жаргон).
- Откуда ж мне?
- Я мечтал быть оперным певцом, Максимо...Когда я был маленький,я
забирался на табуретку и часами пел арии...Бабушка даже плакала, такей
нравилось...Еслибыудедабылиденьги,онбыопределилменяв
консерваторию, глядишь, блистал бы в Ла Скала...
- Тут лучше, - заметил Штирлиц. - Здесь не бомбили...
- Так ведь - сделайся я знаменитым певцом - у менябылибыденьги,
Максимо, замкисподвалами...Бомбежкистрашнытолькобедным,крезы
уезжают в горы или того дальше, в Вашингтон, какие там бомбежки?!
Штирлиц кивнул; затемесяцы,чтопрожилздесь,греяськофеу
Манолетте, он убедился, что спорить состарикомбесполезно,упрям,как
настоящий астуриец, хотя отецегородомизСеговии,аматьивовсе
итальянка.
...В комнатушке, которую х е ф е отдал в распоряжение Штирлица (нечто
вроде сторожки, пристроенной к прокатному пункту с тыльной стороны,чтобы
не портила фасад), он бросил несколько поленцев в печку, залез вспальный
мешок и, вывернув фитиль керосиновой лампы, погрузился в чтение,-нашел
на чердаке старое издание Петрарки; это стало для него откровением,вроде
Монтеня, - книга, без которой не мыслилась жизнь.Штирлиц читалшепотом,
чтобы точнее и объемнее воспринимать мысль поэта:
- Ты спрашиваешь: в чем польза и назначение поэзии? Спешакуда-тов
своембезумии,тысамторопишьсяразрешитьсобственныйвопрос,
устанавливая для поэзии поистине удивительную цель: "лаская,обманывать".
Нет, вещие пророки - не изготовители мазей;поглаживатьиобманывать-
ваше ремесло...Неразумный!По-твоему,н у ж н о с т ьискусств-
доказательствоихблагородства?!Наоборот.Иначеблагороднейшимиз
художников был бы землепашец, в чести былибысапожник,булочник...Не
знаете разве, что самая черновая хозяйственная работавсегонужней?Как
нужны и сколь непочтенны горшечник и шерстобит! Толпа скорее обойдется без
философских школ и воинского великолепия, чем без мясногорынкаибань!
Осел нужней льва, курица нужней орла, - значит, они благородней?!Дерзкие
невежды, у вас на языке всегда Аристотель, которомубытьувасворту
горше, чем в аду; боюсь,сейчасонвозненавиделбысобственнуюруку,
которой написал мало кемпонятые,нозатвержденныемножествомглупцов
книги... Часто не входить в число великих - доказательство исключительного
величия!
Штирлиц перечиталпоследнююфразудважды;отчегочеловечествов
последниегодыпотерялоумениечеканноформулироватьмысль?Почему
Петрарка или Монтень могли лить фразу, придавая ей металлическую упругость
и абсолют формы, а ныне философия и литература сплошь и рядом пробавляются
описательством?! Это ведь легко - связно описать, что видишь и помнишь, но
истинное призвание мыслителя, если он велик, -прямоназыватьпроблемы,
подобно математику или биологу.