Ещё один «гранитный документ» увековечивает память о Жорже как выдающемся педагоге. Это – мемориальная доска в РХТУ им. Д. И. Менделеева, установленная на входе на кафедру Общей Химической Технологии (ОХТ), где прошла вся его трудовая жизнь:
15.23. Мемориальная Доска Ж. А. Ковалю в РХТУ им. Д. И. Менделеева.[54]
РХТУ – ВУЗ популярный. И сотни талантливых молодых людей из разных регионов России каждый год впервые узнают о Жорже Ковале именно здесь, в его «альма-матер», и гордятся тем, что принадлежат к тому же «менделеевскому братству», к которому всю сознательную жизнь принадлежал и Жорж Абрамович.
… На месте упокоения праха Жоржа Абрамовича на Даниловском кладбище Москвы его родные и близкие установили семейный памятник. Мало кто из посторонних видел этот памятник, но он и не предназначен для посторонних.
В этой могиле захоронена вся семья, образовавшаяся 2 сентября 1936 года – сам Жорж Абрамович Коваль (25.12.1913–31.01.2006), его жена Людмила Александровна Иванова (25.06.1912–26.05.1999) и тёща – Татьяна Васильевна Иванова (11.01.1886–21.07.1952).
15.24. Памятник на семейной могиле Ж. А. Коваля.[55]
Нельзя не заметить, что какой-то рок преследовал Татьяну Васильевну и при жизни, и после смерти – её «уплотняли» и на Большой Ордынке, уменьшая квадратные метры принадлежащего ей жилья, и на Даниловском кладбище, уменьшая квадратные дециметры записи о ней на могильной плите.
Но «даниловское уплотнение», в отличие от «ордынского», не понизило её социальный статус, а, наоборот, укрепило память о ней в сознании многочисленного «ковалевского рода».
С историей этого памятника связано одно событие, которое не было известно мне при первом издании этой книги и о котором сообщила мне М. Г. Коваль. Как уже было сказано, с ней время от времени общается Иван Семёнович. В последнее время общение происходит в связи с исходящей от Ивана Семёновича идеей установить на доме на Мичуринском проспекте мемориальную доску в память о Жорже Абрамовиче.
Реализация этой идеи встречает большие бюрократические трудности и о её ходе и результате пока говорить рано. Насколько велики возможности и полномочия Ивана Семёновича будет ясно позже, но
«Майя вспомнила, что Иван Семёнович вскоре после присвоения Жоржу звания Героя (в конце 2007 или в начале 2008 года) позвонил ей и поинтересовался состоянием могилы Жоржа. Майя тогда по его просьбе показала могилу на кладбище. Она не помнит, была ли уже выбита строка о том, что Жорж – Герой России или Ковали только намеревались это сделать. Но мраморный памятник уже стоял. Иван Семёнович сфотографировал его и сказал, что если бы его не было, ГРУ за свой счёт установило бы памятник. Но состояние могилы оказалось «приемлемым» для ГРУ и больше этот вопрос не возникал».[56]
Кроме музеев и памятников, жизнеописанию Жоржа посвящены две книги В. И. Лоты,[57] книги А. В. Беспалова и Г. М. Семёнова,[58] А. П. Жукова,[59] Ю. А. Лебедева,[60] а также многочисленные статьи в средствах массовой информации и в интернете.
Работа разведчика Коваля отражена и в кинодокументалистике. О ней рассказано в документальных фильмах «ГРУ: атомные секреты»,[61] «Спасибо за мир, mr. Коваль…»,[62] «Американский секрет советской бомбы»,[63] «Военная тайна. Главное разведывательное управление. 100 лет»,[64] «ГРУ. Атомный проект»,[65] «Как создавали атомную бомбу».[66]
Он стал прототипом главного героя художественного сериала «Бомба».[67]
И, конечно, память о Жорже Абрамовиче живёт в душах тех, кому посчастливилось общаться с ним при его жизни. Это – самая хрупкая, но и самая чистая «материя увековечения».
К сожалению, это «рассеянная» и «тающая» материя. С той её частью, которую мне удалось собрать, я и хочу познакомить читателя в последней главе этой книги.
