Психосоматическое партнерство
Чтобы исследовать отношения между физической и эмоциональной интимностью, мы должны вернуться к началу, когда физическая интимность и эмоциональное проникновение были объединены. Описание Винникоттом (Winnicott, 1960a, 1971) «психосоматического партнерства» между матерью и младенцем помещает нас в центр этой территории интимности и сексуальности. Он описывает то, каким образом самые ранние отношения между матерью и ребенком организуют внутренний мир младенца посредством физического взаимодействия. Отношения одновременно являются всецело физическими и всецело психологическими. Физическое взаимодействие младенца с матерью также психологически организует ее как мать. Другими словами, психосоматическое партнерство – это процесс взаимного подкрепления. Развивающие аспекты отношений между матерью и младенцем изучалось Шпицем (Spitz, 1945, 1965), Малер (Mahler et al., 1975), Бразелтоном и его коллегами (Brazelton, 1982; Brazelton, Als, 1979; Brazelton et al., 1974; Brazelton et al., 1979), Гринспаном (Greenspan,1981) и многими другими. Совсем недавно этот вопрос был исследован Штерном (Stern, 1985), который описал прогрессивное развитие внутреннего мира ребенка, начиная с доступных наблюдению взаимодействий между матерью и младенцем, которые формируют психосоматическое партнерство: пристальный взгляд и голосовое взаимодействие, синхронизированные с взаимно настроенными движениями тела, формируют рудиментарное речевое общение. В первые месяцы приспособление и совершенствование взаимных последовательностей «сигнал—ответ» осуществляются матерью и младенцем в долговременных отношениях.
Сексуальные отношения
Все это относится и к сексуальности. Сексуальные отношения – это такое психосоматическое партнерство, в котором физическое взаимодействие между половыми партнерами резонирует с глубинами их индивидуальной психологии и прежде всего с их внутренними объектными отношениями. Мастерс и Джонсон (Masters, Johnson, 1966, 1970) описали специфические особенности половой функции и сексуального взаимодействия, а также нормальной и аномальной генитальной физиологии. Д. Шарфф (Scharff, 1982) развивал представление об эротической зоне как экране для проекции конфликта. Он писал:
Гениталии и грудь женщины являются физическими частями тела, наиболее часто избираемыми взрослой парой или индивидом в качестве физического места конфликтов как с интернализированными объектами (например, интернализированными родителями), так и нынешними первичными фигурами. Пенис и вагина, эти совсем небольшие органы, становятся полем битвы для личностного и межличностного конфликтов. Проблемы необычайной сложности должны быть психологически факторизованы (сложены, вычтены или умножены подобно векторным силам), а затем дистиллированы, чтобы уместить в них очень маленькие области. Массивные конфликты, едва вспоминаемые или в течение долгого времени уступавшие бессознательному, в конденсированной форме проецируются на телесный экран гениталий. Эти экраны слишком маленькие, чтобы суметь показать всю картину, и поэтому результат неизбежно будет сжатым и упрощенным, видимым словно через перевернутый телескоп. Важные детали уже больше не могут быть дифференцированы, и один конфликт накладывается на другой, одни интернализированные отношения сливаются с другими, во многом подобно тому, как Эго сновидца сгущает и искажает события в процессе создания короткого сновидения, которое, тем не менее, может выражать множество значений и чувств.
Хотя получающаяся в результате смесь чувств касается многих людей, прежних и нынешних отношений, она все же должна быть, в конце концов, выражена в общем телесном виде сравнительно упрощенным и непосредственным способом – например, в том, имеется или нет сексуальная деятельность и способность к реагированию в данной ситуации. Существуют различной степени сложности, связанные с открытостью, воздержанием, сексуальной несостоятельностью или агрессией, но половой акт либо воспринимается позитивно, либо нет [р. 6—7].
Если мы подходим к сексуальным отношениям как к психосоматическому партнерству, мы можем отобразить способ, которым эти специфические физические взаимодействия между телами – гениталиями, грудью, ртами, руками – выражают глубокие эмоции и отношения. Взрослые сексуальные отношения отчасти воспроизводят ранние отношения, придающие им остроту, к которой приближаются немногие другие отношения. При таких условиях сексуальное возбуждение вливается в объектную констелляцию возбуждения потребности, тогда как сексуальное отвержение и фрустрация резонируют с отвергающей объектной системой. Внутренние объектные отношения, которые их представляют, имеют тенденцию воссоздавать эти переживания во взаимодействии с внешним объектом, а их сексуально усиленное телесное переживание повышает их бессознательную роль для каждого из участников. Именно в этом смысле взрослая сексуальность является наследником более раннего психосоматического партнерства между матерью и ребенком.
Сексуальное выражение – это связь как с новым объектом любви, так и с внутренними объектами. Секс символизирует следующее (D. Scharff, 1982):
1. Желание сохранить образ дающего, любящего, т. е. присутствующего родителя, заботиться о нем и ощущать его заботу.
2. Стремление преодолеть и вынести образ отвергающего родителя, который не кажется заботливым, но который, будучи прощенным, парадоксальным образом обеспечивает возможность прийти к согласию.
3. Попытку объединить эти два реабилитированных образа в целостное внутреннее ощущение любящей пары, основанное на отношениях родителей [р. 9—10].
Успешная сексуальная деятельность содействует как реальной, так и символической репарации, перетеканию любви от тела к многочисленным источникам физических и эмоциональных потребностей. И, наоборот, неудачный секс заново усиливает ощущение депривации и потребности, не давая облегчения. Рациональные цели сексуальности состоят в том, что она должна быть полезной, снижающей напряжение, достаточно хорошей частью брака или отношений и быть способной выражать и удерживать среднее количество фрустрации и конфликта, давая паре время от времени в точности то, что ей необходимо и желательно. Мы называем это «достаточно хорошим сексом».
Достаточно хорошего секса не может быть, если у одного или у обоих партнеров имеется слишком много физических или психологических проблем. Общий термин «сексуальная дисфункция» применялся к патологическому сексуальному взаимодействию, обусловленному физическими, педагогическими и психологическими причинами. Чтобы отделить аспект нарушенного сексуального взаимодействия, порождаемый внутренними объектными отношениями, мы используем термин «сексуальная дизъюнкция», предложенный Д. Шарффом (D. Scharff, 1982). В случае сексуальной дизъюнкции проблема объектных отношений может иметь актуальные или более глубокие причины, обычно встречается их сочетание. Даже сексуальные дисфункции, обусловленные неопытностью или физическим дефицитом, пагубно воздействуют на эмоциональную атмосферу текущих отношений и порождают внутреннее беспокойство. Таким образом, любая дисфункция включает в себя дизъюнкцию, но не всякая дизъюнкция вызывает дисфункцию, требующую специальной сексуальной терапии. Будучи парой терапевтов, мы стремимся работать со всем спектром сексуальных дизъюнкций и дисфункций, в случае необходимости относя те случаи дисфункции в конце континуума к специальной сексуальной терапии или переключаясь на поведенческий формат, как нас учили делать.