Его глаза расширились, и испарина заблестела на лбу.
Подойдя к коврику, Алина отодвинула его в сторону. Девушка ожидала увидеть под ковриком просто пол, но там оказался люк! В центре его массивной крышки красовался нарисованный серебряный круг. Задумчиво осмотрев и люк, и знак, девица встрепенулась, предупредила присутствующих, что вернется через несколько минут, и выбежала прочь.
Порадовавшись тому, что Светлана оставила наблюдательный пост у комнаты больного и удалилась, Алина вприпрыжку примчалась на первый этаж, в полутемную галерею, заставленную статуэтками языческих богов. Среди статуй виднелось большое панно, которое девушка раньше считала размещенным «до кучи». И только теперь она обратила внимание на то, что на панно красовалось не что-нибудь, а серебряный круг, такой же, как и на люке в комнате больного. Прямо в его центре выдавался вперед небольшой бугорок.
Рассматривая его, Алина словно во сне увидела, что этот выступ начал вращаться сам по себе и повернулся трижды по часовой стрелке. Раздался слабый щелчок, и в ту же минуту, как подхваченная ветром, девушка на цыпочках унеслась за полуоткрытую дверь соседней комнатушки. Дверь так и осталась незакрытой, и через щель Алина с замиранием сердца обнаружила, что мимо нее плавно прошла Ирина. Значит, панно, которое девушка считала украшением, на самом деле, являлось дверью, только что выпустившей сестру художника! Итак, в доме Илонского скрывался потайной ход. Люк и панно являлись выходами и входами в него, и, может быть, не единственными. Судя по всему, Черная смерть имела шанс на существование. Ее роль вполне могла сыграть Ирина, коль скоро она бродила в этих местах.
Озадаченная подобными умозаключениями Алина выбралась из мрачноватой галереи и побрела на второй этаж. Этому маневру не сопутствовал особый успех, так как она лицом к лицу столкнулась с Артуром.
– Послушай, Аля, где ты ходишь? – недовольно выговорил он. – И где же кофе?!
– Ой, дорогой, извини! Я совсем забыла про него. Обязательно принесу тебе, после. Сейчас у нас скорая.
– Какая скорая! Иди за кофе! – возмутился молодой человек, и его слова неприятно задели девушку.
– Послушай, Артур! Сходи за кофе сам! А мне нужно к больному и врачам, – холодно сообщила она и демонстративно прошла мимо хозяина дома
.
Алина вернулась вовремя. Санитары уже переложили Виталия, успокоенного лекарствами, на носилки. Подойдя к вернувшейся девушке, доктор представился:
– Меня зовут Константин. Вот моя визитка. Вы можете связаться через некоторое время с больницей или со мной, чтобы выяснить состояние пациента. Должен сказать, что вы вовремя вызвали нас. Спасли ему жизнь! А теперь проводите нас, пожалуйста.
– Идемте, – как можно бодрее откликнулась невеста хозяина.
Упав на визитку, ее взгляд зацепил дописанный ручкой контакт и фразу: «Позвоните». Спрятав инструкцию, девушка занялась прощанием с больным и врачами.
После их отъезда Алина постаралась уединиться, чтобы побыстрее связаться с Константином, но не тут-то было. Наступил традиционный час обеда, и Артур, Алина, Ирина и Светлана собрались в зале на первом этаже. Обед проходил за большим столом в окружении живописных натюрмортов. Горничная расставила нарядный сервиз, а добродушная повариха тетушка Вера принесла сначала супницу, а затем и жаркое. Посторонний человек мог бы предположить, что за едой посочувствуют больному Виталию, но во время трапез действовало табу на обсуждение неприятных моментов.
Выбрав нейтральную тему, Ирина прощебетала:
– Артур, ты ездишь в Энск один. Давай съездим как-нибудь вместе!
Братец не отказался:
– Давайте выберемся! – судя по тону, он не хотел продолжать начавшийся утром конфликт.
Аля согласилась на поездку. Сразу же был намечен день совместной вылазки – воскресенье. Развлечение намечалось через четыре дня. Пока родственники по-светски обсуждали, какие места в областном центре им стоит посетить, Алина в очередной раз присматривалась к Ирине и Светлане. Але не нравилась ни первая, ни вторая. Ира, молодая, умная, образованная, была слишком себе на уме и напоминала скрытого врага. Что же касается Светы, то та, наоборот, являлась чересчур недалекой и одинаково ревностно выполняла как полезные, так и неполезные поручения. Невеста Илонского была бы рада не видеть в доме ни одну из них.
Вслед за обедом наступил час отдыха, что оказалось на руку Алине. Воспользовавшись тем, что Артур и Ирина по традиции удалились в свои комнаты, она тоже заперлась у себя. Алине не приходилось замечать, чтобы за ней следили, но следовало перестраховаться. Заперев входную дверь, Аля пошла в ванную, включила воду и только потом позвонила врачу.
Поприветствовав собеседницу, Константин сам повел беседу.
