МАТЬ. Эй, киска. Кис-кис. Кис-кис-кис.
ОТЕЦ. Старый Солт любил булочки, которые пекла твоя мать. Он часто говорил: «Лэм, я готов убить за булочки, которые печет твоя жена».
ТЕТЯ ХЕТТИ. Попугай любил булочки.
ДЖЕЙН. Мы кормили уток кукурузой.
МЭРИ. Джейн, перестань балаболить про уток и сосредоточься на своей работе.
ДЖЕЙН. Я делаю все, что могу, мисс.
МАТЬ. Мэри, оставь это несчастное существо в покое. Она делает все, что может.
МЭРИ. Она тупа, как фонарный столб.
МАТЬ. Когда миссис Кольридж должна рожать?
МЭРИ. Она уже родила, мама.
МАТЬ. Когда?
МЭРИ. Не знаю. Думаю, тремя днями раньше.
МАТЬ. Почему мне никто не сказал?
МЭРИ. Я тебе говорила.
МАТЬ. Я жалею этого ребенка.
МЭРИ. Почему ты жалеешь ребенка миссис Кольридж?
МАТЬ. Потому что его мать вышла за дурака.
МЭРИ. Мистер Кольридж не дурак.
МАТЬ. Он – болтливый идиот.
МЭРИ. Сэмюэль Тейлор Кольридж – не болтливый идиот. Он – гений, и великий поэт.
МАТЬ. Поэт зада моей матери.
ОТЕЦ. Я помню зад твоей матери.
МАТЬ. Приглашать тебя в гости, когда его жена ждала ребенка от другого мужчины.
МЭРИ. Этот ребенок не от другого мужчины.
МАТЬ. Откуда ты знаешь?
МЭРИ. А почему ты думаешь, что от другого?
ОТЕЦ. У мистера Солта был необычный зад.
МАТЬ. Не мог Кольридж быть отцом.
РИЕЦ. Одна ягодица была больше другой.
МЭРИ. Почему Кольридж не мог быть отцом?
МАТЬ. Потому что он постоянно говорит, и не нашлось бы у него времени сделать свое дело.
ОТЕЦ. Из-за этого он всегда сидел под углом.
МЭРИ. Мама…
ОТЕЦ. Совсем как Пизанская башня.
МАТЬ. Когда он приезжал сюда, его рот не закрывался ни на секунду. Даже во время еды.
МЭРИ. Пожалуйста, можем мы перестать говорить о мистере Кольридже.
ОТЕЦ. Иногда он даже падал со стула.
МАТЬ. А кроме того, этот мужчина похотлив, как гиена.
МЭРИ. Он – не гиена.
МАТЬ. Не мог оторвать рук от моего зада.
МЭРИ. Кольридж никогда не прикасался к твоему заду.
МАТЬ. Кто-то прикасался.
ТЕТЯ ХЕТТИ. Это так хорошо, иметь ребенка.
ОТЕЦ. Я предпочитаю кроликов.
ТЕТЯ ХЕТТИ. Ты предпочитаешь кроликов детям?
ОТЕЦ. Детям нужна одежда, их нельзя держать в клетке, а вот кроликов можно есть.
МЭРИ. Ты ел бы и детей.
ОТЕЦ. Не в приличном обществе.
МЭРИ. Ты называешь это общество приличным?
МАТЬ. Раз ты закончила шить, Мэри, протри столовые приборы.
МЭРИ. Займись шитьем. Протри столовые приборы. Дай кошку? Кто я тебе? Рабыня? Ты думаешь, я твоя личная рабыня?
МАТЬ. Не очень усердная.
МЭРИ (выхватывает шитье у ДЖЕЙН). Опять ты ошиблась со стежками, кретинка. Теперь мне придется все за тебя переделывать. Это никогда не закончится. Никогда.
ДЖЕЙН. Извините, мисс. Я туго соображаю после того, как упала с телеги на голову.
МЭРИ. Может, нам еще раз уронить тебя на голову. Посмотри, что ты наделала.
МАТЬ. Я отдам всех своих детей за кошку.
ДЖЕЙН. Я сожалею.
