Первая дронада тем временем дотащилась до Жанны, и она вернула её в ячейку на правом браслете. Сосредоточилась на второй. Хотя уже непонятно, что с ней делать. Маршрут проверен, ничего подозрительного нет. Причину сбоя работы первой дронады тоже наскоро установить не удалось. Осмотр и доступная диагностика отклонений не выявили. Видимо, всё же совпадение, как бы невероятно это ни звучало.
Только и оставалось, что слушать чужие переговоры и неспешно патрулировать свой маршрут.
Скука, скукотища. Нудятина.
«Жанна, проверь палубы машинного отделения ниже двадцать четвёртой».
Личный приказ от Луки.
Ура! Вот и занятие нежданно подоспело.
«Принято. Приступаю».
Жанна открыла карту внутренних помещений. Проверенные маршруты горели зелёными линиями, и они охватывали верхнюю часть корабля. Нижние палубы горели красными. Похоже, для стресс-теста открыли доступ по всему кораблю. Логично, хотя проще было бы действовать в более ограниченном пространстве. Так, а где вход в машинное отделение?
Их всего три, но два по какой-то причине заблокированы. Получается, проход на нижние палубы всего один. Жанна занервничала. Выходит, проходы заблокированы кем-то сверху. В смысле, кем-то из наблюдающих. В реальности так не бывает. Или у командира военных полный доступ ко всем блокирующим перегородкам, или доступа нет ни у кого, и на корабле царит полный хаос. Тогда вступают в работу взломщики, но сейчас эта функция курсантам, выходит, недоступна. То есть существует неизвестный фактор. Сейчас проходы закрыты, а через минуту взбредёт что-нибудь в голову тому, у кого кнопка – и он откроет. Наверняка, кнопка у преподавательского состава Космодемии. Не очень-то честный стресс-тест!
Глубоко вздохнув, она взяла себя в руки, перестала заботиться о том, чего исправить не могла, и отправилась вниз, к открытому входу на палубу машинного отделения.
Отключила звук канала переговоров, чтобы не мешал. Теперь она услышит только приказ или информацию от командиров штурмующих групп.
Жанна неслышно шла вдоль стены и прокручивала в голове последовательность своих действий. Дойти до безопасной и удобной точки запуска дронад. Проверить первую палубу машинного отделения. Если всё в порядке, спуститься и повторить, пока не проверит все три.
– Лисичка.
Жанна даже подпрыгнула, как кошка, которую резко испугали. Обернулась и с изумлением уставилась на нахала, который посмел вылезти из своей каюты и бродить по коридорам во время стресс-теста курсантов Космодемии! Совсем эти корпоративные детки без головы!
– Ты что тут делаешь? – возмутилась Жанна. Потом огляделась. Спустился, видимо, со своего этажа, больше неоткуда. И надо же, как незаметно подкрался! Это потому что она слишком глубоко задумалась. Или просто подсознательно не считала его врагом? Нельзя так – нужно следить даже за тем, что оставляешь за спиной. А врага видеть даже в собственной тени.
– Да вот. Проходил мимо, увидел тебя и решил поздороваться. Сложно промолчать, когда из груди так и рвутся комплименты. Ты ведь и сама не знаешь, насколько пленительно выглядишь в форме. Не удивительно, что простой парень при виде тебя споткнулся и потерял дар речи.
А улыбка наглая. Дар речи он потерял – нет, ну вы слышали! Смотрит пристально, ресницы и брови чёрные-чёрные, веки припухшие, будто долго спал. Проснулся как будто и давай по коридорам гулять! Дар речи терять!
Жанна нетерпеливо переступила на месте. По инструкции следовало немедленно доложить Луке о появлении в зоне гражданского лица! Но как? Это ведь отвлечёт командира, помешает ему заниматься более важными делами!
Придётся самой.
– Уходи. Тебе нельзя тут оставаться.
– Почему же?
– Ты можешь пострадать.
– Да?
Он так ненатурально удивился, что Жанна невольно поджала губы. Прямо треснуть его захотелось, а потом поохать жалостливо, любуясь на фингал и сказать: «Видишь? Уже пострадал!»
