– Вау! Пипл, а может, прям чичас уж? – Говорю им. – Чего клубок–то наматывать–разматывать?! Запутаешься и концов не сплетёшь.
– Сперва условия.
– Ну, вот, понеслась канитель галопом по задворкам мелким шрифтом. Чего ещё?
– Жениться тебе надо. Да не на ком попало, а на одной единственной, той самой.
– А на двух единственных никак?
– Шутки в сторону, не–то шута уволят без выходного пособия. – Как–то ощутимо–осязаемо угроза со стороны их межгалактического юмора замерцала у меня рябью–звёздочками в оке третьем. Или померещилось?
– А вот пугать меня себе дороже, подгузников и дезодоранта в доме нет. Без меня летите куда хотите и кусайте там потом свои локти с лопатками, – саркастично осклабился я, беря их на понт. – Дык, я ж разве супротив жениться? Давайте, несите её сюда. Поженюсь, стало быть, и дело с концом о семи миллионах на полкило овсянки, поехали в Рай, светлой памяти Гагарина. – Показушно осенив чело крестом, сделал вид, что готов приступить немедля.
– Не–не–не, не так дело делается. Так только сказка сказывается и тиражируется в формате аудиокниги. Иди и найди её, да не ошибись с перепуга–то и от диавольского поспешения.
– Дела идут хорошо, уже в прокуратуре. – с вызовом на дуэль простонал я. – Дом хотя бы скажите или улицу, изверги–мучители, жандармов на вас не напасёшься.
– Она сама к тебе нагрянет, когда её совсем пропьёшь, не напрягайся и не парься, но будь во все окуляры и сердце дзену поручай20.
«Великолепно!», сыронизировал ли, сарказнул я мысленно.
– От именно – великолепно! – Подслушали они мой сарказм и наложили резолюцию. Только я подумал в кавычках, а они без оных, то есть всерьёз, буквально, без всяких вам там иносказаний. Ва-банк и ни шагу на месте.
– А ежли обшибусь, да не на той оженюсь, или вовсе муляжом атомной бомбы надумаю всех запугивать, али мужичка себе натяпаю писястого всем ветрам и ураганам на зависть? – Стал я прощупывать варианты и торговаться, Аврааму подобно, в прибрежных районах Содома выторговавшему племянника Лота и двух его дочерей. О жене не договаривались, вот и пущай «соляные столбы – ориентиры на свет»21. И спичке моей осталось не долго гореть.
– Тогда только в Ад, без вариантов. Ты хочешь в Ад?
– «Что воля, что неволя»22 один хрен с постным маслом редьки не слаще. В принципе по–барабану, лишь бы отсюда23. – На полном серьёзе ответствовал я. – Князь мира сего уже при дверях, а у нас не прибрано дорогого гостя встречать. Лучше из окна и огородами вброд через кладбище.
– Это только так кажется, что хуже не бывает. Апостериори вспять дёрнешься, а билеты тю-тю. – Дальновидно и философично заключили они.
– А там из Ада в Рай никакой лазейки что ль? – Съехидничал я, тестируя их знание–познание солёный огурец по святым местам фолка ашкенази24.
– Бездна промеж них непреодолимая, с подвесными мостами там просто беда. – Как–то бесперспективно сказал верзила, тот, что по центру.
– Это отчего ж такая безнадёга и такой, стеги меня Троцкий, безысходняк? Неужто так далеко отстоят? – С усмешкой спросил я опять.
– Так традиционно неизменно: за деньги свят не будешь25. Местность–то одна, ощущения разные, – сказал тот, что слева.
– Личностное восприятие действительности. – Дополнил правый.
– Всё как везде и всюду, никакой инициативы и новаций, ни реформ, ни революций… Скучновато в Раю. Окей. Двери закрываются. – Поднял я перед грудью руки крестом.
– В каком смысле? – Не догнали мой трамвай Триглюкие.
– В смысле проехали. Кто не успел выйти, готовьтесь к выходу заранее, следующая остановка Альфа Центавра.
– Там тоже ничего интересного, хотя и есть с нами сходство26, но мы не будем выходить.
– Поня-я-тно, – пробубнил я себе под нос, а вроде временами с юмором. Или это я теперь не догнал их трамвай?! – И как я её узнаю, единственную и неповторимую?
– Узнаешь. В сердце войдёт, не выселишь. Даже с работниками ЖКУ и полицаями. И судебные приставы не помогут. Все узнают и часто мимо проходят, но так в башке всю жизнь и носят, не выбросят, всяким хламом потом затушёвывают. – Только теперь заметил, что так они и говорят по очереди: средний, левый, правый и снова средний, по треугольнику, посолонь, по часовой стрелке. И мне даже, на секундочку подморгнуло в центре треугольника Всевидящее Око, резонируя с моим третьим. Неужели всё-таки глюки?