– Аля, Вы говорите со своего телефона? Отвечайте мне односложно, лучше да или нет. Вас могут подслушать. Я постараюсь короче. Должен предупредить, что Вы в опасности. Можете повторить судьбу Виталия. Он выживет, но порядочно отравлен каким-то ядом. На плече и руке есть несколько небольших ранок. Возможно, рассказ о Черной смерти совсем не галлюцинация, или галлюцинация не совсем. Про дом ваш давно ходят дурные слухи. У господина Артура уже была парочка невест, но он до сих пор не женат. С последней девушкой порвал недавно. Она была из нашего города и пропала. До сих пор не могут найти. Посмотрите на картины нашего автора. Все они черные, красные и болотные. Намалевана боль. Алин, сможете поскорее уехать оттуда?
– Не знаю.
– Сегодня же сообщу, куда следует, что на Маринова было покушение. Вас, скорее всего, навестит полиция. Алин, если патруль наведается, постарайтесь уехать с ним. Получится – позвоните мне из отделения. У меня есть кое-какие связи. Думаю, заберу тебя оттуда.
– Хорошо, попробую, – подтвердила девушка.
Закончив разговор, она сохранила мобильный телефон Кости и аккуратно разорвала и положила в карман его визитку. Подвесив телефон на пояс, заговорщица спустилась в сад полюбоваться благоухающими розами и во время этой прогулки незаметно предала бумажные обрывки земле.
Избавившись от свидетельств тайных переговоров, Аля собиралась вернуться в замок, но ее отвлекли усилившиеся неподалеку голоса, и она с любопытством прошла к воротам. Там стояли старик-сторож Василич, охранник Жорик и только что появившийся в усадьбе лесник по прозвищу Леший, рослый, крепкий и видный мужчина за сорок лет, в пятнистом зеленом комбинезоне и башмаках-вездеходах. Крепкая рука Лешего вытащила из сумки зайца. Огромные злобные сторожевые собаки, привязанные Василичем к деревцу, зарычали и потянулись к тушке. Жадно трепетали их ноздри, вдыхая запах крови. Таким же возбужденным выглядел и Василич. Он и Леший походили друг на друга: оба широкоплечие, коренастые. Но и разница между ними была велика, и не только в возрасте. Служитель дома казался покорным, а в новом госте чувствовалась большая сила.
– Сейчас, Лешак, позову Аньку, зайца принять! – сказал Василич, вперевалку удаляясь к дому.
Подвесив зайца на дерево, лесник шутливо обратился к Алине:
– Привет, царевна! Давно я не был у вас.
– А где ж Вы были? – подыграла ему она
.
– Далековато отсюда. Бродил в глуби лесов.
– И что увидели?
– Большого пегого волка и стаю людей-оборотней вокруг него.
– Да разве ж бывают пегие волки?
– Конечно, да. Вот расскажу я тебе, царевна, сказ про них, что слышал я сам. Давным-давно на месте нашего города стояли сплошные леса, – тягуче начал Леший. – Но были и открытые места, и туда потихоньку приходили переселенцы. А в этих лесах жил один колдун. Он поселился там, когда людей рядом еще не было, и принялся ждать их. И вот когда люди появились, обустроили поселения, распахали поля, стал приходить к ним пегий волк, раза в два, а то и три больше обычного волка. Появлялся он редко, но каждый раз непременно утаскивал какого-нибудь ребенка с собой. Люди, естественно, думали, что он детей ест, а на самом деле он уносил их в лес. Это и был чародей, оборачивавшийся пегим волком. Украденных детей он растил и воспитывал. Причем магия его была такова, что дети становились оборотнями, как и их воспитатель. Они не были пегими, эти волки-оборотни. Они были как бы обычными волками. Покрупнее обычных волков, но не пегие. И считали эти дети-оборотни себя семьей колдуна. Среди них выросли и женщины, и мужчины. У них была долгая жизнь, много дольше, чем у людей. Дети у них появлялись редко. И поэтому чародей, пока был жив, продолжал время от времени приносить из человечьих деревень новых детей. Долго поддерживал он свое племя, но вот пришлось ему умирать. Позвал он одного из приемных сыновей и попросил держать его за руки, когда умирать будет. И вот так вот, держась за руки одного из юношей, он отошел. Люди-оборотни, как им было велено колдуном перед смертью, отнесли тело в лес, в заветное место, положили и ушли: он велел к нему не возвращаться. А когда собрались они все вместе справить тризну о нем, обратились в волков, чтобы взвыть печально, увидели, что шкура того самого юноши, который держал чародея за руки, стала пегой. И опять пегий волк появился в окрестных лесах, и передался ему дар колдуна: ребенок, которого он похищал, становился оборотнем, так что оборотни продолжали жить в лесах. Долго это продолжалось. Никто не знает, как долго, никто не может сказать, сколько пегих волков сменило друг друга. Людей вокруг становилось больше, люди расчищали место под поля, лес потихоньку отступал, уходила и нежить вместе с лесом. А потом они пропали вовсе. Но еще долгое время после того, здесь жило предание о пегом волке. А потом забылось. Но где-то до сих пор прячется этот народ, и где-то до сих пор бродит пегий волк. Время от времени он забирает себе детей, чтобы те стали оборотнями, чтобы жило колдовское племя. А если окрепнет оно, то и пойдет в наступление на людей. А остановить пегого волка может только особая, серебряная пуля, царевна. Сможешь ты, дома сидючи, картинки рисуючи, такую найти?