МЭРИ. Сожалеешь? Ты сожалеешь? Ты упала на голову и сожалеешь? И какой мне от этого прок? Какой от этого прок? (Берет ложку и бросает в ДЖЕЙН). Ты сожалеешь, так?
ДЖЕЙН. А-А-А-А-А!
МАТЬ. Что такое? Что случилось? Кто-то наступил на кошку?
ДЖЕЙН. Она бросила в меня ложку.
МАТЬ. Ложку? Она бросила в тебя ложку? С чего ей бросать в тебя ложку?
МЭРИ (бросает столовые приборы во всех). Потому что она глупая. Вы все глупые. Вы – самая глупая компанию, которую я видела за всю жизнь.
МАТЬ. Перестань бросаться ложками-вилками. Это очень хорошие столовые приборы. Твой отец украл их у мистера Солта.
МЭРИ (продолжает бросаться). Растрачивать жизни в этой облезлой, старой гостиной, говорить о кошке, о попугае, об абсолютно завораживающем говне мистера Солта!
ОТЕЦ. О-о-о-о! Она попала мне в голову. Вилкой. Она попала мне в голову вилкой.
МАТЬ. Мэри, прекрати. Ты погнешь вилки. Ты сошла с ума? Хочешь кого-то убить?
МЭРИ. Да, мама. Думаю, что да. Думаю, что я хочу кого-нибудь убить. Я обезумела и хочу кого-нибудь убить. И, вот удача, у меня в руке отличный острый разделочный нож.
(Поднимает нож, идет к матери и вонзает ей в грудь).
МАТЬ. А-А-А-А-А-А-А!
ТЕТЯ ХЕТТИ. Мэри! Что ты делаешь? Ты совсем лишилась ума?
МЭРИ. Да. Я лишилась ума. И уже пора. Это тебе за чертову кошку. (Второй раз вонзает нож в грудь МАТЕРИ).
МАТЬ (встает, пошатываясь идет за диван, там падает). А-А-А-А-А-А-А!
ДЖЕЙН. А-А-А-А-А-А-А! А-А-А-А-А-А-А!
ТЕТЯ ХЕТТИ. Господи!
ОТЕЦ. Что? Что такое?
ДЖЕЙН. Она ударила ее ножом в грудь.
ТЕТЯ ХЕТТИ. Ой-ей-ей! Ой-ей-ей!
(ДЖЕЙН и ОТЕЦ подходят, чтобы взглянуть на МАТЬ).
ОТЕЦ. Что это? Столько крови. Это трагедия?
МЭРИ. Нет, папа. Это комедия. Посмотри на кошку. Кошка смеется.
ДЖЕЙН. Я думаю, она мертва, сэр. Хозяйка мертва.
ОТЕЦ. И ковер в крови.
ДЖЕЙН (обращаясь к МЭРИ). Вы ее убили.
ОТЕЦ. Это был ковер мистера Солта.
МЭРИ. Он на него срал?
ДЖЕЙН. Вы убили свою мать разделочным ножом.
ТЕТЯ ХЕТТИ. Бог ее простит.
МЭРИ. Бог никогда меня не простит. Я отправила эту суку на небеса, чтобы сводить его с ума. Так где эта чертова кошка? (Подняв нож, поворачивается на месте). Эй, киска. Кис-кис-кис. Ты прячешься за Джейн? (Не опуская нож, направляется к ДЖЕЙН).
ДЖЕЙН (убегает). А-А-А-А-А-А-А! А-А-А-А-А-А-А! (Натыкается на входящего ЛЭМА).
ЛЭМ. Джейн, что ты так кричишь? Можно подумать, что кого-то убили.
ДЖЕЙН (отпрыгивая от ЛЭМА). ТАК И ЕСТЬ! ЭТО УБИЙСТВО! УБИЙСТВО! (Убегает).
ЛЭМ. Да что тут, черт побери, происходит? Бедная девушка лишилась ума?
МЭРИ. Мы просто ищем кошку. Кис-кис-кис.
Примечания
1
Отсылка к народной английской сказке «Дочка пекаря».