– Мне не хотелось бы слушать музыку, которая причиняет душевные муки, – признался Глиннес.
– А почему бы и нет? – неожиданно громко спросил Шира. – На хассэйде, когда рушится репутация шейлы, музыка до того сладкая, что аж за душу берет. Музыка добавляет смака происходящему, как соль пище.
– Акади утверждает, – решил вставить и свое слово Глэй, – что любому из людей необходимо время от времени переживать душевное очищение, даже если толчком к нему будет нечто кошмарное.
– Может быть, так оно и есть, – сказал Джат, – только мне лично не нужно больше никаких кошмаров. Один такой кошмар навсегда застыл у меня перед глазами. – Джат имел в виду, сыновья прекрасно это понимали, исчезновение Шэйры. С той поры он стал буквально одержим ночной охотой на мерлингов.
– Ну что ж, двойняшки, коль вы против того, чтобы стать старментерами, то кем бы все‑таки вам хотелось бы стать? – спросил Шира. – При условии, что вам надоест жизнь в родном доме.
– Мне больше всего по душе хассэйд, – сказал Глиннес. – Я одинаково равнодушен и к рыбалке, и к добыванию коча. – Ему вспомнился красавец‑крейсер в светло‑коричневых, ярко‑алых и черных разводах, который одержал верх над старментерами. – Или, пожалуй, возьму и вступлю в Гвардию, чтобы наполнить свою жизнь приключениями.
– Мне ничего не известно о Гвардии, – задумчиво произнес Джат, – а вот в отношении хассэйда я могу тебе дать пару‑другую полезных советов. Пробегай ежедневно пять миль для развития выносливости. Попрактикуйся перепрыгивать через канавы до такой степени, пока не научишься уверенно приземляться даже с закрытыми глазами. И держись подальше от девчонок, не то во всей префектуре может не оказаться ни одной девственницы, которая могла бы стать твоей шейлой.
– Что же, я не очень‑то против такого режима, – сказал Глиннес.
Джат скосил взгляд из‑под черных бровей в сторону Глэя.
– Ну а ты? Ты останешься дома? Глэй только пожал плечами в ответ.
– Если бы я мог, я бы отправился в путешествие, чтобы познакомиться с другими планетами Скопления. Джат взметнул косматые брови.
– Ну и как бы ты путешествовал, не имея денег?
– Акади утверждает, что такое возможно. Он посетил двадцать две планеты, зарабатывая на каждой средства, необходимые для перелета на следующую.
– Гм. В этом что‑то есть. Только никогда не бери Акади в качестве примера для подражания. Он ничего не извлек путевого из своих путешествий, кроме никому не нужной учености.
Глэй на мгновенье задумался.
– Если это так, – произнес он, – а так оно и должно быть, коль ты так в этом убежден, значит Акади завоевал к себе уважение и расширил умственный кругозор здесь, на Тралльоне, что еще больше говорит в его пользу.
Джат, для которого честное поражение никогда не было обидным, похлопал Глэя по спине.
– В тебе он нашел преданного друга.
– Я очень благодарен Акади, – признался Глэй. – Он многое объяснил мне.
– Постарайся лучше ни в чем не отставать от Глиннеса, – не без лукавства в голосе подпустил ему шпильку Шира, у которого на уме всегда было только то, что у девчонок под юбкой. – И тебе больше уже никогда не понадобятся объяснения Акади.
– Я говорю совершенно о другом.
– О чем же это тогда ты говоришь?
– Мне не хотелось бы вдаваться в подробности. Вы только станете посмеиваться надо мной, а мне это уже и без того надоело.
– Никаких насмешек! – торжественно провозгласил Шира.