Я остановилась у забора, потом подошла к калитке и замерла…
* * *
Девочка непрерывно смотрела в окно из своей комнаты. Потом она вышла на крыльцо, посмотрела оттуда и снова забежала в дом. После побежала на кухню.
– Мама, мама! Эта девушка стоит возле нашей калитки уже два часа, сделай что-нибудь.
– Хорошо, я сейчас выйду, поговорю с ней, – женщина надеялась, что «попрошайка» уйдет. Она ведь не знала, что та так богато одета. Мало ли кто заходит в их деревню.
Женщина надела пальто, старое, всё в заплатках, и вышла из дома. Она шла по направлению к девушке. Уже в метре от неё материнское сердце подсказало ей, что это она, это Элиз. Её любимая дочка, которую она не видела уже десять лет, которую она ждала, каждый раз смотря в окно. И вот она здесь, перед ней, стоит рядом, всего в паре метров. Может, это сон?
– Элизабет!… – женщина открыла калитку и в слезах бросилась девушке на шею.
– Мама…
* * *
Поверить только, после стольких лет я снова её вижу! Господи, спасибо тебе… Мечта, мучавшая меня на протяжении трех тысяч шестисот пятидесяти трех дней, наконец-то осуществилась.
– Мама, я не должна была приходить, мне жаль, что всё так случилось, прости. Я не смогла прийти раньше, да может оно и к лучшему. Мама, я тебя люблю, очень-очень сильно!…
Я впала в истерику, не могла успокоиться. Мне было стыдно, за всё…
Мама привела меня в дом. Тут ничего не изменилось. Всё на своих местах.
– Миранда, солнышко, посмотри, кто пришёл, – кричала мама на весь дом, тоже в слезах.
Пятнадцатилетняя девчонка выбежала ко мне навстречу. Мы долго стояли и смотрели друг на друга. Сложно поверить, что она уже так выросла… Красавица, длинные русые косы до пояса, статная фигура, которой позавидует любая, даже старый, миллион раз зашитый балахон, который должен быть платьем, не скрывал ее женской созревшей красоты. Большие карие глаза смотрели на меня, открывая всю палитру чувств, бурлящую у нее внутри. Там были и смятение, и недоверие, и, возможно, радость.
– Миранда, это Элиз, помнишь её?
– Элизабет!!! – закричала девчонка и бросилась ко мне на шею. Я обняла сестру, мне так не хватало её. Меня не обнимали уже десять лет, и последней, кто это делал, как раз была сестра.
– Наверно, ты и не помнишь меня, Миранда? – спросила я, вытирая слёзы.
– Элиз, я помню тебя, но совсем чуть-чуть.
Я улыбнулась самой искренней улыбкой. Но моя радость резко исчезла.
– Мам, а где отец?!
– Доченька, эм… Стражи убили его, через три месяца, как тебя увезли.
– Что?! – моё сердце остановилось на несколько секунд, дыхание замерло, по спине пробежал холодок. Как же так? Я не всех уберегла! Все это время я считала, что отец заботится о них… Как они жили одни в такое голодное время!
– Но как? Зачем?!
– Не важно, доченька. Пожалуйста, прекрати плакать. Ты, вернулась к нам, а значит, всё будет хорошо.
Я промолчала, потому что знала, что уйду. Мама и так немного расстроилась, не нужно мучить её еще и моим твердым решением покинуть их сразу после появления.
– Не хочешь сходить в ванную, я пока приготовлю что-нибудь, – предложила мама. Ванна? Ох, Боже, я совсем не помню что это!
В большой кастрюле Миранда принесла мне горячую воду, потом подоспел и чайник. Все это я вылила в ванну, наполненную ледяной водой, тогда ее температура стала нейтральной. Окунулась с головой, жаль не помещаюсь в полный рост. Какое блаженство! Перед этим я сняла мерзкое голубое платье, положив на видное место. А свой кожаный костюм, напоминающий о грозном прошлом, спрятала в ведре грязного белья. Надеюсь, мама не надумает сейчас стирать, ведь блудная дочь вернулась спустя декаду лет… Вода словно впитывала мою боль и страдания прошедших годов, забирала отчаяние и горе, очищала душу. Конечно, вряд ли это вода, просто сама эта домашняя обстановка действовала на меня умиротворяюще. Как жаль будет снова покидать это родное место. Я вылезла из остывшей ванны и принялась надевать чистое платье, которое мне принесла Миранда.
Мы пошли на кухню. Мама положила всем жареной картошки.
