Свои и чужие - Кирилл Берендеев страница 4.

Шрифт
Фон

Петров завозился и запыхтел, пытаясь отвинтить крышку термоса, действуя левой рукой. Правая была плотно перебинтована и елозила неловкой крабьей клешней.

 Заело, мать её,  в сердцах бросил он.  А ну попробуй, Иванов?

Я нехотя выпрямил спину, откинулся в кресле. Взяв у Петрова термос, стал крутить крышку. Поддавалась она с трудом.

 Силён ты, братец,  ухмыльнулся я.

Петров шумно сопел и потирал перебинтованную правую руку.

 Болит, зараза,  Петров страдальчески подвигал бровями.

Крышка, наконец, поддалась.

 Ну, скажи, тварь какая, а?  продолжал Петров, ища сочувствия.  Хорошо хоть домашняя, с прививками и прочим. Обошлось без всяких уколов в пузо. Но какая гадина, а?

 Я тоже собак не очень люблю,  сказал я.

Я протянул Петрову открытый термос. По салону поплыл, щекоча ноздри, горький кофейный аромат.

 Сам-то будешь?  спросил Петров, отливая в пластиковый стаканчик и нетерпеливо шевеля носом.

Я отрицательно помотал головой, снова устраиваясь подбородком на руках, скрещенных поверх руля.

 Главное, я ей сразу сказал,  Петров отпил из стаканчика, лицо его прояснилось.  Держи, говорю ей, хищника своего от меня подальше, а то я за себя не ручаюсь! Так она заладила: погладь да погладь. Вы подружитесь, я уверена. Ну ради меня, дорогой! Ну хоть разок? И всё такое прочее. Я сдуру и послушался. И вот, пожалуйста, нате! Как калека какой-то долбанный. Даже чекушку без помощи открыть не могу.

 А ты уйди от неё,  посоветовал я равнодушно.

 Люблю,  вздохнул Петров.  Никуда не денусь, пропал.

 Тогда, может, стрихнин?

 Ох, да пошёл ты, Иванов!

Я улыбнулся.

Крошечные капли барабанили по капоту, веки слипались, неудержимо клонило в сон. У ДПС-ников в машине громко, так что даже нам слышно было, играло радио. Ностальгическая песня группы «Мираж» про море грёз, которое не окинешь взглядом.

Петров напился кофе, кое-как закрутил термос и убрал его на заднее сиденье.

 Слушай, Иванов, почему всё-таки здесь?  спросил он, вытаскивая сигаретную пачку.  Почему именно эта точка, как думаешь? Место же глухое совсем.

 Чтобы перехватить на дальних подступах к городу

 А смысл, Иванов?

 Начальству виднее, Петров.

Мне не хотелось вступать в бессмысленные разговоры. Хотелось спать. Петрову, видимо, тоже. Поэтому он продолжал разглагольствовать:

 Я так считаю, что это просто неразумное расходование человеческого ресурса. Будят ни свет не заря, отправляют в какую-то задницу. И сиди тут кукуй, как я не знаю кто!

 Завязывай, Петров,  попросил я.  Ты на меня тоску нагоняешь. И мигрень.

 Ох ты нежный какой, Иванов,  пропыхтел он.  О! Гляди-ка, чего они там оживились?

В ДПС-ной «ладе» произошло движение. Музыка стихла. Распахнулась дверь, и грузная фигура в кислотной накидке довольно ловко для своей комплекции выбралась под дождь. Нахлобучив фуражку, дпс-ник выкатился на дорогу и принялся махать полосатой палкой.

В серой мороси недовольно мигнули фары, взвизгнули тормоза. Напротив «лады» остановилась бежевая «Нива».

ДПС-ник подошел к ней со стороны водителя, откозырял. Принял из открытой двери книжечку с документами, заглянул в салон. Оглянулся, бросил в нашу сторону вопросительный взгляд.

 Работаем,  азартно прошипел Петров, распахивая дверцу.

Мы вылезли из машины, запахнули пальто и направились к ДПС-нику.

За рулём «Нивы» сидел угрюмый дядька с пышными седыми усами. Он исподлобья глядел на нас, в глазах его читалось понятное беспокойство.

Мы подошли. Я поглядел на сиденье справа от водителя. Пусто. На заднее. Тоже пусто. Мы с Петровым переглянулись.

 В город едете?  спросил я.

За моей спиной Петров что-то яростно зашипел ДПС-нику.

 В город,  буркнул водитель.  Куда же ещё? Дорога тут одна.

 Это верно,  сказал я, озабоченно оглядывая салон.

 А чего случилось-то, сынки?  спросил водитель напряженно.

 Да не беспокойтесь,  сказал я.  Просто внеплановая проверка. Времена неспокойные, сами понимаете.

 А что, спокойные были?  пробубнил в усы водитель.

