Сэр Четверг - Семенова Мария Васильевна

Гарт Никс

Сэр Четверг. Ключи от Королевства. Книга 4

Garth Nix

SIR THURSDAY

Text copyright © 2006 by Garth Nix

This edition is published by arrangement

with Jill Grinberg Literary Management LLC

and The Van Lear Agency LLC

All rights reserved

© М. В. Семёнова, перевод, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2021

Издательство АЗБУКА

®

* * *

* * *

Блестящий перевод выполнен известной писательницей, автором «Волкодава» и «Валькирии» Марией Семеновой.

Пролог

Западная оконечность Великого Лабиринта упиралась в горный хребет. Этот хребет вздымался ввысь на шестнадцать тысяч футов и не имел ни единой поперечной долины или даже расселины, которая выводила бы на противоположную сторону, ибо там, за барьером из камня и льда, была Пустота. Горы, таким образом, составляли одну из стен Дома и служили ему защитой как от разъедающего действия самой Пустоты, так и от набегов существ, в ней зарождавшихся, – пустотников.

Имелось всего одно место, где пустотники могли проникнуть внутрь Дома. Давным-давно, когда горы только возникали из небытия, вместе с ними был создан и тоннель. Сводчатый, семь миль[1] в длину и четыре в ширину, а высотой – полмили. Тоннель перекрывали исполинские ворота, да не одни. Самые внутренние, располагавшиеся непосредственно в Доме, были облицованы дюймовым[2] слоем золота и заперты с помощью бесплотных сил, не очень-то поддающихся колдовству или необработанной Пустоте. Вторые ворота, на полмили углубленные в тоннель, покрывало серебро, третьи – бронза. Последние, четвертые ворота, выводившие в самую что ни есть Пустоту, звались Ясными. Они состояли целиком из прозрачной бесплотной субстанции. Их присутствие обозначалось лишь мерцанием, которое причиняло боль даже бессмертным глазам.

Невзирая на эту боль, Жители Дома, несшие стражу у Ясных ворот, подолгу вглядывались в странный, переменчивый мир, простиравшийся по ту сторону. Там, в приграничье Бездны, еще продолжало действовать упорядочивающее влияние Дома, так что Пустота порой приобретала некие формы… Но и Бездна была совсем близко, поэтому Пустота то припадала к самой поверхности ворот, то отступала прочь и делалась не видна.

Тоннель существовал для того, чтобы время от времени пропускать внутрь Великого Лабиринта определенное количество пустотников. Дело в том, что в Лабиринте базировалось Славное Воинство Зодчей. Впущенные пустотники служили доблестной армии для развлечения и тренировки.

Последовательность таких контролируемых вторжений никогда не менялась. Если требовалось лишь небольшое число пустотников – скажем, тысяча или две, – Ясные ворота просто отпирали на время, достаточное для их прохода. Потом створки закрывали, а тварей пропускали сквозь Бронзовые ворота, в свою очередь смыкавшиеся у них непосредственно за спиной. То же самое затем повторялось у Серебряных ворот и, наконец, у Золотых, сквозь которые пустотники попадали собственно в Дом.

Существовало незыблемое правило, согласно которому все четверо ворот ни при каких обстоятельствах не могли быть открыты одновременно. И лишь дважды за всю историю Дома оказались открыты сразу трое ворот – это потребовалось, чтобы пропустить более чем сто тысяч пустотников единовременно.

Створки ворот приводились в движение гигантскими механизмами, вращаемыми течением подземных рек. Каждым механизмом управлял один-единственный рычаг; все четыре рычага располагались в машинном отделении Пограничного форта – так назывались чертоги, устроенные в теле гор выше тоннеля. Внутрь форта можно было проникнуть по крутому узкому серпантину, надежно защищенному бастионами и равелинами.

