– Ну как?
Армистед хмуро ковырнул стейк вилкой.
– Неважно, как я и ожидал, – ответил он.
Лорен многозначительно посмотрел на Кувера.
– А мне нужен хороший, – он оглянулся на корейцев, – и немного крови для этих «вампиров».
Кувер слегка улыбнулся и записал заказ в свой блокнот. Оленье ранчо Сэма Торрея оказалось одним из немногих удачных предприятий, затеянных за последнее время в округе. По словам Торрея, традиционная китайская и корейская медицина предписывала толченый олений рог для возвращения потенции стареющим мужчинам. По осени молодые рога считались особенно полезными, предположительно ввиду большой концентрации в них гормонов. Некоторые китайцы и корейцы дошли даже до того, что летали в Нью‑Мексико пить кровь, брызгающую при спиливании рога, – наверное, насыщенная гормонами, она была еще полезнее, чем сами толченые панты.
Местное отделение Экологического общества буквально объявило войну ввиду распродажи естественных ресурсов страны ради причудливых желаний азиатов. Охотники вроде Лорена тоже не были в восторге, хотя им претила и нечестная игра на ранчо. За одиннадцать тысяч долларов здесь можно было завалиться рогами – любой жалкий, некомпетентный, но хорошо вооруженный охотник, придя в загон и убив беззащитное, покорное животное, гарантированно получал свой охотничий трофей.
Лорен снова посмотрел на корейцев. Может, они намерены опробовать свою вновь обретенную потенцию у Конни Дювашель сегодня ночью.
– Ты собираешься в этом году на оленя? – спросил он Армистеда.
– Я получил разрешение, – Армистед вытер с усов остатки соуса, – завтра с Пулем пойду на медведя. Каждый в этом городе убил медведя, а он – нет и чувствует себя обделенным.
Пуль был его племянником.
– Удачи, – понимающе сказал Лорен.
– Он хочет постелить у себя его шкуру.
– Что ж, это обойдется в пару тысяч долларов, если с головой и всем остальным.
– Я думаю оставить его в засаде, – Армистед поморщился от вида кофе и отставил чашку, – ты‑то как?
– Я тоже получил разрешение.
– По‑прежнему будешь хвастать модной русской винтовкой?
– "Драгуновым?" Да, я люблю его. Русские умеют делать такие вещи.
С экстравагантной винтовкой Драгунова Лорен охотился в прошлом году. Русские стали продавать на запад излишки оружия, и СВД – снайперская винтовка Драгунова – призвана была стать лучшей в мире снайперской винтовкой. Лорен заменил штатный армейский прицел ПСО‑1 с четырехкратным увеличением на оптику Фужинона, посильнее, и прошлой осенью уложил оленя с шести сотен ярдов.
– Да, хороша винтовка, – повторил он.
Армистед неловко поднялся и надвинул кепку на глаза.
– А мне больше нравится «рекон». Счастливо оставаться.
– Пока.
Лорен посмотрел в окно. Желудок его нетерпеливо урчал. В «Солнечном сиянии» кормили хуже некуда, но оно находилось в центре, наискосок от городской площади, и, сидя за стойкой бара, Лорен наблюдал за тем, что творилось у департамента. А Кувер считался активистом Демократической партии – что тоже не следует сбрасывать со счетов.
– И все только потому, что наша округа была слишком бедна, чтобы позволить себе обычные церкви, – произнес вдруг Бирн, один из несостоявшихся местных жителей. Между пожелтевшими пальцами он вертел самокрутку. – Вот здесь и появились и апостолы, и мормоны.
– Это уж точно.
– И все‑то они могли объяснить про то, что творится там, наверху. Двоюродный дедушка Джозефа Смита основал эту религию, знаешь, да?
– Не‑е.