Я вежливо улыбнулся краешком рта. Отошёл чуть в сторону, поглядев на приборную доску «Нивы». Встретился взглядом с глазами водителя в зеркале заднего вида. Что-то ещё

За спиной моей Петров прошипел, как змея: «лейтенант, у тебя русский язык что, не родной? Тебе что сказано было, а?»

Я крепко зажмурился и тряхнул головой. Недосып. Я повернулся к ДПС-нику, кивнул ему. Лейтенант протянул водителю документы, козырнул.

 Счастливого пути!

«Нива» сорвалась с места, презрительно обдав нас выхлопными газами, и скрылась за дождём.

 Чёрт знает что!  сказал Петров громко и направился к машине.

 Виноват!  вслед ему бросил лейтенант, возвращаясь к «ладе». Никакой вины в его голосе не было.

Я последовал за Петровым.

Мы залезли в машину.

 Тоже вон не выспался лейтенант, видал? Херня всякая мерещится на посту. Как с такими работать, а?

 Слушай, а я, кажется, тоже глюк словил,  сказал я, захлопнув дверь.

Петров посмотрел на меня с интересом. Потянулся за термосом.

 Это всё оттого, что спать хочется,  сказал он, протягивая мне термос и новый стаканчик.  На вот, выпей.

Я отлил в стаканчик тёмной бурды. Принюхался.

 Слушай, Петров, там ведь не только кофе?

Петров сделал круглые глаза.

 Ну-ка, дай-ка попробую?

Он выхватил у меня стаканчик и шумно прихлебнул из него.

 Слушай, а точно!  сказал он, причмокивая, как профессиональный дегустатор.  Это вроде бы коньяк, а?

 Умно,  усмехнулся я.  Стаканчик-то дай?

 На вот,  Петров протянул мне ещё один стаканчик.  Я их целую упаковку взял. Не пропадать же

 Ты хозяйственный такой, Петров, прямо смотреть приятно.

 А ты думал, Иванов!

 Жаль только, собаки тебя не любят.

 Пошёл ты!

Я отпил Петровского коктейля из согретого в термосе кофе с коньяком. Вкус был специфический, но я вроде слегка взбодрился.

 Так вот,  продолжил я.  Всё-таки, странно, Петров. Вы когда с лейтенантом начали спорить, я, показалось

Договорить я не успел. У Петрова в недрах пальто настойчиво запиликал телефон.

 Да, Пал Борисыч!  мельком взглянув на экранчик, гаркнул он.  Да, конечно Да Что?! Но мы же Понял. Понял, так точно. Едем!

Он спрятал телефон и посмотрел на меня. Щёки его налились взволнованным румянцем.

 Прошляпили,  сказал он.  Заводи тачилу и гони к городу. Давай!

Выкручивая руль, я отчётливо вспомнил, что увидел там, в «Ниве», в зеркале заднего вида.

С заднего сиденья (пустого сиденья) на меня посмотрели чьи-то влажные тёмные глаза, полные глухой сосущей тоски.

И тотчас пропало всё, как не бывало.


***

«Нива» стояла перед железнодорожным переездом. Рядом милицейский «уазик» и двое в форме. Один сидел на капоте, свесив ноги, спрятав лицо в ладони. Второй стоял рядом, держа под прицелом автомата давешнего усатого дядьку. Дядька стоял перед «Нивой» широко расставив ноги и положив руки на крышу машины. В мелкой дождливой мороси эти трое казались застывшей скульптурной композицией.

 Ешкин ты кот!  сказал Петров досадливо.

Я затормозил, мы выскочили из машины.

 Какого рожна, я тебя спрашиваю!  утвердительно сказал Петров, раскрывая перед носом у автоматчика красную книжечку.

Автоматчик двинул кадыком и приподнял редкие брови на уровень козырька фуражки.

 Убрать оружие, я кому сказал?  потребовал Петров, потрясая перебинтованной клешней.

Автоматчик повиновался.

 Что за тело?  Петров кивнул на сержанта, сидящего свесив ноги.

Сержант оторвал руки от лица, шумно икнул и сказал:

 Ох, мужики, что хотите со мной делайте

 Сделаем!  пообещал я.

 Что хотите, но я такого Ну екараный бабай, я это того а оно это как дёрнет! И в кусты!!!

При звуках собственного голоса он приободрился, соскочил на землю и, дыша перегаром, заголосил, указывая пальцем на водителя «Нивы»:

 Но этого говнюка мы задержали!!!

Мы с Петровым переглянулись.

 Гражданин, свободны,  сказал Петров ласково.  Можете ехать.

Усатый убрал руки с машины, с ненавистью поглядел сначала на милиционеров, потом на нас, и сел в машину. Он завел двигатель, высунулся из окна:

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке

Похожие книги

Популярные книги автора