В состав гарнизона форта входило по одному подразделению от всех родов Воинства. Были представлены и Легион, и Орда, и Полк, не говоря уже о Среднепочетной Огневой Батарее. Стража менялась через каждые сто лет по времени Дома.

В настоящий момент – чуть более чем через десять тысяч лет после исчезновения Зодчей – в Пограничном форту стояла когорта Легиона, а командовал ею полковник Трабизонд Нэж, 13338-й по старшинству в иерархии Дома.

Находясь в своем офисе, полковник Нэж как раз надевал посеребренную кирасу и пернатый шлем, положенные ему по званию, когда в дверь постучал вестовой.

– Ну что там еще? – спросил Нэж.

Мысли его пребывали весьма далеко, ведь менее чем через час ему надлежало командовать открытием Ясных ворот. Предстояло впустить десять тысяч пустотников: Славное Воинство открывало очередную кампанию, 108217-ю по счету.

– Посетитель из Генштаба, сэр, – ответил вестовой. – И еще лейтенант Корби желает сделать срочный доклад!

Полковник нахмурился. Подобно всем начальствующим Жителям, он был очень высок ростом и настолько красив, что даже сдвинутые брови не испортили великолепия его черт. А хмурился он оттого, что никто заблаговременно не предупредил его о визитере из Генштаба. Зря, что ли, у него было там столько друзей и былых сослуживцев? И вот те на, никто даже записочки загодя не прислал.

Нэж застегнул подбородочный ремень шлема и взял в руки свой экземпляр эфемериды 108217-й военной кампании. Эфемерида была магическим образом настроена единственно на его руки. От чужого прикосновения книга бы попросту взорвалась. По этой причине его имя было оттиснуто на красной кожаной обложке трехдюймовыми заглавными буквами. Эфемерида не только указывала последовательность отпирания-запирания всех ворот, она еще и руководила перемещением отдельных секций Великого Лабиринта.

Ибо оный Лабиринт, имея несколько неподвижных элементов, был разделен на секции размером в одну квадратную милю. Их насчитывался целый миллион – этаких клеточек на шахматной доске со стороной в тысячу миль. На закате каждая секция переносилась на новое место согласно диспозиции, разработанной Сэром Четвергом примерно на год вперед. А посему, чтобы куда-либо добраться в пределах Великого Лабиринта, следовало знать, где именно окажется – или, наоборот, не окажется – данная конкретная секция завтра.

А еще эфемерида повествовала о характере местности и иных достоинствах каждой клетки, поясняла, где искать воду, провизию, боеприпасы… Ну и так далее.

Положив эфемериду во вместительный карман на груди длинной кожаной рубахи, полковник Нэж взял меч и убрал его в бронзовые ножны на поясе. Это было его табельное оружие, выдержанное в традициях Легиона. Его прообразом послужил гладиус, оружие римских легионеров из мира под названием Земля – одного из Второстепенных Царств вне Дома, – но создали этот клинок в мастерских Мрачного Вторника. Его лезвие состояло из сгущенного света звезд, а рукоять – из уплотненного тяготением янтаря. Эфес же таил в себе зернышко заколдованной Пустоты, что наделяло меч несколькими полезными свойствами. К примеру, его клинок был способен вращаться.

…Итак, Нэж отворил дверь и сказал вестовому:

– Пусть войдет штабист. А Корби скажи, что я приму его через минуту-другую.

Посетитель оказался штабным майором, одетым в форму Цитадели, где помещалась Ставка Сэра Четверга, – это, кстати, был один из тех участков Великого Лабиринта, которые никогда не двигались с места. Красный мундир с золотыми пуговицами и черная треуголка были позаимствованы из обихода опять-таки земного, только девятнадцатого века, – так уж сложилось, что именно этот мир оказался основным поставщиком идей для Жителей Дома. А под мышкой у майора красовалась короткая и тонкая, смахивающая на хлыстик прогулочная трость. Не исключено, что это было некое оружие, замаскированное колдовским образом.