая проба была на Arista. Невзирая на интерес, на лейбле не спешили с решением. В ответ группа в апреле записала вещи для второго сингла в той же студии Fairview в Халле. Была заготовлена обложка с фото работы Друри и дизайном студента школы искусств Энди Ройстона. В июне обложку утвердили, но место для треклиста предусмотрительно оставили пустым, ведь переговоры с лейблами шли полным ходом.
5 августа наступил прорыв: группа подписала контракт с Phonogram. Подготовить его помог младший представитель компании по артистам и репертуару Дэвид Бейтс, посетивший концерт 7 июля в Ретфорде, и фигура более крупного калибра из Нью-Йорка – менеджер по артистам и репертуару американской части холдинга – Mercury Records – Клифф Бернштейн. Послушав EP, он разглядел в ней такой потенциал, что стал упрашивать британский офис Phonogram ускорить подписание контракта с Leppard.
Контракт пришлось оформлять дома у несовершеннолетнего Рика Аллена, за которого подписался отец, а группа примчалась решать свою судьбу с фестиваля в Небуорте, куда музыканты вырвались поглазеть на Led Zeppelin.
Первым результатом подписания контракта стала отмена выпуска второго сингла со старой обложкой. При этом первый EP был переиздан на новом лейбле, теперь с белым яблоком и другим порядком вещей: ставшая главным хитом группы в то время «Getcha Rock Off» отныне шла первой.
Что более важно, музыканты наконец смогли уйти с работы и сконцентрироваться на основном занятии. Условия выглядели заманчивыми: шестизначная сумма аванса. Однако от прессы скрыли факт, что эта сумма рассчитана на несколько лет. Денег хватало на ближайшие планы и переоснащение, но почивать на лаврах было рано.
Рику Аллену пришлось бросить школу, причем по настоянию родителей. Как вспоминал позже сам Рик: «Мать с отцом посоветовали мне уйти из школы, и вряд ли когда-нибудь еще мне подвернулась бы такая возможность. И я ушел. Меня не волновало, умею ли я считать! Мать воспринимала мое увлечение всерьез. Она пришла в школу и сказала: „Вы знаете, что у него есть работа, и, наверно, мне придется забрать его из школы“. Я стал заниматься с частным репетитором».
Итак, первая высота была взята. Впоследствии Сэв подвел итог этому беспокойному периоду: «Был момент, когда все шло слишком быстро. Не думаю, что мы рано подписались на лейбл: мы были готовы. Но с момента подписания контракта кое-что вышло из-под контроля. Мы собирались в турне, записывали синглы, и все это требовало профессионального подхода. Такое случается, когда ты попадаешь на лейбл, ведь они управляют всем, что ты делаешь. Мы были очень молоды, четверо тинейджеров, и только Джо было 20. Мы были наивными и неопытными. Потребовалась пара лет, чтобы прийти в себя».
Another Hit And Run
Новоявленные лидеры Новой волны британского металла отыграли на фестивале в Хиллсборо-парке в рамках ежегодного Шеффилд-шоу, недели города, учрежденной городским советом. Играть им пришлось между двумя более попсовыми группами, Dollar и The Dooleys, на счету которых были синглы из первой пятерки.
Вслед за контрактом пришли первые критические уколы прессы. New Musical Express заклеймили группу за «узколобый регрессивный хеви-металлический подход», наглядно проиллюстрированный подготовленным на лейбле фото с живым леопардом. Впрочем, от NME вряд ли стоило ждать чего-то другого, ведь Новую волну британского металла там считали плодом больного воображения Sounds.