– А без жены никак? Нафига она мне в Раю–то, там же и без неё нормуль. Всё–таки Рай, а не Канары захудалые. Хотя, я бы и на Канарах вечность скоротал. Давайте без неё на Канарах и ну его этот Рай в афедрон27. – Продолжаю я их ЕГЭшить.
– Как сказано про первого джентльмена планеты, когда он был один дома, в Раю: «не хорошо быть человеку одному» (Быт. 2:18), тем паче дома. Видишь, даже в Раю одному не хорошо быть, Бытие в этом случае не Рай, но Ад. Для Ада Бог есть Ад. Не хорошо, нелепо, не красиво, не добро зело.
– Ну, я думал, это еврейские коммерс–байки, чтобы лохов разводить на свадебном бизнесе: фата, цветы, вино, кольцо и тортик симпатичный… Это ж какие реки бабла на всё это утекают, не рыдай мене мати, не к паркуру28 будь сказано! А попрыгать, я чувствую, придётся не слабо.
– Это не во главе стола, братец хомяк29. Во главе стола твоё одиночество, которое ты уже ощутил краешком почки.
– Есть мальца. – ничтоже стыдяшеся, согласился я, то есть уже приспичило в афедрон по маленькому. – Тоскливо как–то, бессмысленно… Но я это списываю на общую бесцельность бытия, а не на конкретный факт отсутствия любезной занозы.
– А зря. И это только начало. Жизнь–то впереди вечная с редкими промежутками и никакие шлюхи–раскрасавицы её не скрасят, денег не хватит. На занозу, то есть зазнобу лишь одно упование.
– Это да, в групповухе секса мало, а самый безопасный секс – мастурбация30. Так ведь и тут удовольствие не весёлое. Много чего было, хотя больше не было. И кидали и кидал. Обижался, обижал. Клятвенно присягал сам себе, что никаких женщин, никаких мужчин и черепашек, только хард–кор, в кайнем случае «200 грамм коньяка»31 и всё – «Смерть – совершенна среди готовых лекарственных форм»32. Только мой «маленький принц» рвётся к другим галактикам и планетам…
– А ну, цыц! Угомонись! У каждого «принца» должна быть своя единственная «галактика и планета», а кто смотрит на другие, тот прелюбодействует с ними в сердце своём. Ты понял, что должен сделать. Вперёд, не трать время на пустозвоние и суетреньканье. – Закончил разговор левый и явление прекратилось. И я выпал из астрала, немного ушибив правое колено об пол.
3
– И побрёл я, понурив голову, нос повесив на осине с Иудушкой бок о бок, на кухню пить имбирь с куркумой и перцем. Знать не знаю, в каком лесу невесту рыскать, – продолжал Ираклий. – Хотя, думаю, времени ещё с избытком. Три года – это ж почти вечность или около того с редкими промежутками, как сказали глюки.
– Поверил? Прям сходу? И не засомневался?! – Удивился я такой легковерности33.
– Скажем так: не поверил, но взял на заметку. Сперва ко всем подряд приглядывался, потом плюнул. Вообще никто в сердце не шёл даже рядом не останавливался, все мимо да мимо даже печени и почек, про желудок вообще молчу. Прям иудейская пасха, в худших её проявлениях34. Симпотных девах в Дусте35 кучи, а той, что надо нет. Не, Дустом называть нельзя, даже неофициально. Топонимы на судьбу тоже влияют и накладывают свои коррективы. Святоотеческий опыт Врунгеля не зря указывает: «Как вы яхту назовёте, так она и поплывёт»36. Дзер37 хоть на Дзен похож, хоть что–то прекрасное, а Дуст это яд, тем более в таких количествах, в каких его тут и там упоминают всуе. Ко всему – Гости ко мне во время дзена в сдвоенной позиции Сиршасане38 и Падмасане39 явились40.
Подумал – может они ангелы? Но пригляделся – крыльев нет. Значит – не ангелы, но и не бесы, бесы ведь тоже с крыльями должны быть. Сплюнул и призабыл о поисках невесты. Аж когда ублажал «маленького принца» своего, светлой памяти Экзюпери41 и Летова42, – перестал об этом думать. Не прошло и полгода, как говорит Высоцкий, любовь нашла меня сама. Когда, как мне показалось, по–уши завяз, тогда и вспомнил про завет моих гостей. Как–будто забывал о них. Разве что сам себя лукаво обманывал. Кстати, их традиционно было трое. Может, поэтому ещё подумалось, что ангелы. Но нисколько не похожи на Рублёвскую Троицу, значит не они. Не дурак, понимаю, что искусство далече отстоит от естества43, но ожидается же непроизвольно, чтобы хоть что–то чему–то соответствовало, хотя бы изредка, а не просто аллегории разводить на паперти.