«Точно! Его взгляд такой же, как вчера. Из-за него я не помню, что случилось, и как вернулась домой!»
– Не вини себя, что его нет рядом, – произнес парень так уверенно, словно знал, о чем я думала до его прихода.
– Я … – мне стало трудно дышать, язык еле ворочался, а сердце бешено билось – вот-вот выскочит из груди. – Я… я… не понимаю, о чем вы говорите, – запинаясь, произнесла я.
Меня бросило в жар. Если он не перестанет смотреть на меня, то случится самовозгорание, и тогда я вспыхну, как мотылек возле огня или снова потеряю память от воспламеняющего взгляда. Парень не сводил глаз, проникал своим взором в самую глубь моего «Я». И прежде чем незнакомец резко отвернулся, мне показалось, что прошла вечность. Как только он отвел взгляд, ноги мои предательски подкосились.
«Вот черт! Что это было? Он что сектант? Так, Сара, не бойся. Главное не смотри ему в глаза, тогда он не сможет тебя загипнотизировать. Не показывай, что боишься его», – мысли так и скакали у меня в голове.
Парень наклонился и поднял с пола выпавшую книгу.
– Ты не виновата, что его нет рядом, – повторил он, протягивая мне книгу.
Я быстро опустила глаза и уставилась в пол.
– Берешь или нет? – парень продолжал держать книгу в руках.
– У меня аллергия на пыль, только и всего, – протараторила я, не поднимая головы, и, выхватив книгу из его рук, бросилась к выходу из зала.
Добежав до двери, со всей силы навалилась на нее плечом как раз в тот момент, когда кто-то открыл ее с другой стороны. И – уаа! – не удержавшись, я пролетела вперед да с размаху впечаталась в пол. Острая боль пронзила руку от локтя к плечу, я вскрикнула, и слезы брызнули из глаз. Парень тут же подлетел ко мне, схватил за руку и испуганно прошептал:
– Ушиблась? Больно? Покажи где? Крови нет?
Я осторожно вытянула ушибленную руку: рассмотрев со всех сторон, обнаружила, что крови нет, вот только локоть немилосердно пульсировал.
– Кажется, я упала прямо на локоть, – всхлипывая, простонала я.
– Как же так, милая, прости! – надо мной склонилась полная женщина. Она смотрела на меня сквозь бифокальные очки, губы ее дрожали, а на лице отразился страх.
– Я отвезу тебя в больницу, – заявил парень. – Вдруг у тебя перелом.
– Не нужно, это ушиб, – и в подтверждение своих слов попробовала согнуть руку в локте. – Ай! Как больно!
– Вставай, поедем в больницу, сделаешь рентген, – настаивал парень.
– Милая, лучше съезди, проверь, – поддержала женщина.
– Нет у меня перелома, это ушиб. Приложу холод, и все пройдет, – я аккуратно поднялась, но на всякий случай решила проверить: приложила руку к стене и навалилась на нее всем своим весом. – Видите, нет перелома, – я указала на прямую руку. – Она бы подогнулась, если бы была сломана.
– Ух, что же ты неслась как угорелая? – взволнованно спросила женщина.
– Я… ммм… – краем глаза я заметила, что сумеречный парень рассматривает меня, и на долю секунды в его глазах мелькнула злоба. Не знаю почему, но я соврала:
– Там на двери была жирная муха… она жужжала… и я хотела ее прибить. – И быстро сменив тему, продолжила: – Я взяла книгу, но я не записана в библиотеке.
– О, тогда пойдем, я оформлю на тебя формуляр. – Женщина улыбнулась и направилась в читальный зал.
Она оказалась библиотекарем. Выяснилось и то, что я пришла в обеденный перерыв, вот почему в библиотеке никого не было. Пока она оформляла читательский билет на мое имя, я украдкой рассматривала парня: он находился рядом – стоял возле стойки выдачи книг, одетый во все черное, начиная с замшевых туфель и заканчивая стильной рубашкой.
«Реально? Замшевые туфли здесь в деревне? Как он сохраняет их чистыми, такое вообще возможно?» – оторвав придирчивый взгляд от туфель, я отметила, что черный цвет ему подходит – хорошо смотрится с его черными глазами. Волосы у парня тоже были черные, совсем как у моего брата. Настоящий «человек в черном».
– Ну что ж, Сара, какую ты книгу выбрала? – спросила женщина.
– Вот эту, – я положила на стойку книгу.