Глава 16. В живом общении с людьми…
С кем, о чём и как велись беседы
В первой статье о «Дельмаре»[68] прототипом разведчика был назван «Дмитий М.», в котором все «знающие люди» мгновенно узнали Жоржа Абрамовича Коваля (а он и не отрицал своей близости с этим персонажем В. Лоты ☺), финальная часть его биографии на момент публикации статьи заканчивалась следующим образом:
«В его жизни настала полоса творческих успехов в науке и спокойная семейная жизнь. Его приняли на преподавательскую работу в институт, который стал для молодого ученого родным домом. В институте он работал около сорока лет, искренне любил свою кафедру, своих коллег, к которым до сих пор относится с большим уважением. Дмитрий любил свой предмет, своих студентов, с которыми умел находить общий язык и прививать интерес к знаниям и точным наукам. Многие из тех, кто слушал его лекции, стали кандидатами технических наук, руководителями крупных химических промышленных предприятий нашей страны.
Дмитрий М. и сам увлеченно занимался наукой, подготовил и опубликовал около 100 серьезных научных работ, которые получили признание в научных кругах. Он принимал активное участие в работе научных конференций, выступал с докладами и сообщениями и после многих лет работы в институте оставил целое научное наследие, которым и сегодня пользуются студенты».[69]
Мне удалось побеседовать с родными Жоржа Абрамовича, со многими из тех, кто работал с ним на «его кафедре» общей химической технологии (ОХТ) или «кто слушал его лекции» в МХТИ им. Д. И. Менделеева.[70]
Их воспоминания воссоздают и общую картину жизни Жоржа Абрамовича в его втором «родном доме», и содержат яркие детали характера как самого Жоржа Абрамовича, так и тех, кто, вследствие общения с ним «стали кандидатами технических наук», педагогами, инженерами и просто благодарными его памяти гражданами нашей (и не только нашей!) страны.
К сожалению, мне не удалось побеседовать со всеми менделеевцами и теми лицами, кто знал его по работе или по жизни, к ещё большему сожалению я начал эту работу с большим опозданием и делал её с большими перерывами и многих из тех, кто мог рассказать о Жорже Абрамовиче на основании длительного знакомства с ним или сообщить важную информацию по теме советского атомного проекта, уже нет в живых.
Да и обратиться за какими-то разъяснениями и уточнениями теперь можно не ко всем моим собеседникам и корреспондентам – за время работы над книгой скончались В. И. Бойко (Лота), А. А. Бриш, И. А. Гильденблат, М. П. Грабовский, Л. В. Гришин, В. Я. Жилина, А. Ю. Закгейм, В. С. Золотухин, Г. И. Коваль, Г. Ш. Коваль, И. Л. Лейтес, В. Н. Лисицын, А. И. Родионов, Ю. Н. Смирнов, А. И. Солженицын, Б. И. Огородников, В. Н. Химшиашвили, М. М. Ширинский, Г. А. Ягодин…
Основная масса живых бесед относится к трём периодам – 2006 г. сразу после смерти Жоржа Абрамовича, 2013–2014 гг. в связи с празднованием его столетия и моей работой над книгой «Два выбора», и 2019 год, после выхода первого издания книги «Ветвления судьбы Жоржа Коваля».
Я надеюсь, что проделанная работа уже позволяет увидеть абрис личности Жоржа Абрамовича «в человеческих измерениях». А то, что работа по сбору таких воспоминаний далека от завершения, обещает принести ещё новые результаты, которые откроют новые измерения его человеческих характеристик.
Приношу свои извинения моим собеседникам за то, что публикую не все и не полные тексты их интервью – какие-то моменты рассказов различных людей дублируют друг друга, какие-то относятся к обстоятельствам, уже освещённым ранее в тексте книги или впрямую не относятся к теме бесед.
В одном могу уверить читателя – никакой «цензуры» по признаку соответствия образа Жоржа «идеальному облику» я не проводил и никаких противоречий «с общеизвестными фактами» не отбрасывал.
Сам материал публикуемых бесед и интервью свидетельствует об эвереттичности действительности – «на самом деле» было «и так, и этак», по-разному в альтерверсах моих собеседников – у каждого из них своя истина «там-и-тогда-для него».