– Элиз, расскажи, что с тобой было все эти годы!? Хотя о чем речь, это же Герой… всё должно быть ужасно… Элиз, не молчи, скажи что-нибудь! – мама не на шутку волновалась, одновременно желая знать всю правду, но и боясь её.
– Мама, мне стыдно тебе это говорить! Поверь, мне лучше помолчать. Ты возненавидишь меня, если узнаешь, – я прокручивала в голове все моменты прошедших лет. И не было в них ничего положительного, что бы я могла рассказать семье.
– Да брось. Ты говоришь глупости. Как же я могу тебя возненавидеть?! – мама всегда относилась к нам, как к небесному чуду, словно мы ангелы, сошедшие с неба, считала её, благословил Бог, подарив таких красивых добрых дочерей. И что я ей скажу? Я Winged wolf, мама… Да ни за что на свете!
– Мам, даже не пытайся. Я тебе всё равно ничего не скажу. Так будет лучше для тебя и для меня. Для всех, – я кинула взгляд на притихшую сестру, которая еще и ложки в рот не взяла.
– Боже мой, что же там такого страшного?! Я всё равно буду любить тебя! Неужели ты думаешь, что если побывала в руках злодея, то я перестану считать тебя своим лучиком света!?
– Мама… Я ничего не расскажу.
– Хорошо, тогда иди, отдохни, милая.
– Ладно, – я еще раз взглянула на маму. Она так постарела, плечи осунулись под гнетом забот, ведь отца нет уже десять лет, значит, она тянула себя и Миранду, надеюсь, сестра ей помогала. Время не пощадило мамино лицо, оно покрылось сеткой морщин, руки были лишь обтянуты кожей, ни грамма мяса. Такая тощая, волосы наполовину седые, словно совсем старуха, а ведь еще молодая! Всё из-за меня…
Я пошла в нашу комнату, за мной последовала Миранда. Здесь по-прежнему только две кровати. Моя была на том же месте, как и прежде, даже накрыта моим покрывалом, которым я укрывалась в детстве. Всё было, как в тот день… Как будто ничего не изменилось, будто и не было этого времени, будто всё здесь застыло и ждало моего возвращения. Мама положила мне руку на плечо и шепотом начала говорить:
– Я ждала тебя, каждый день, каждый час. Всё ночи молилась, чтобы с тобой всё было хорошо, и ты выжила и вернулась к нам. И ты вернулась. Я не переставала надеяться, ни на секунду. Каждое утро выглядывала в окно, надеясь, что ты будешь там стоять. В некоторые моменты я думала, что Герой убил тебя, но Бог сохранил мою дочку и вернул домой, правда, спустя десять лет, но вернул…
И вот через десять долгих лет кровать снова была расправлена и я сладко заснула, укрывшись моим любимым одеяльцем. Первый раз можно было спокойно свернуться калачиком и не ждать удара в спину, не ожидать оклика стражи тюрьмы, не вовремя вошедшего Героя. Всё это было позади. Здесь я могла спать спокойно, пока что…
Обед прошёл. Близился вечер. Я проснулась. Слышались приглушенные голоса. Мне было страшно открыть глаза. Я боялась, что всё это был прекрасный сон, что сейчас снова проснусь в Могильной крепости, и меня снова будут пытать…
Я потихоньку открыла глаза, к моему безмерному счастью, я была в своей прекрасной комнате. Я надела предложенную мамой одежду, а костюм решила постирать потом, когда никто не увидит. И вообще не стоит в нём появляться в Катийниках. Ведь это одежда людей Героя, а я больше ему не служу.
Я направилась на шум голосов. Мать с сестрой что-то бурно обсуждали на кухне.
– В чём проблема? – поинтересовалась я.
– Элиз, ты же понимаешь… Отца нет уже почти десять лет. А женщины здесь не работают… Вот мы и едим, что вырастет у нас на грядках, растягиваем пропитание, чтобы на дольше хватило. Денег нет совсем… – мама стыдливо опустила глаза, будто признавалась в чем-то, хотя я отлично понимала, здесь нет ее вины. Всё король и его жестокие приказы.
– Так у меня есть! – воскликнула я. У меня и правда было сто золотых. Зиму на эти деньги смело можно прожить. Я их взяла по пути сюда. Ограбила карету. Да, я изменилась, стала добрее после тюрьмы, но деньги нужны всё равно, а мне, «Winged wolf», деньги бесплатно отдадут, да и ещё что-нибудь, лишь остаться в живых.