Но как она могла тронуть руками студента АМКи? Они же нежные, как подснежники, и жаловаться сразу бегут. Жанне наказание ни к чему, поэтому она заговорила тоном, которым честные труженики торговли умасливают капризных клиентов.
– Иди в свою каюту и не высовывайся. Или я сейчас сообщаю всем курсантам о том, что ты болтаешься под ногами и мешаешь проводить нам стресс-тест. Уверена, что они просто озвереют! Кто-нибудь да заденет тебя кулаком или коленом. Конечно же, совершенно случайно!
Ну вот, улыбочка растаяла, головой качает, а в глазах осуждение. Такое чувство, будто он с распахнутой душой, а ему туда сразу же плюнули, причём ядом.
Нет, всё же неловко вышло. Не стоило тогда принимать его предложение и смотреть мультики в его комнате. Теперь вот Жанна чувствует себя обязанной. Ну что же такое, почему ей приходится его уговаривать?
– Так что ты решил?
– Хорошо, я уйду.
Ну, наконец-то! Всё быстро уладилось, нет нужды тревожить в такой сложный момент Луку. Он потом отыграется, повернёт всё так, будто это Жанна виновата, что студент тут шарашился и мешал.
Незваный гость, однако, пока не ушёл. Он поднял руки и стал, будто в раздумьях, прикасаться к своему лицу. Вначале погладил лоб, а после подбородок. Когда Жанна почти потеряла терпение, он сказал:
– Но я хочу предупредить. Не могу промолчать, предчувствуя беду, в которой ты неизбежно окажешься. Так вот. Не суйся туда, вниз… там засада.
Жанна замерла на месте, собралась, превратилась в сжатую пружину. В голове будто взревела сирена, а после она стала быстро прокручивать вероятности.
Мог ли он быть частью группы захвата? Исключено. Рисковать здоровьем, а то и жизнью студента АМКи никто бы не посмел.
Могли ли его подослать специально? Сомнительно. Задействовать в стресс-тестах гражданских категорически запрещено, а тем более, опять же, драгоценных студентов АМКи.
Мог ли у него быть какой-то свой умысел? Тут вариантов вроде бы больше, кроме главной непонятности: какое ему дело, провалит Жанна стресс-тест или нет? Или он приметил их сработавшуюся команду и желает купить? Думает, что чувство благодарности заставит Жанну продаться частному лицу, да ещё и остальных членов своей команды уговорить?
Боже, да такие далеко идущие мудрёные интриги только в кино и в книгах бывают!
Тогда что? Врёт? Зачем?
Жанна придирчиво изучала выскочку, и он невозмутимо выдержал этот взгляд. Даже снова улыбнулся. Руки в карманах, поза уверенная и расслабленная. Этот человек уверен, что в его внешности нет ни единой черты, которая была бы несовершенной. Ему нечего бояться и нечего скрывать. Наоборот, он привык к изнуряющему вниманию и любопытству. Привык. Адаптировался. И, возможно, мимикрировал.
Взгляд почему-то упёрся в расстёгнутый ворот рубашки, где блеснул золотом кулон. Что-то слишком мелкое и навороченное, чтобы разглядеть издалека. А ещё на его шее нервно билась жилка.
Жанна была вынуждена быстро отвести взгляд, надеясь, что он не заметит поспешного «бегства».
Конечно, на этот раз она знала, кто перед ней. Не могла не навести справки после вечера в чужой комнате, который стал для нее таким шикарным нежданным отдыхом. Это Ахлейн Баргин. Его папаша – какой-то безумный шейх. Ни у самого Ахлейна, ни у его матери капитала как бы нет, но вот папаша сказочно богат. Настолько, что даже смог остановить выплеск в общую сеть любой информации о своей персоне. (Ну, кроме обычной мелочёвки вроде того, сколько потратил на ужин в прошлое воскресенье и на какой глубине построил новый особняк на рифе). Настолько, что каждый его подарок сам по себе превращал Ахлейна в миллионера.
Тогда Жанну это слегка успокоило: ну, то, что у Ахлейна нет своего капитала. От этого неприязнь почти улеглась. Однако если подумать – корпоративные детки получат в наследство всего лишь часть корпорации, долю в общем семейном деле, а этот вот может получить всё имущество папаши. Всё! А там, по слухам, чуть ли не весь Тихий океан в собственности.