– Хороший выбор, деточка. «Ковчег»9 редко кто берет почитать. У нас ее читал только Франсуа, ведь так? – и она обернулась к маячившему возле нас парню в черном.
– Так тебя зовут Франсуа? – неуверенно спросила я, все еще боясь смотреть ему в глаза и совершенно незаметно для себя перейдя на «ты».
– Ну, это может показаться смешным, но да. Мама назвала меня так в честь Франсуа Рабле. И я ей очень благодарен.
Я удивилась его ответу, но то, что он сказал дальше, заставило меня забыть о страхе и повернуться к Франсуа лицом.
– Да, я благодарю ее за это каждый божий день, потому что изначально она хотела окрестить меня Гаргантюа!
– Ты шутишь?
Я смотрела на него, пытаясь отыскать в лице хоть намек на шутку, но нет: лицо выражало безмятежность, голос – серьезный. И вот что странно – взгляд черных глаз меня больше не гипнотизировал, и страх исчез, только сердце гулко ухало в груди.
– Ну вот, все готово, читай с удовольствием, – библиотекарь протянула мне книгу и улыбнулась. – Извини, что так вышло с рукой. Может, все—таки заглянешь в больницу, пусть проверят.
– Спасибо, я в порядке.
Как только я вышла на улицу, Франсуа последовал за мной – молча шагал рядом. Меня это смущало и нервировало, потому что чем дольше он находился в моем присутствии, тем меньше мне хотелось расставаться с ним. Было что-то в нем особенное, непонятное мне, что притягивало, как магнит.
– На самом деле меня зовут Дэмиан, – внезапно произнес Франсуа.
– Что?
– Мое имя Дэмиан.
– А как же Франсуа?
– Да я не хотел видеть твоих слез. Знаешь, терпеть не могу, когда девушки плачут. Сразу становятся страшилками с красными лицами, глаза опухшие. Сопли, слюни, слезы – все вперемешку течет. Так что скажи спасибо – благодаря моей шутке ты избавила меня от такого зрелища.
Дэмиан искоса взглянул на меня сверху вниз. Я остановилась и посмотрела на его идеально очерченный подбородок, покрытый легкой щетиной, и, с вызовом уставившись на него, гневно бросила в ответ:
– Ну и не смотрел бы тогда! Сам первый начал!
Слова Дэмиана вывели меня из себя, но мои – его совсем не обидели. Наоборот, на его лице проскочило удивление и затем, мне показалось, возникло восхищение. Осознав, что Дэмиан подшучивает надо мной, я пожалела о своей бурной реакции на его подтрунивания.
– Почему же тогда та женщина в библиотеке называет тебя Франсуа?
Уголок изящного рта Дэмиана пополз вверх, а в черноте глаз вспыхнул озорной огонек.
– Видишь ли, дело в том, что Нона Раисовна уважает Франсуа Рабле. Это французский писатель…
Я уныло вздохнула, – «Он же не собирается мне лекции читать?»
– Э-э-э, стой-стой, подожди, – я бесцеремонно прервала Дэмиана. – Я знаю, кто такой Франсуа Рабле, не надо мне объяснять.
– Правда? – удивление Дэмиана сквозило сарказмом. – И кто же это?
– Это французский писатель, автор «Гаргантюа и Пантагрюэль»! Все об этом знают! – воскликнула я. – Почему я вообще должна тебе это объяснять? – бурча под нос, я прошла вперед. Дэмиан поспешил за мной.
– В общем, Нона Раисовна, – продолжил он серьезным тоном, – уважает этого писателя, к тому же я случайно с ней столкнулся в тот момент, когда она воображала себе, как выглядел Рабле при жизни. Так что с тех пор она зовет меня Франсуа. Говорит: «Это звучит так сексуально и по-французски».
Дэмиан не сдержался и усмехнулся.
– Это забавно? Тебе доставляет удовольствие подшучивать надо мной? – не оборачиваясь, спросила я в ответ, и прибавила шагу.
– Да. Нравится.
В негодовании я остановилась, скрестила руки на груди и, закусив нижнюю губу, исподлобья взглянула на Дэмиана. Ухмылка сошла с его лица, он не спеша обошел меня и встал напротив. Я хмуро смотрела на него, а он в упор глядел на меня без какого-либо намека на шутку. По его лицу невозможно было догадаться, о чем он думает. Не выдержав пристального взгляда, я нервно облизала губы и отступила в сторону. Дэмиан преградил мне путь рукой, задерживая меня на месте.